Люк покраснел до корней волос и легонько подтолкнул ее к Аби. Либби Джардин помахала маленькой ручкой. Люк надеялся, что она не пострадала от всех этих недетских приключений. Она, казалось, приняла это как нечто обычное. Откуда у такой крошечной девочки столько невозмутимости, недоумевал Люк.

«Не смотри на спящего дядю, а то он проснется», – услышал Люк, как Дейзи наставляла Либби, когда они обходили тело Кеслера.

– Каков план? – спросил Собака.

Люк хорошо знал «каков». У него даже ладони вспотели.

– План состоит в том, что мы спускаемся вниз, – ответил Сильюн, – я открою камеру, где находится мама, затем мы с Люком войдем в комнату для допросов, где они держат моего брата, и произведем всеобщее замешательство. Я в это время нейтрализую всех Равных. Ты будешь ждать за дверью, пока не станет ясно, что я сделал все как надо. Тогда ты заберешь все оружие, какое найдешь у них, включая любой предмет, которым можно нанести вред человеку. Особенно тщательно нужно обыскать Астрид. И позаботься о простолюдине.

– Позаботиться?

– Постарайся не убивать его, ну а в остальном… – пожал плечами Сильюн. – За тобой еще два долга. Ты мне должен за свою жизнь и за побег. За жизнь – я отдаю тебе одного Равного, разумеется, это не моя мама и не Гавар. Всех отдать не могу, людям нужно будет кого-то обвинить. Для этой цели нужны живые, а не мертвые.

Собака кивнул, его лицо приняло ликующе свирепое выражение:

– Крован, конечно. А за побег?

Сильюн наклонился и прошептал ему что-то на ухо. Люку оставалось только теряться в догадках. Сильюн был единственным, кто знал все детали плана.

Люк знал только свою часть. И это казалось ему еще более невозможным, чем открыть в воздухе дверь, ведущую в иное измерение.

Что будет, если он это сделает?

Что будет, если он этого не сделает?

– Ну что, идем? – спросил Сильюн.

Сильюн распахнул звукоизоляционную дверь и нарочито склонился, пропуская Собаку вперед. Когда мимо проходил Люк, Сильюн слегка провел пальцами по его щеке. Люк видел, в магазинах Аби точно так же касалась вещей, которые она хотела, но не могла купить. Люк почувствовал, будто он сто́ит больше, чем любая драгоценная вещь в Кайнестоне.

И снова дрожь пробежала по его телу. Эти волшебные пальцы Сильюна Джардина. Черт возьми, он даже не представлял, что человек может сделать с другим человеком одним прикосновением!

Люк поспешил вниз по лестнице, стараясь держаться как можно дальше от Сильюна. С ужасом он осознал, что это достаточно сложно, практически невозможно.

Внизу Люк остановился. Дженнер Джардин лежал у стены, неловко склонив голову набок, словно пьяный упал и спит непробудным сном. Люк отодвинулся, пропуская Сильюна. Тот подошел и присел рядом с братом, убрал золотистые волосы, падавшие на усыпанное веснушками лицо, закрыл ему глаза, затем провел пальцем по прямой линии носа, наклонился и поцеловал брата в лоб.

У Люка болезненно сжалось сердце. Что бы он делал, если бы на месте Дженнера оказалась Аби или Дейзи?

Аби сказала им, в какой камере находится леди Талия, к счастью вдали от главной двери. Из комнаты для допросов не доносилось ни звука, но воздух был пронизан статическим электричеством. Люк знал: это означает, что работает Дар. Он облегченно выдохнул, когда дверь в камеру леди Талии беззвучно открылась. Сильюн вошел и склонился над неподвижно лежавшей матерью.

Его отец и средний брат мертвы. Мать и старший брат – пленники, обколотые какими-то седативными средствами. Сильюн – единственный из оставшихся Джардинов, кто был свободен и в полном здравии.

Надолго ли?

Через несколько мгновений Сильюн вышел из камеры и кивнул Собаке, как бы напоминая ему о его задаче, затем расправил узкие плечи и глубоко вдохнул.

– Уверяю вас, Крован не имеет ни малейшего представления о том, что он делает, – громко сказал он, входя в комнату для допросов.

Сердце Люка сжалось, словно тизер Кеслера ударил ему прямо в грудь. Он вытер ладони о брюки, коснувшись ножа в кармане, и последовал за Сильюном.

Это было гораздо хуже, чем он себе представлял. Они как будто прервали какой-то жуткий ритуал жертвоприношения. Гавар сидел, привязанный к креслу, похожему на больничное, чья конструкция обеспечивала удобный доступ постороннего к беспомощному телу. Наручники сковывали руки наследника за спиной, ноги были привязаны к ножкам кресла, наброшенный на шею ремень удерживал голову максимально вертикально относительно подголовника, хотя подбородок Гавара стремился упасть на грудь. Его глаза были открыты, но взгляд туманный и рассеянный, в уголках рта блестела слюна.

Она блестела золотыми искорками, потому что и сам Гавар был окутан светло-золотистым облаком. Порезы и ссадины на лице и на груди под разорванной рубашкой тоже кровоточили золотом. В его невидящих глазах в золотой подводке, как у фараона, скапливался, готовый выплеснуться, Дар.

Если Сильюн испытал такое же потрясение картиной происходящего, как и Люк, – а как могло быть иначе, ведь это был его брат? – он хорошо это скрывал. Сильюн подошел к креслу и осмотрел Гавара, убрал стекавшую изо рта слюну пальцем и вытер его о порванную рубашку. Гавар мотнул головой и тихо, мучительно застонал.

Сильюн тоже покачал головой, выражая досаду.

– Сильюн, – ровным голосом произнесла Боуда, ничем не выдавая своих эмоций, – твой визит для нас неожиданность.

– Но ты же знаешь меня, Боуда. Я весьма заинтересован в перспективных исследованиях. К сожалению, я не присутствовал в парламенте, когда Мейлира Треско лишили Дара, поэтому с удовольствием понаблюдаю за этим занимательным процессом здесь. Астрид. Араилт. – Сильюн приветливо кивнул Равным, словно встретился с ними на великосветской вечеринке, а затем нахмурился, глядя на еще одного, присутствовавшего в комнате. – Не думаю, что мы встречались. Сильюн Джардин.

– Джон Файерс, – ответил мужчина. Он был красив и холен, этот парень, вызвавший у Аби жестокий гнев и негодование. Под новый стон Гавара пара пожала друг другу руки.

– Твой… друг? – спросила Боуда, голубые, как у ее сестры, глаза посмотрели на Люка. И он, как когда-то, вновь почувствовал себя мышью в когтях этих людей. Силой воли Люк подавил неприятные ощущения.

– Я уверен, вы все помните меня, – сказал он с некоторой бравадой и, улыбаясь, обвел взглядом присутствующих.

– Убийца Зелстона. Я думала, что ты в Эйлеан-Дхочайсе, – произнесла Астрид.

– О, я взял его у Араилта в кредит, он полезный объект для различного рода экспериментов, – вставил Сильюн. – Не так ли, Люк? Очень полезный.

Сил потрепал Люка за щеку – насмешливый, собственнический жест. Люк уставился в пол, его лицо горело. Он сунул руку в карман. Нож на месте.

– Дженнер сказал мне – я только что встретил его на выходе, и он показался мне ужасно расстроенным, – да, он сказал мне, что ты собираешься передать Дар моего брата мистеру Файерсу. Конечно, как наследник его покойного отца, лорда Рикса… Но я не вполне понимаю, как мне стоит к этому отнестись. Возможно, вы, Джонатан, захотите заявить претензии на имущество? Хотя я должен вас предупредить, Фар-Карр – старая сырая развалина, к тому же там довольно скучно. Я уверен, мы сможем решить этот вопрос как джентльмены.