посмертную маску, натянутую слишком туго. - Есть кое-что еще, - продолжил он после паузы. - Инцидент на китайской лунной границе и очевидная панспермийская связь. Твой коллега Чама был арестован, а затем освобожден под подписку о невыезде.

- Я тут ни при чем.

- Инцидент произошел недалеко от места крушения Юнис. - Голем наклонился вперед и заговорил с особой настойчивостью. - Что Джеффри нашел в Центральноафриканском банке? Кроме перчатки, о которой мы знаем.

- Понятия не имею.

- Тебе следует проявить ответственность, Санди. В эти времена экономической неопределенности сохранение репутации Экинья должно иметь первостепенное значение в наших заботах.

- На хорошем счету? - Она вспоминала о своем обращении в иммиграционной службе. - Они ненавидят наше имя даже здесь. Ты думаешь, мне есть дело до того, чтобы сохранить это?

И снова голем, казалось, не знал, что ответить. - Пространство Экинья - это строительный блок, - проговорил он. - Тысячи людей напрямую зависят от нас в плане трудоустройства и социального обеспечения. Миллионы косвенно, через вторичные контракты и деловые операции. Еще миллиарды - просто благодаря нашему существованию. Наши машины доставляют ценное сырье со всей системы, от главного пояса до транснептуновых ледяных астероидов. Без этого надежного потока вся инфраструктура человеческих поселений и колонизации пришла бы в упадок.

- Я не пытаюсь разрушить человеческую цивилизацию, Лукас. Это означает, что мне на это насрать.

- Нас беспокоит то, что у Юнис могли быть импульсы к саморазрушению. Мы беспокоимся, что бы ни было в этой коробке, это была метафорическая бомба замедленного действия, заложенная под семью озлобленной старухой.

- Ты же в это не веришь.

- Пожалуйста, не сомневайся в серьезности моих опасений или в том, на что мы с Гектором пойдем, чтобы защитить эту семью.

Санди сидела молча, как будто обдумывала слова голема должным образом. Только когда прошел подходящий промежуток времени, она позволила себе заговорить. - Кузен, мы больше не в Африке. Это не домашнее хозяйство. Сейчас мы на Марсе, далеко от дома. Я тебе ничего не должна. Это моя жизнь, и я делаю с ней все, что хочу. Я не хочу больше с тобой разговаривать, пока я здесь. Я даже не хочу тебя больше видеть. Поэтому, пожалуйста, оставь нас одних, пока я не устроила именно ту сцену, которой тебе действительно хотелось бы избежать.

- Может, это и не Африка, - сказал голем, - но и не Непросматриваемая зона. Теперь ты в мире, за которым следят, Санди. - Он двинулся, чтобы встать, поднимаясь со стула с отлаженной точностью перископа. - И это происходит по нашим правилам, а не по вашим.

ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ

Она работала быстро, но не потому, что считала это поручение ниже своего достоинства. Просто так она всегда подходила к своему искусству. Подготовка, предусмотрительность, часы размышлений, затем взрыв быстрых и решительных действий, подобных быстрому и милосердному опусканию меча. Казнь во всех смыслах этого слова.

На следующее утро после своего прибытия в Кроммелин она вернулась в "Пан лодж" на окраине долины Маринерис, на этот раз воплотившись в прокси, а не в теплокровное тело медсестры Холройда. Она объявила о своих предпочтениях, и Паны им подчинились. Теперь Магдалена была свободна и могла заниматься своими делами, а Санди была втиснута в черный механический манекен с осиной талией. Это была недавняя модель, украшенная светящимися в пастельных тонах виноградными лозами и вплетенными в ветви гирляндами из маргариток.

- Я хотел сказать, что договорился с гидом для вас, - объявил Холройд. - У него есть опыт работы в Эволюариуме, который вам определенно понадобится. Не многие люди приближаются к этому месту без уважительной причины, обычно связанной с коммерческим интересом. Вы все еще уверены, что не хотите поручить эту операцию... специалистам?

- Я прилетела на Марс не просто так, мистер Холройд.

- Это было до того, как вы узнали, где ваша бабушка закопала следующий предмет. - Холройд подождал, пока Магдалена срежет нарост размером с большой палец с одного из его грудных шипов, оставив мокнущую молочно-белую рану. Если ему и было больно, он старался этого не показывать. - Такое развитие событий... прискорбно, - продолжил он, - но я полагаю, мы не можем винить ее за то, что она не заглядывает так далеко вперед.

- Она могла бы избавить нас всех от многих хлопот и просто поместить первую и последнюю подсказку в одно и то же место, - сказала Санди.

- Очевидно, это не входило в ее намерения.

Скульптура приближалась если не к завершению, то, по крайней мере, к той точке, когда можно было правильно оценить вероятность успеха или неудачи. Санди начала с вертикального цилиндра из блестящего серебристо-серого материала, установленного на постаменте. Материалом, который был почти такой же высоты, как сама Санди, была активная глина: инертная среда, насыщенная наномашинами с плотностью пять процентов как по весу, так и по объему. Машины были запрограммированы реагировать на жесты и проксимальные сигналы от рук Санди, управляемых через прокси, приводя в движение не только свои собственные тела, но и инертную матрицу, в которую они были встроены.

Санди не могла видеть сами машины, но их влияние на материал было достаточно очевидным. Ей нужно было только провести пальцами по рабочей поверхности, и глина отталкивалась, образуя каналы, бороздки или широкие зубчатые изгибы, в зависимости от точной ориентации ее руки и пальцев. По мере того как глина деформировалась, она становилась отражающей. Она подчинялась псевдогидродинамике, переплеталась с вихрями и турбулентностью, образуя волнистые, похожие на прибой листы или пузырящиеся шаровидные зеркальные выступы, как ртуть, замедленная в тысячу раз. Как только она убрала руку, активная глина застыла в своей последней конфигурации. Задействовав другую руку, создав противоположные векторы отталкивания, Санди смогла придать материи твердую геометрию удивительной сложности.

- Я не знаю, что она имела в виду для нас. Все, что я знаю, это то, что это не может быть личным. Она не знала, что именно мой брат заглянет в это банковское хранилище.

- Но она знала, что это будет кто-то из вас. Определенно Экинья. Что бы она ни делала, она, кажется, полна решимости сохранить это в семье, не так ли?

Санди провела запястьем по части скульптуры, рассекая материю так, как пророки разделяют воды. Она должна была признать, что скульптура на самом деле не была похожа на мужчину. Больше похоже на легкое или дерево, погруженное в расплавленный