Государственная работа на Руси — бремя крайне тяжелое, потому что принимающий его несет ответ не только за дело своих рук, но и за многих своих предшественников. Лорис-Меликов принял портфель министра внутренних дел именно при таких неблагоприятных условиях и в короткое время своего служения на этом посту не успел, конечно, изменить их существенно.

Хотя народовольцы время от времени напоминали о себе подпольными изданиями и хотя Лорис-Меликов знал, что главные деятели этой организации, названные арестованным в 1879 г. Г. Д. Гольденбергом за убийство в Харькове князя Д. Н. Кропоткина, еще на свободе, однако, обманутый временным прекращением террористических актов, он стал думать, что этот враг почти уничтожен или, по крайней мере, сильно ослаблен, не подозревая насколько глубоко эта организация пустила корни. Успокаивая и смягчая нетерпение более горячих либералов в личных беседах и переговорах, широко им практиковавшихся, Лорис-Меликов предпринял в то же время сенаторские ревизии в разных губерниях Российской империи.

Сенаторские ревизии имели вообще хорошие последствия, но в целом они как административные ревизии были недостаточны тогда, когда радикально изменившийся социальный и экономический строй требовал полного переустройства форм местного быта.

При назначении Лорис-Меликова министром внутренних дел вся иностранная печать возликовала и предсказывала «новую», «счастливую» и «спокойную» эру всей России... безопасность... и очищение страны от «революционно-социалистической-анархической филоксеры!»108. Многие ожидали, что он займется столь необходимым преобразованием губернской администрации, поможет вызвать к жизни земские элементы, свяжет в одно целое разрозненные земские силы и даст волости и уезду ту самостоятельную и разумную жизнь, которая послужила бы краеугольным камнем развития народного благосостояния и залогом будущей правильной связи народной массы с царем-самодержцем.

Печать после первого знакомства с графом Лорис-Меликовым ожидала для себя широкой будущности и значительной свободы. Литературные кружки всех оттенков чувствовали себя как бы поощренными. Образовался комитет для пересмотра положения о печати109. Но мало-помалу все вернулось к прежнему, неопределенному и туманному положению дел.

28 января 1881 г. Лорис-Меликов представил царю свою программу110. В первой ее части предлагались: расширение прав земств и печати, частичная децентрализация административного управления, определенные финансовые и экономические меры, в том числе завершение крестьянской реформы и понижение крестьянских платежей. Разработку этих мероприятий предполагалось осуществить во временных подготовительных комиссиях, учрежденных в Петербурге, с широким участием в них представителей от земств и городских дум.

Подготовленные материалы должны были поступить в Общую комиссию, а затем в Государственный совет, куда также включались выборные от губерний. Эта программа получила наименование «конституции Лорис-Меликова». Проект ее обсуждался в Особом совещании и в основном был одобрен. 17 февраля 1881 г. Александр II утвердил журнал Особого совещания111. В конце февраля на основе его был подготовлен проект правительственного сообщения.

Утром 1 марта 1881 г. Александр II одобрил проект правительственного сообщения о созыве представителей земств и передал его Валуеву. На 4 марта было назначено слушание этого вопроса в Совете министров112. Однако смертельное ранение Александра II изменило ход дальнейших событий, прервало реформаторскую деятельность царя.

Цареубийство 1 марта 1881 г.

В воскресенье 1 марта 1881 г. по заведенной еще со времен Павла I давней традиции император присутствовал на разводе караулов. В третьем часу дня Александр II выехал в карете в сопровождении обычного конвоя из Михайловского дворца по Инженерной улице. Выехав на набережную Екатерининского канала, карета повернула к Театральному мосту.

Примерно в 100 метрах от угла Инженерной улицы, в 14 часов 15 минут под каретой раздался страшный взрыв. Два казака и мальчуган, тащивший салазки, лежали на земле. Александр II, оставшийся целым и невредимым, подошел к раненым, затем направился к задержанному преступнику Рысакову113, назвавшемуся мещанином Глазовым. Один из офицеров в сбежавшейся толпе, не узнав сразу царя, спросил: «Что с государем?» На что тот, оглянувшись и не доходя шагов десяти до Рысакова, сказал: «Слава Богу, я уцелел, но вот...», указывая при этом на лежавшего около кареты раненого казака и кричавшего от боли раненого мальчика. Услышав слова царя, Рысаков, злорадно ухмыльнувшись, крикнул: «Еще слава ли Богу?» Как только Александр II сделал несколько шагов в направлении к экипажу, Гриневицкий114 (как это стало известно позже) бросил бомбу к самым ногам монарха. Раздался второй оглушительный взрыв. Когда дым рассеялся, пораженным взорам присутствующих открылось ужасающее зрелище. В числе поверженных и раненых взрывом находился и государь. Прислонившись спиною к решетке канала, упершись руками в панель, без шинели и без фуражки полусидел Александр II, окровавленный и тяжело дышавший. Ноги его были раздроблены, кровь ручьем струилась с них, мышцы висели кусками, лицо было окровавлено. Доставленный в Зимний дворец, Александр II скончался в 15 часов 35 минут. Кроме царя, во время взрыва пострадало 20 человек, из которых 3 человека скончались, в том числе и Гриневицкий. Печальная церемония погребения Александра II последовала 15 марта.

После состоявшегося суда, 3 апреля на Семеновском плацу были казнены пять цареубийц: Андрей Желябов, Софья Перовская, Николай Кибальчич, Николай Рысаков и Тимофей Михайлов115.

Это была последняя в России публичная смертная казнь.

Краткие выводы

Убийство Александра II как громом поразило всю Россию. Оно показало полную несостоятельность народовольческой тактики и ее программных установок.

Во имя чего было совершено это убийство, как и многие другие террористические акты? Чего добивались народовольцы? Что могли предложить разумного эти в большинстве своем фанатично настроенные люди?

Прежде всего они рассчитывали на общественный резонанс, на поддержку народа, надеясь, что крестьянство, пробужденное взрывами на Екатерининском канале, возьмется за топоры. Однако среди крестьян распространились слухи, что царя-батюшку убили помещики, мстя ему за намерение дать мужикам землю. Не смогли увлечь за собой террористы и рабочих, среди которых они имели ничтожное влияние. Таким образом, народ