Почти одновременно вспыхнули два факела. Их свет выхватил из темноты столпившихся тиросцев, обводящих обезумевшими глазами усеянный трупами лагерь. Позади них на коленях стояли Хура и ее жалобно подвывающие разбойницы.

— Освободите нас, — дрожащими губами молила предводительница. — Пожалуйста!

— Развяжите их! — внезапно распорядился Сарус.

Вот когда они ему понадобились! Вместо того чтобы броситься выполнять его приказ, двое воинов кинулись к воротам и принялись отодвигать засов.

— Стойте! — закричал им Сарус.

Воины не обратили на своего командира никакого внимания. Все их усилия были направлены на то, чтобы отодвинуть тяжелый, очевидно, застрявший в скобе брус. На помощь им поспешили еще четверо тиросцев.

Внезапно один из стоящих рядом со мной воинов ни с того ни с сего решил ткнуть в меня копьем, которое он держал в руках. Может, он по какой-то причине считал меня своим личным врагом? Хм-м… Ну, если так…

Я резко отклонился в сторону, пропуская копье в дюйме от своего тела, и, ухватившись за древко, рванул его к себе, одновременно выставив вперед меч. Лезвие с хрустом прошло между ребер незадачливого воина, а ненужное ему больше копье осталось у меня в руках.

У ворот уже стоял один из тиросцев, поднимая высоко над головой чадящий факел.

— Да открывайте же! — торопил он возившихся с засовом товарищей. Мужчины налегли на засов. Тот начал подаваться.

— Скорее! — подгонял их человек с факелом.

— Остановитесь, трусы! — закричал им Сарус. — Стойте!

Воинам сейчас было не до указаний бывшего командира. К ним присоединился еще один тиросец и тоже принялся помогать.

Я бросил свой меч на землю, под ноги, и покрепче сжал в руке доставшееся мне копье. Горианское боевое копье имеет длинный, в восемнадцать дюймов, бронзовый наконечник, а древко его, в полтора дюйма толщиной, в длину достигает, как правило, не меньше шести футов. Именно такое копье, хорошенько размахнувшись, я и метнул в сторону ворот. После этого я снова подобрал свой меч и беспрепятственно удалился под прикрытие отбрасываемой частоколом тени.

Тиросцы отчаялись открыть ворота и медленно разошлись. Только один из них остался на месте: копье, вонзившись ему в спину, прошило несчастного насквозь и бронзовым наконечником глубоко вошло в запирающий брус. Выдвинуть его теперь из металлических скоб будет очень не просто.

— Сарус убил своего собственного воина! — закричал какой-то молодой тиросец с факелом в руке. Остальные воины немедленно обернулись на голос. Глаза их недобро сверкали. У многих в руках появились обнаженные мечи.

— Это не я! Идиот! — воскликнул Сарус. — Это наш враг его убил! Здесь темно, ты просто ошибся!

— Не верьте ему! — все больше распалялся молодой воин. — Посмотрите, это тиросское копье! Берегитесь!

Воины, отошедшие было от ворот, поспешили сплотиться. Тиросцы, стоявшие рядом с Сарусом, плотнее сгрудились вокруг него. Тогда воины, старавшиеся избежать бессмысленной бойни, ускользнув через ворота, очевидно, решили, что Сарус вознамерился наказать их за самовольное бегство с поля боя, и, стремясь продать свою жизнь подороже, бросились на тиросцев, охранявших своего командира. Между ними завязалось жестокое сражение.

Я заметил, как один из тиросцев перерезал веревки, связывавшие Хуру. Стараясь держаться в тени, я осторожно двинулся вдоль внутренней стороны частокола. Попавшийся мне на пути воин попытался обрушить на меня мощный удар. Но он слишком сильно замахнулся мечом и потому встретил свою смерть раньше, чем успел довести задуманное до конца. Я оставил его лежать у стены, а сам двинулся дальше.

Мне необходимо было удержать ворота.

С десяток тиросцев почти в самом центре лагеря, ярдах в пятнадцати от ворот, обменивались отнюдь не тренировочными ударами. Я увидел, как двое из них упали, зажимая раны на груди.

— Перестаньте убивать друг друга! — закричал Сарус. — У вас для этого есть враг! Враг!

Люди не слушали его. Наоборот, к сражающимся спешили присоединиться все новые воины. Очевидно, события этой ночи помутили их рассудок.

— Немедленно перестаньте! — пытался образумить их Сарус.

Еще двое тиросцев окропили землю своей кровью.

Вот и Миру, а за ней еще нескольких женщин-пантер освободили от стягивающих их тела пут. Все они немедленно затерялись среди суетящихся людей. Одной из разбойниц, я заметил, удалось отыскать свое оружие.

Внезапно из темноты вынырнула быстрая тень и бросилась на разбойницу, сбив ее с ног и вырывая из рук оружие. Я узнал Ширу.

У ворот трудились двое воинов, пытавшихся вытащить копье, пригвоздившее их собрата к запорному брусу. Еще четверо тиросцев, окружив работающих, подгоняли их нетерпеливыми криками. Человек, державший над их головами факел, не спускал глаз с центральной части лагеря. Меня он не заметил. Четыре раза молнией сверкнуло лезвие моего меча, и четверо тиросцев беззвучно осели на землю. Как раз в этот момент двоим воинам, трудившимся у ворот, удалось наконец высвободить копье и отшвырнуть в сторону тело мертвого товарища. Со счастливыми улыбками на лицах они обернулись назад — и тут увидели меня. С этими же улыбками и окончился их жизненный путь. После этого меня наконец соизволил заметить человек, державший факел. Ну что ж, лучше позже, чем никогда. Еще раз сверкнуло лезвие моего меча, и факел выпал из рук беззаботного воина. Лагерь погрузился в темноту.

— Ищите свое оружие! — донесся до меня голос Хуры.

Ближе к центральной части лагеря вспыхнули два новых факела.

Я положил на землю меч, перевернул лицом вниз распростертое тело тиросца, из спины которого до сих пор торчало копье, и, уперевшись ему в плечо ногой, покрепче схватился руками за древко.

— Тетива на наших луках перерезана! — взвился над лагерем тревожный женский голос. Вслед за ним подобные сообщения полетели и с других концов лагеря.

Где-то за спиной я услышал короткий смешок Вьерны и, быстро обернувшись, успел заметить сверкнувшее у нее в руке лезвие охотничьего ножа.

Мне удалось высвободить из мертвого тела копье, и через мгновение Вьерна исчезла в окутавшей лагерь темноте.

Отовсюду снова понеслись отчаянные проклятия.

— Нам нужно бежать отсюда! — внезапно перекрыл остальные голоса вопль какой-то разбойницы. — Бежать!

— Оставайтесь все на своих местах! — закричала Хура. — Не двигайтесь! Мы суетимся и поэтому не можем его найти!

— Разбирайте ножи! — последовала команда еще одной разбойницы.

Женщины не слушали друг друга и продолжали копошиться в темноте: одни стараясь куда-нибудь спрятаться, другие — отыскать оружие.

— Ножи исчезли! — раздался женский голос.