был не таким, как тот военный, в чьей любви она не сомневалась. Но был сочельник, и мы говорили о свадьбе. И последнее, чего мне хотелось в тот момент — это признаться, что у меня есть ещё один секрет.

— Мы скажем Мэдди пораньше, что ты её приёмный отец и что ты с самого начала любил её. Если она узнает правду от кого-то другого, Трекс…

— Ты права, — я поцеловал её макушку. — Разумеется, ты права. Иногда меня посещают дурацкие мысли.

— Мне нравится мысль о том, что она будет носить твою фамилию. Что мы обе будем носить твою фамилию, — улыбка Дарби померкла.

— Тебя одолевают сомнения? — спросил я.

Дарби нажала на свой живот сбоку, как бывало, когда Мэдди потягивалась или давила на что-то или когда растягивались связки.

— Ух ты, твой живот сейчас идеально круглый, — восхитился я.

— И жёсткий, — добавила она.

Я протянул руку и поднял её рубашку, прижав ладонь к её коже. Дарби была права. Обычно её живот был мягким, кроме того места, где была Мэдди, но сейчас он весь был словно каменный.

— Это схватки?

— Ложные схватки Брэкстон-Хикса.

— Хорошо, — с облегчением вздохнул я. — А то мы ещё не всё успели прикупить.

Детская комната для Мэдди была почти готова. Она была выстлана ковром, который выглядел, как куча розовых бутонов разных оттенков. Деревянная кроватка была белой, как и стены и кресло-качалка с диванчиком. Стены украшали надписи «МЭДДИ», выполненные золотистым рукописным шрифтом и дополненные бумажными розами под цвет ковра. Одеяльце в кроватке и подушка на кресле были сделаны из ткани того же оттенка розового. Всё было почти так же, как на картинке с сайта «Pinterest», что Дарби показывала мне. Я удостоверился, что у неё есть всё, чего она хотела. У нас были ползунки, пижамки, несколько платьев и полный шкаф детской одежды вплоть до годовалого возраста, носочки, повязочки на голову, подгузники, салфетки, лосьон, детский шампунь, детские щипчики для ногтей, а также синяя пластиковая лампа, о предназначении которой я даже не догадывался, но Дарби была уверена, что она необходима. Коляска стояла в передней кладовке, готовая к использованию. Детское автокресло уже было установлено на заднем сиденье машины.

Сумка с вещами для роддома была собрана неделю назад.

— Что ещё нам понадобится? — спросила Дарби, потягиваясь, чтобы легче было дышать.

— Что-то наверняка понадобится, — сказал я. — Меня не отпускает чувство, что мы что-то забыли.

— Ты же знаешь, Мэдди не станет ждать, пока мы будем готовы, — улыбнулась Дарби.

— Знаю, — я наклонился, чтобы поцеловать голый живот Дарби, а затем поправил её рубашку. — Я просто хочу быть готовым.

— Мы готовы, — заверила она, оглядываясь вокруг. — Это действительно прекрасный дом. У нас есть всё необходимое. Не знаю как, но нам повезло.

— Мне уж точно, — отозвался я. — Так… я должен тебе кое-что сказать.

Дарби выгнула бровь.

— Мои родители устраивают что-то в церкви, а Хэйли хотела бы заехать к нам завтра. Она только сегодня мне сказала. Хэйли не была у нас с тех пор, как мы переехали, и я не смог отказать ей.

— С какой стати тебе ей отказывать? Она же твоя сестра, и сейчас Рождество.

— Я ведь ещё не обсудил это с тобой.

— Ты не должен обсуждать со мной приезд твоей сестры. Я обожаю Хэйли. Она может приезжать в любое время.

— Иногда я забываю, какая ты уравновешенная, — сказал я, откинув голову назад. — Я не принимаю это как должное.

— Разве кто-то стал бы злиться из-за такого?

— Лаура, — я сел прямо, вспоминая не столь счастливые времена. — Она не любила сюрпризы.

— Ну, — сказала Дарби, касаясь своего живота и собираясь встать на ноги. — Вся моя жизнь — один сплошной сюрприз. Мне пора собираться на работу.

— Погоди! У меня для тебя рождественский подарок, — я подбежал к ёлке, а затем вернулся и уселся рядом с Дарби. Коробочка была маленькой. — Внимание, спойлер: это не помолвочное кольцо.

Дарби потянула за белую ленточку и открыла крышку.

— Бог мой, — ухватив колечко из белого золота, Дарби подняла его к свету. Кольцо опоясывали крошечные бриллианты, в центре красовался аметист того же размера, что и остальные камни. — Трекс, — выдохнула она, надев кольцо на средний палец. Оно село как влитое и я с гордостью выпятил грудь.

— А что, если Мэдди родится раньше срока? — глаза Дарби наполнились слезами.

— Я разработал дизайн вместе с ювелиром. Он просто заменит[31] камень. Взгляни на гравировку внутри.

Дарби сняла кольцо и прищурилась, а затем в изумлении прикрыла рот рукой.

— Мэдлин Роуз, — прочла она вслух. Надев кольцо обратно, Дарби порывисто обняла меня, насколько позволял живот. — Мне нравится.

— Я люблю тебя, — сказал я, глядя, как Дарби усаживается обратно и вытирает слёзы счастья.

— Я купила тебе кое-что на Рождество. Но ничего столь впечатляющего.

— Ты здесь, со мной, в этом доме, прекрасная, с моим ребёнком внутри. Чего ещё мне надо? — спросил я.

Дарби улыбнулась, снова вытерла глаза и посмотрела на кольцо.

— Это не то, что я планировала. Я не хотела этого. Я представить не могла, что вы с Мэдди и всё, что у нас есть, сделают меня счастливой, как никогда… что я буду чувствовать себя, как дома, чего со мной раньше не бывало.

Я убрал медовые пряди с её лица и нежно обхватил её лицо. Щёки Дарби были чуть полнее, чуть румянее, а её губы, нос и ноги чуть опухшими. Я никогда не видел женщины прекраснее, никогда не ощущал любви женщины столь доброй, и, каким-то образом, именно я сделал её счастливой.

Дарби наклонила голову и поцеловала мою ладонь. Закрыв глаза, она чуть задержала свои губы на моей коже, а затем встала с дивана.

— Пойду найду какую-нибудь палатку, которую можно натянуть на моё тело, а затем отправлюсь на работу. О, и не забудь, что с этой недели приёмы у врача станут еженедельными.

— Я уже отпросился, — кивнул я.

— Уже хороший папочка, — Дарби нагнулась и поцеловала меня.

Дарби вразвалочку направилась в спальню, а я сидел, ошарашенный, не находя слов. На глаза навернулись слёзы, и я поспешно вытер их, прочистив горло. Я и не знал, как важно мне было услышать это. Мой отец был никчёмным говнюком, и до этого момента я не осознавал, что боюсь того, что стану таким же, как он. Я и не догадывался, что этот страх у меня вообще был. «Спасибо», — сказал я в полумрак опустевшей комнаты.

Белая рождественская гирлянда мигнула, отбрасывая тёплый белый свет на фоне оранжевого сияния, исходящего от камина. Вся гостиная тонула в