Еще трижды их подхватывали темные воды видений, и всякий раз бороться с ними становилось все проще. А потом коридор закончился, вывел в квадратный зал, стены которого покрывали фрески – чудовищные крылатые твари с огромными пастями, а на полу лежало человеческое тело.

– Стойте, – проговорила Саттия, замирая на пороге. – Один из Хранителей. Но что могло его погубить?

– Сейчас узнаем. – Олен шагнул вперед.

Страшилища на фресках задвигались, ожили, обрели плоть, открылись пылающие зеленым светом глаза. Рендалл не успел ничего сделать, как проснулось Сердце Пламени. Вместо кольца из красноватого металла на пальце возник клуб бело-золотого огня. Волна его ударила во все стороны, заставляя крылатые тени отступить, вскинуть крылья в попытке укрыться от испепеляющего жара.

Труп на полу вспыхнул и сгорел в одно мгновение, не оставив даже пепла. А затем кольцо погасло, а Рендалл с трудом устоял на ногах от слабости.

– Вот и все, – сказал он, старясь, чтобы голос не дрожал. – Теперь, я думаю, нас пропустят дальше.

Фрески со стен не исчезли, но чудовища превратились в бесформенные черные пятна.

– Молодец, ловко ты их, – одобрил Гундихар. – Клянусь молотом Регина, никто не смог бы лучше, даже орочий маг.

Олен только слабо улыбнулся.

После зала с фресками коридор вновь начал ветвиться, но Саттия больше ни разу не показала неуверенности. Повернула два раза направо, затем вывела на короткую, но широкую лестницу. У ее основания обнаружился еще один труп, страшно искореженный, словно его мяли громадные ладони. Глаза вытекли, волосы напоминали водоросли, кожа местами покрылась чем-то вроде чешуи.

– Пострадал там же, где погиб первый, – сказала девушка, – но сумел дойти до этого места. И тут Тьма, проникшая в тело, взяла-таки свое…

Труп оставили позади и пошли дальше.

Олен шагал рядом с Саттией, держал меч наготове и думал, сколько раз он еще сможет прибегнуть к силе Сердца Пламени, прежде чем упадет без сил. Арон-Тис еле слышно шаркал подошвами, Бенеш время от времени что-то бормотал, Гундихар то и дело пытался напевать. Бесшумной тенью скользил Рыжий, глаза его горели, по спине бегали желтые искры.

В коридорах и залах Дома Смерти царила удушающая, мрачная тишина. Время от времени накатывал страх, казалось, что мрак в углах оживает, шевелится. И все же тут было немного легче, чем снаружи, – отсутствовало жуткое ощущение жадной, алчущей бездны под ногами.

– Почти пришли, – сказала Саттия, когда путь преградила решетка из металлических прутьев.

Олен пригляделся и вздрогнул – металл искусно обработали так, что каждый отрезок представлял собой руку, лапу или щупальце. И эти конечности вырастали одна из другой и держались одна за другую, образуя неровную, перекошенную, живую на вид преграду.

– Это что, рубить придется? – осведомился гном. – Если что, Гундихар фа-Горин всегда готов…

– Нет, надо только попросить открыться. На языке строителей храма. – Саттия покачала головой и издала нечто среднее между кашлем и соловьиной трелью.

Решетка затряслась и поехала вверх, крохотные пальцы начали конвульсивно сжиматься.

– Она и вправду… э, живая? – потрясенно произнес Бенеш. – Уттарны были, ну… великими магами…

– Это уж точно. На нашу голову, чтоб их вспучило раза по три, – и Гундихар покрепче ухватился за «годморгон».

Короткий коридор за решеткой вывел в исполинский зал.

Он занимал чуть ли не треть объема пирамиды. Виднелись косо сходившиеся вверху стены, кое-где поросшие той же самой паутиной. Горели висевшие в воздухе шары многоцветного пламени. Алые, белые, янтарные и зеленые блики играли на гладком, будто отполированном полу. Углы тем не менее окутывала полутьма, и в ней прятались самые разные предметы: огромные шкафы, сундуки, какие-то жертвенники, стеллажи, рулоны и даже мешки.

А в центре зала высилась огромная статуя – закутанная в плащ узкоплечая фигура, протянувшая вперед руку. Пальцы были размером с бревна, а ногти на них походили на кошачьи и блестели, точно клинки.

Остальные детали терялись в полумраке.

– Ой, – только и смог проронить потрясенный гном.

– Так уттарны изображали Смерть, – в голосе Саттии прозвучало восхищение. – Могучую и терпеливую хозяйку, которая рано или поздно заберет всех нас.

Статуя впечатляла, от нее веяло давящим, злым величием и грозным могуществом. Казалось, что она вот-вот шагнет вперед и схватит ничтожных смертных, осмелившихся прийти к ней в гости…

– В любом случае, они неплохо потрудились. – Арон-Тис остался спокоен. – А что это за хлам по углам?

– Сокровища Смерти. Где-то среди них ключ от Дома Ничтожества. Хранители добрались до этого зала. Не все, конечно, но тут они и остались, кроме главного. Он сумел отсрочить собственную гибель и выбраться.

– А почему они умерли? – поинтересовался Гундихар.

– Все предметы в этом зале убивают при прикосновении. Все, кроме одного. Кроме ключа.

– Ха, значит, у нас нет права на ошибку? – гном накрутил на палец одну из прядей бороды. – Это, хм, несколько усложняет задачу… Хотя, в любом случае, тут можно копаться тысячу лет, и без всякого толку.

Уроженец Мшистого пика не преувеличивал. Предметов в зале хватило бы на пару-тройку рынков в Терсалиме. Стеллажи, сундуки и шкафы были забиты самым разным хламом – статуэтками, оружием, разноцветными камушками, отрезами ткани и кожи, даже книгами. Каждый предмет стоял так, чтобы его можно было взять, не тронув другие.

Имейся у Олена тысяча помощников, а у каждого из них по сотне-другой жизней, они бы перебрали эту коллекцию за пару лет.

– Надо действовать по-иному, – решительно заявил Арон-Тис. – Нет смысла бродить тут, натыкаясь на трупы и гадая, что именно можно взять в руки и не окочуриться при этом.

– А что ты предлагаешь сделать? – Саттия иронически прищурилась.

– Использовать то, в чем мы сильнее Хранителей, а именно – магию. Она ведь подействует тут?

– Ну… э, – брови Бенеша поднялись к рыжим волосам, на лице отразилась неуверенность. – Я… чувствую течение силы, а значит… ну, смогу ею воспользоваться. Теоретически, да, поскольку очень устал…

– А я тебе помогу. – Гоблин скинул с плеч мешок. – Там, где не справится магия, найдет дорогу алхимия. А ну-ка, а ну-ка… выпей вот это, – в руке Арон-Тиса появился флакон из черного стекла с плотной пробкой. – Этот состав прибавляет сил, помогает взбодриться не только телесно, но и умственно.

– Да? – Бенеш осторожно взял флакон, чпокнула вынутая пробка, из горлышка поднялась струйка синего пара. – Ой! Так и должно быть?

– Да, клянусь темными богами. Пей. Все разом.

Молодой маг вылил содержимое флакона себе в горло. Заперхал, закашлял, лицо его побагровело, затем пошло белыми пятнами.