Я отодвигаюсь, одна из бретелек платья спадает с моего плеча. Взгляд Колтона устремляется на нее. Желание в его глазах так чертовски затягивает, что я медленно тянусь и опускаю бретельку ниже, пока она совсем не спадает с моего плеча.

— Она была просто работником твоего отца.

— Не думаю, что она планировала рассказать мне о своей беременности. Я просто оказался рядом, когда она была в самом тяжелом состоянии, плакала, возвращаясь домой из офиса. Она буквально столкнулась со мной, и я предложил подвезти ее до дома. — Я снимаю вторую бретельку и вижу, как его адамово яблоко покачивается вверх-вниз. — Я помогал ей во всем, даже когда узнал, что она забеременела от моего отца. Бывало, я брал ее и сестру на прогулку, просто чтобы составить ей компанию. — Я прижимаюсь к груди, сильно сжимаю ее, стягиваю платье, обнажая бюстгальтер без бретелек. — Ава, что ты делаешь?

— Слушаю тебя. — Говорю я ему, скользя руками по груди и вниз по животу. — Ты помогал ей даже после того, что случилось с твоей мамой?

Пожалуйста, скажи «нет», Кольт.

— Да, но дело было не в ней. Дело было в моей сестре.

Я стягиваю платье и выхожу из него. Колтон облизывает губы, наклоняется вперед и кладет локти на колени. Отхожу к креслу и опускаюсь в него, заметив морщинки между его бровями. На его лице написано смятение, в то время как все, чего я хочу, — это избавиться от своего чертового возбуждения.

Я понимаю, к чему он клонит, но это знание в сочетании с тем фактом, что он занимался сексом с Хелен, сбивает меня с пути. Я хочу наказать его за это, и запрет на прикосновение ко мне — лучший способ сделать это для него особенно трудным.

— Ты все еще помогаешь ей?

— Нет. Когда состояние мамы ухудшилось, я не мог заставить себя продолжать помогать Хелен. Каждый раз, когда я заходил к ней, в голове всплывали фотографии моей мамы в этом учреждении, и я не мог…Я не видел Хлою уже шесть месяцев.

Я молчу, прижимаю ладонь к груди, начинаю водить ею по соску. Он мгновенно затвердевает, когда я чувствую его через ткань бюстгальтера. То же самое я проделываю с другой грудью — мне достаточно одного круга, чтобы сделать ее острой. Он смотрит на меня, следя за каждым моим движением. Протягиваю руку, расстегиваю бюстгальтер, отбрасывая его в сторону. Его дыхание тяжелое и неглубокое. Удерживаю его взгляд, втягивая указательный палец в рот, смачивая его.

— Почему ты не сказал мне, — вздыхаю я, проводя мокрым пальцем по соску, представляя, как его язык делает то же самое, — что ты тоже трахал ее?

— Это было всего один раз, она уже была беременна.

Его голос становится хриплым, когда он проводит рукой по своему члену через черные брюки.

— Я не спрашивала, сколько раз ты трахал секретаршу своего отца, Колтон. — Опускаюсь в мягкое кресло. Раздвинув ноги еще шире, я провожу пальцами по клитору, массируя его через трусики. Я могу кончить от одного только его пристального взгляда. — Почему ты скрывал это от меня? Это был неподходящий момент, когда мы… о Боже. — Стону я, и мои глаза закатываются обратно в череп.

Мне нужно собраться с мыслями, прежде чем я закончу. Он должен знать, почему я это делаю. Почему я собираюсь лишить его того, что он любит.

— Ава.

Низкий рык вырывается из его рта, когда он поднимается на ноги.

— Мы не вовремя поехали к твоей маме. Я понимаю. — Я сдвигаю трусики в сторону, просовываю палец внутрь своей киски, затем добавляю еще один. — Но ты мог бы сказать мне. Она заставила меня чувствовать себя дурой.

— Когда я увидел ее сегодня, я понял, что совершил ошибку. Мне не следовало держать это в себе, прости. — Он подходит ближе и постепенно опускается на колени. — Пожалуйста, позволь мне попробовать тебя на вкус.

Ничего не говорю, трахая себя пальцами все быстрее и глубже. Мой оргазм нарастает внутри меня, подскакивая от ощущения его взгляда на моем теле. Он пожирает меня, не прикасаясь ко мне, не касаясь даже пальцами моей кожи.

Я играю со своим соском, растирая его между пальцами, а затем щипая. Громко стону, закрываю глаза, чувствуя покалывание в нижней части живота. Я так чертовски близка.

— Ава, пожалуйста… — Я открываю глаза и смотрю на него сквозь помутнение зрения. Вытаскиваю намокшие пальцы, прижимаю их к своему клитору, раздвигая ноги шире. — Пожалуйста, позволь мне сделать это. Я хочу попробовать тебя на вкус, пожалуйста.

— Нет. — Хнычу я, сжимая брови, и снова и снова тереблю свой клитор, волны удовольствия прокатываются по моим костям. Мышцы моего пресса напрягаются, когда я кончаю. Мои ноги трясутся от пылкого оргазма. — Это твое наказание.

Несколько секунд наши глаза не отрываются друг от друга, но потом он резко встает. Покрутившись на месте, бросается к своей дорожной сумке, достает из нее толстовку и натягивает ее. В следующее мгновение за ним захлопывается дверь.

Я никогда не видела Колтона, лишенного секса, и это меня забавляет.

Встав, я направляюсь в ванную. Мне нужно принять душ перед сном. Как только захожу в кабинку, в моем сознании вновь возникает образ его на коленях.

Кольт не из тех, кто забывает, что я плохо себя веду и не позволяю ему делать то, что он хочет. Я точно за это заплачу, и могу только представить, что он со мной сделает.

Улыбка расцветает на моих губах. Честное слово, я не могу дождаться.

43. Встань на колени

Это твое наказание.

Я понимаю, что она расстроена тем, что я не рассказал ей о нас с Хелен. Понимаю, что она злится, потому что та женщина, вероятно, рассказала ей одну или две очень неприятные вещи.

Я все это понимаю, но сказать мне «нет»?

Когда я стоял на коленях? Когда умолял ее дать мне то, что я хочу? Что это, черт возьми, такое?

Вышагиваю взад-вперед по вестибюлю уже минут тридцать. Я похлопал себя по карманам, прекрасно понимая, что у меня нет с собой сигарет. А они мне сейчас нужны. Я отчаянно хочу курить. Даже одна затяжка помогла бы. Мне нужно сбросить напряжение.

Выйдя из здания, иду к своей машине на парковке. Быстро отпираю ее и проскальзываю внутрь. Достигнув бардачка, нахожу пачку сигарет с одной сигаретой внутри и шумно выдыхаю. Сегодняшний вечер был