Велеслав: «Когда женщина обращается либо к каким-то светлым женским ипостасям – Живе, Ладе, допустим, либо, наоборот, к темным, как Марена – богиня смерти, – когда пропускает через себя эту силу, когда в каком-то смысле становится воплощением данной богини – тогда ее магия, ее волшба становится действенной».

Девица с распущенными кудрями плеснула из ковшика на горячие камни травяной отвар, так что в баню хлынул столб пара. Она взяла лепешку из сырого теста и натерла ею свое тело, при этом что-то тихо нашептывая себе под нос. Затем наклонилась над деревянным ведром, наполненным водой, посмотрела в свое отражение и умыла этой водой лицо и руки. Через несколько часов дева испекла из этого теста каравай и подала к ужину своему возлюбленному.

Михаил Алексеевский, ведущий научный сотрудник Центра русского фольклора, поясняет: «Считается, что если он съест этот пирожок, пропитанный ее потом, когда она была обнаженной в бане и вытиралась, то это должно вызвать у него сильные любовные чувства по отношению к ней, и он от нее больше никуда не денется и будет ее очень сильно любить».

Согласно тексту древнерусской былины, таким образом славянская девица Мария сумела приворожить могучего богатыря Савву Грудцына, который, по предположению многих историков, являлся реальной исторической личностью.

Пышногрудая красавица Мария бросала в кипящую воду душистые травы. Сначала чабрец и мяту, затем добавила в отвар семена папоротника. Она помешивала приготовленную смесь, при этом что-то нашептывая. Затем перелила напиток в чашу и вскоре подала этот отвар статному красавцу Савве Грудцыну. Как только богатырь сделал первый глоток, он почувствовал, как сладкая истома разлилась по всему его телу. Посмотрев на молодую деву, он вдруг воспылал к ней сильной страстью. Немедля ни минуты, он стал неистово целовать ее.

Лев Прозоров: «В «Повести о Савве Грудцыне» – это роман допетровских времен, можно сказать, его называют еще русским «Фаустом» – там нехорошая женщина, жена друга его отца, чтобы его завлечь, делает травяное зелье, наговаривает, в вине подносит Савве и таким образом его к себе привораживает».

Но что за тайную траву использовала Мария, чтобы соблазнить богатыря? В некоторых славянских мифах до сих пор сохранилось упоминание о магическом растении «любичике» или «любистоке». Достаточно было добавить его в качестве приправы в любое блюдо, после чего угостить этим яством своего избранника, чтобы вызвать в нем сильное любовное влечение.

Лев Прозоров уточняет: «Упоминаний о таких свойствах разных трав достаточно много. Да, в Белоруссии есть растение остролист, которое так и называлось – любчик. Считалось, что его как раз используют в приворотном зелье».

Девушки точно знали, какие травы помогают от болезней, а какие могут понадобиться для укрепления любовных отношений. Они как будто настраивались на ритмы природы: заходы и восходы Солнца, определенные фазы Луны и погодные явления.

Велеслав: «Они знали эти ритмы, знали, в какую фазу Луны какая волшба наиболее действенна, знали, когда Солнце имеет максимальную силу, когда сила Солнца меньше, и в зависимости от этого строили свою жизнь. Причем интересно – и это особенность практически любого традиционного общества, – что мирская жизнь и жизнь, связанная с какими-то с магическими вещами, с волшбой, с волхованием, переплетались настолько тесно, что очень трудно провести четкую грань: вот здесь заканчивается сакральное и начинается мирское. В древнем обществе это было крайне сложно сделать».

Славянские девы воспринимали свое тело не иначе как сакральный инструмент. Например, волосы имели особое, поистине магическое значение. Это был не только символ женственности, с ними у язычников было связано множество суеверий. Плохой приметой было оставлять волосы распущенными, потому что, согласно славянским поверьям, в несобранных волосах нечистая сила живет. Женщин с распущенными кудрями называли ведьмами – считалось, что они приносили беду.

Светлана Просина: «Это могло навлечь беду, но даже не на тебя конкретно, а на весь род мужа. Считалось, что наступит беда: нечистый проникнет, и так далее, и так далее. Потому что все-таки волосы очень активно использовались в магии, и поэтому их берегли и никому не показывали».

Большую часть времени девы ходили с заплетенными волосами, но если нужно было обратиться к помощи сил матушки-природы, распускали их и обнажали тело.

Варвара Добровольская, кандидат филологических наук: «Обнаженное тело является приманкой для нечистой силы».

Если верить легендам, славянки могли одинаково познать как любовь богов, так и сладость телесной страсти с земными мужчинами. И каждый раз, соединяясь в любовном порыве со своими возлюбленными, славянские девы перенимали часть их силы. Именно поэтому в этих хрупких созданиях таилась необыкновенная энергия, которая в любой момент могла вырваться наружу.

Наши далекие предки верили, что в силу божественного происхождения женщина постоянно находится на границе двух миров. Древние легенды повествуют о том, как юная дева была способна не только дарить энергию и пробуждать в своем избраннике скрытую силу, в определенные моменты жизни она становилась опасной, или, как славяне говорили, нечистотной.

Велеслав поясняет: «Роженица считалась ритуально нечистой после родов. Обычно говорят: ну как же так, ведь рождение – это святое, особенно для язычества. Что же в ней такого грязного? Вот здесь совершается некоторая ошибка. Речь идет о ритуальной нечистоте, женщина как врата иного мира, через которые прошел новый человек, вот эти врата какое-то время, грубо говоря, открыты. И кто пройдет за ним с точки зрения традиционного сознания, неизвестно, поэтому считается, что она опасна».

Но почему славяне видели опасность в женщине, вынашивающей в себе второе тело? Если верить преданиям, в этот период будущая мать находилась на границе двух миров – светлого, где живут боги, и темного, в котором обитают злые духи. Славяне считали, что роженицы, наряду с ведьмами, обладали несколькими телами, что позволяло им существовать в двух местах одновременно. Поэтому беременным девушкам не разрешалось участвовать в обрядовых действиях. Более того, другие девушки старались ограничить общение с ней.

Велеслав: «Надо различать загрязнение физическое, то есть, например, грязный пол, и загрязнение ритуальное, которое может быть связано с контактом с иным миром. И вот касательно бани это особенно заметно. Ну, скажем, большая часть родов происходила именно в бане – женщины рожали в бане. То есть не в избе, не под красным углом там, не под иконами или не под чурами, так сказать, языческих божеств, а в бане, в месте, которое считалось как раз вот этой самой гранью».

Считалось, что женщина настолько тесно связана с миром Нави, где обитают духи, что, желая сохранить свою красоту навеки, она легко может стать частью этого таинственного мира. Однако существовала опасность: оказавшись по другую сторону реальности, она останется там навеки. И тогда, если верить преданиям, превратится в русалку и станет заманивать мужчин в свой мир, вернуться из которого невозможно.