Короче, суть вот в чем. Этот кавказец разработал для себя систему упражнений по представлению болезни в виде врага, с которым борется организм. Организм можно представлять себе как рыцаря в белом, а болезнь как рыцаря в черном. Или организм в виде войска белых лейкоцитов, а болезнь – в виде войска черных вирусов или раковых клеток. Причем наши должны побеждать. Можно представить себе корчевку корней. Причем представлять себе все это надо буквально воочию, думать весьма усердно. Вот моя впечатлительная жена думала усердно – аж до поту. Потому и помогло. Без труда не вынешь рыбку из пруда. Это вам не кино смотреть! Это вам кино снимать!..

В результате человек так разгоняет иммунную систему, что она справляется с опухолью. Или другими проблемами.

Вход в эту непростую работу не так прост, как кажется, поэтому система Мирзоева предусматривала подготовительные, «настроечные» упражнения, на которые уходило несколько дней. Давались советы, как преодолевать неизбежно возникающие кризисы и сопротивление организма (точнее, болезни). В тяжелых случаях заниматься внутренними битвами нужно было практически целыми днями с небольшими перерывами. Хотя, с другой стороны, а что еще делать умирающему? Не на работу же ходить… Также необходимо было запоминать и записывать сны, поскольку сны есть та обратная связь, с помощью которой организм, откликаясь на воздействие, сигнализирует о процессах, происходящих внутри него.

Признаюсь честно, идея не нова. Лечение через мозг, то есть, по сути, лечение чисто информационное, а не химическое, известно давно. Существуют даже системы, позволяющие нарастить мышцы при помощи почти одной только работы с представлением – человек лишь представляет себе, что он делает упражнение, и это приводит к увеличению мышечной массы. Когда-то в Манчестерском университете спортивным психоаналитиком Д. Смитом был проделан любопытный эксперимент. После замера мышечной силы у испытуемых он разделил их на три группы. Первая группа была контрольной, вторая делала упражнения на развитие силы, третья представляла себе, что делает такие упражнения. С контрольной группой ничего не произошло, их показатели не изменились, как и положено. Вторая группа «качков» на месяц повысила результаты на треть. А третья, где люди только воображали себе упражнения – на 16 %. Думаю, мало старались, паразиты. Мозги надо качать!..

Вся Москва стояла в пробках, и я никак не мог встретиться с профессором: он передвигался на метро, а я на машине, поэтому я все не мог поспеть за его туннелированием по городу. А поговорить хотелось. Я ведь искал свое «Я». Мне было интересно, где оно находится. К тому времени мне уже было совершенно ясно, что мое Я – это не информация, а нечто (или некто) читающее информацию. А поскольку главным «подозреваемым» в укрывании «Я» был мозг, я и отправился к главному мозговеду всея Руси – профессору Сергею Савельеву, доктору биологических наук. Он руководит лабораторией в НИИ морфологии человека РАН, о морфологии и происхождении мозга книги пишет, да и сам обладает весьма крупной головой, в которой явно помещается нечто большое. Вот пусть и прояснит мне, к чему в моем мозгу привязан Я. Пусть найдет Меня во мне!

Поймал я Савельева только к вечеру на улице с символическим названием Научный проезд. Добрый знак!.. Разговор обещал быть теплым. Да и личность профессора к тому располагала. Надо сказать, Савельев – барин. В хорошем смысле этого слова. Он курит трубку, обладает ухоженной бородкой, приятным баритоном и любит дорогой коньяк. Все это располагает к неспешной беседе, поэтому начал я издалека:

– Тут у нас под Москвой, Сергей Вячеславович, чтоб вы знали, людей замораживают! Если денег много, то целых, а если мало – одни мозги. В расчете на последующее оживление.

Савельев неспешно раскурил свою трубку, плеснул в правильный бокал «Хеннеси», отчего аура кабинета, где мы сидели, сразу наполнилась приятными запахами и душевным умиротворением. Я же, поскольку был за рулем, удовлетворился уже привычным читателю чаем, а для того, чтобы не отставать от испытывающего двойное удовольствие Савельева, бросил в чашку с темным красным напитком две коляски желтого лимону и навалил белого сахару побольше. Причем лимонные коляски хорошенечко размял. Тут главное даже не столько сок лимону пустить, сколько эфирные масла, содержащиеся в цедре, выдавить – вот на их выдавливание рекомендую обратить каждому самое пристальное внимание. Только тот, кто правильно давит лимон в чае, получает от него самое истинное удовольствие. Поняли?

Теперь, когда лыжи удовольствия смазаны для долгой беседы, можно к ней и приступить. Однако расслабиться мне Савельев не дал…

– В девяностые годы, – сказал он, – я работал на фирму в Америке, которая занимается крионированием. Так что могу вас подробно проконсультировать по этому поводу.

– Премного благодарен. Судя по скепсису, который мелькнул в ваших глазах, вы не очень верите в это.

– Как известно, Кант говорил, что вера может быть только в двух случаях – если она подтверждается опытом и если она предсказывает результат. Поскольку ни того, ни другого здесь нет, серьезный разговор о крионике я считаю бессмысленным. Это панама в чистом виде! Чтобы после пяти лет заморозки получить 50–60 % выживших клеток, нужно взять один слой этих клеток и охлаждать со скоростью градус в минуту. Если у вас два слоя клеток, количество выживших клеток уменьшится вдвое. Если четыре слоя, выживут только края клеточного массива – около 5 %. А если у вас целая голова или человек, то, конечно, некоторые поверхностные клетки кожи сохранятся. О других клетках нету и речи.

– Криопротекторы надо применять.

– Чтобы закачать криопротекторы, начинать это делать надо с живым человеком. А поскольку они делают это с мертвым… В общем, не забивайте голову, бесполезно.

– Сейчас бесполезно. Но наука будущего сможет их оживить!

– Ага, – кивнул Савельев, подняв коньячную рюмку. – Деньги сегодня, а стулья завтра. Отличная схема. Потребитель не жалуется. В США морозят уже лет тридцать, и никто из клиентов пока не предъявил претензий. Они тихие и могут ждать вечность. Очень удобно.

– Что же делать? Просто помирать беспрепятственно?

– Просто помирать. А потом сожрут червяки. Или вы надеетесь, что есть душа, загробная жизнь? Что вас потом отморозят? Нету ни души, ни загробной жизни, ни бога. Все превратятся в гумус, эта чудесная перспектива должна греть всех. А если хотите жить долго, нужно вкладывать деньги в науку, а не в «Мазератти». Иначе вам останется только мечтать о разморозке и чтобы ваша отрезанная голова с перерезанным спинным мозгом начала снова думать. Нужно решать геронтологическую проблему! Только не с помощью стволовых клеток, которых не существует.

– В каком смысле не существует? – Подпрыгнул я на стуле, забыв о чае.

– Ни в каком. Их нету в природе. Как эмбриолог вам говорю. После второго-третьего деления, когда зародыш становится четырех-восьмиклеточным, универсальность клеток уже теряется, и они перестают быть способными превращаться во что угодно. А то, что сейчас называют стволовыми клетками – те клетки, которые выплывают из костного мозга и потом превращаются в лимфоциты, эритроциты, макрофаги, – это просто клетки костного мозга, которые превращаются в клетки кроветворного ряда. Это было открыто великим русским гистологом Максимовым сто лет назад. Дальше что? Эти клетки никогда не смогут стать клетками сердца или печени. А то, что мы сейчас наблюдаем, – попытка сделать бизнес на пустом месте. Профанация. Большинство исследовательских работ представляют собой голую фальсификацию. Я вам расскажу, с чего все это началось. Много лет назад вскрывали женщину, у которой был пересажен костный мозг от мужчины. И на срезах патологоанатом увидел, что пересаженные клетки встроились в инфарктный рубец стенки сердца. Он удивился и тут же написал статью об этом. На Западе это принято, они палец порежут – и тут же статью об этом пишут. Все обрадовались: ага, клетки костного мозга встраиваются в сердце и превращаются в кардиомиоциты! А через несколько месяцев автор, подробнее исследовав образцы, написал опровержение: извините, ребята, я использовал очень толстые срезы, а в момент смерти в кровь выбрасываются недифференцированные клетки крови, и я принял такую клетку за кардиомиоцит, они наложились. Но этого уже никто не слышал, потому что дальше потек бизнес, гранты…