– Примары – хитрые существа, сержант, – заметил Бонн Орбит. – Вчера нам тоже казалось, будто ничего нет, а потом выяснилось, что «дуттлы» бомбили лодку.

– Но обломков не наблюдали, – добавил Кванцер.

– Это значит, что они опять били по куче водорослей, – подхватил Пфишшер, муж сестры которого служил в авиации. Сержант считал, что сестре с избранником не повезло, и оттого он не жаловал всю авиацию целиком.

– Кстати, на все новые станции «кайлох-ВХ» набрали девочек, а живут они на базе в 22-м отсеке, – сообщил штатный всезнайка Лемминг. Он редко встревал в разговоры, но если делал это, то лишь для того, чтобы поразить остальных своей осведомленностью.

– Откуда ты знаешь? – спросил Орбит.

– У меня земляк в хозобеспечении работает. Он списки видел.

– Ну, тогда надо наведаться, а, ребятки? А то чего мы все время на войне да на войне.

– Так, отставить посторонние разговоры! – строго объявил сержант. – Смотреть в оба, под нами самые что ни на есть опасные глубины. Пропустим хоть одну ПЛ – нас упекут в прифронтовой сектор! Кто хочет в прифронтовой сектор, поднимите руки!

Руки, по понятным причинам, никто поднимать не стал. В прифронтовых секторах разведывательные станции горели как дрова. Они не обладали никакой защитой, зато отлично видели ракеты или истребители, которые приходили по их души.

Слова сержанта подействовали, и все уткнулись в экраны.

– А сколько сейчас на Вудстоке «дуттлов»? – неожиданно спросил Кванцер.

– Это военная тайна! Это не положено знать! – одернул лентяя сержант.

– Четыреста восемьдесят три борта, – невозмутимо сообщил Лемминг.

– Откуда ты знаешь? – удивился сержант Пфиш-шер.

– У меня земляк работает в материальном обеспечении, им разнарядки приходят на спирт – по сто тридцать литров на один самолет. Вот он и высчитал.

– Небось механики «дуттлов» целыми днями пьяные ходят, – мечтательно произнес Кванцер и щелкнул тумблером, изменяя разрешение сканера.

– Если они янычары, то, конечно, пьяные, – с усмешкой заметил сержант Пфишшер.

– А мы и не отказываемся, да, Орбит? Янычары плохие, а урайцы – хорошие. Янычары пьют, а урайцы – нет, янычары трахают своих баб, а урайцы…

– Прекратить это безобразие, Кванцер! Тебя за эти разговорчики знаешь куда упекут?!

– А что я такого сказал, сержант? – развел руками Кванцер. – Вы сами сказали, что если механики янычары, то…

– Все! Заткнись! Работай давай!

Снова воцарилась тишина, нарушаемая лишь шелестом вентиляторов да пощелкиванием статического электричества.

– Сэр, можно еще один вопрос?

– Если вопрос идиотский, Кванцер, то нельзя.

– Не думаю, что идиотский, сэр. Это касается безопасности флота.

– Ну? – Пфишшер недоверчиво покосился на беспокойного солдата.

– Что полагается тому, кто поймает шпиона?

– Премия полагается, большой отпуск полагается… А у тебя что, шпион есть на примете?

– Ага, один есть.

– И кто же он?

– А вон – Лемминг. У него везде земляки, значит, целая шпионская сеть, а сам он резидент. Сдадим его с землячками в службу безопасности, нам всем по ордену дадут…

– Так, Кванцер, – серое лицо Пфишшера исказилось от гнева, – немедленно заткнулся и залез в свой монитор. Еще слово, и я тебя пристрелю в сортире… Лично…

– Зря вы так, сэр. Я вот вам ПЛ нашел, а вы меня такими словами…

– Я ведь не шучу, Кванцер! – завопил, вскакивая, Пфишшер.

– И я тоже, – невозмутимо ответил Кванцер. – Квадрат 4-28-38, ПЛ в надводном положении…

– Что?! – Сержант дрожащими руками набрал координаты и тоже увидел цель. Хлопнув рукой по кнопке аварийной связи, он вышел в эфир:

– Внимание! Я – «кайлох-12». Всем «лайтфордам»! В квадрате 4-28-38 наблюдаю вражескую ПЛ в надводном положении! Повторяю…

– Не надо повторять, «кайлох-12», я «лайтфорд-97» принял заказ!

– Удачи, камрады…

– И тебе того же.

Сообщение о появлении новой цели пришло вовремя, поскольку командир-пилот Джусс как раз собирался вывести свой «дупл» из квадрата и повернуть назад.

Второй пилот, ураец Гайден, показал большой палец и улыбнулся. Противолодочников было много, и не каждому везло с поиском целей.

– Время, штурман? – спросил Джусс.

– Примерно четыре минуты сэр. Все зависит от ветра…

Командир кивнул. Трехсоттонный охотник за лодками выполнил правый поворот и начал набирать скорость.

«Обожаю эту машину, – сказал себе Джусс. – Она как никто другой дает ощущение собственного могущества. Триста тонн и пятьдесят из них – активные бомбы. Обожаю эту машину!» Радар выдал метку. Расстояние было большое, но уже скоро можно было начинать бомбометание.

Под гул моторов Джусс стал напевать что-то бравурное. Система наведения выдала сигнал, захватив лодку в аккуратный красный квадратик.

Командир переглянулся с Гайденом. В такой торжественный момент ураец показался ему симпатичным. Джусс даже простил ему тайные рапорты. Урайцы не могли не жаловаться – это у них заложено в натуре.

– В районе посторонние, – заметил штурман.

Джусс бросил взгляд на радар. Две метки приближались особенно быстро, еще несколько – уходили в стороны.

– Это что такое, штурман? – задал Джусс идиотский вопрос. Он уже и сам-понял, что это пара истребителей. – Сбрасывай бомбы! – крикнул он штурману и начал разворачивать машину обратно.

– Но мы не в дистанции, сэр!

– Сбрасывай в воду, придурок! Все сбрасывай!

Наконец до штурмана дошло, и он быстро освободил подвески. Страшный груз бомб полетел в океан, а облегченный противолодочник даже подпрыгнул.

– Что происходит?! – завопил вдруг Гайден.

– До чего же вы – урайцы – тормоза, – зло произнес Джусс, наблюдая за приближающимися истребителями. Потерявший бомбы «дуттл» несся как ветер, однако истребители настигали.

– Что за кони?! – крикнул командир штурману.

– Вы будете смеяться, сэр, – мрачно заметил тот. – Это «КС-маринер»…

Джусс понимающе кивнул. Еще пару дней назад генерал Шульц уверял их, что «КС-маринер» это миф и таких машин у примаров нет.

«Хорошо бы сейчас сюда генерала Шульца», – подумал Джусс, и в этот момент по корпусу «дуттла» застучали пушечные снаряды.

– Экономят ракеты, сволочи, – произнес Джусс. – Эй, в эфире, нас хотя бы кто-то слышит?!