– Дима, здравств… – дождавшись подключения, начал говорить я, но смолк, сметенный ответным напором пребывающего в религиозном экстазе безумца:

– Леон, почему ты не предупредил?! Ты хоть понимаешь, что доставили в наш гараж?! Да это же… Это же… Так нельзя!!! С ума сойти можно! Я заглянул в спецификации! Не верю! Это ведь сон?!.

– Отставить истерику, кадет Калашников! – гаркнул я спустя минуту этого словесного безумия и, дождавшись наступления благословенной тишины, добавил уже гораздо более тихим голосом: – Да, я всё прекрасно понимаю. А у тебя в школьном гараже стоит полный комплект для обслуживания и полноценного ремонта экспериментальной модели лёгкого мобильного пехотного доспеха типа «Тэнгу», которого не существует в принципе и он не упоминается ни в одном каталоге. Ну и вышеозначенный пехотный доспех в одном экземпляре, плюс пара центнеров запчастей. Всё верно?

Калашников что-то пробормотал в ответ, явно пребывая в экстазе. Я разобрал только слово «можно», усугубленное вопросительной интонацией.

– Нет, Дима, ты уж дождись меня. Мастер-ключ в таких делах обязателен, так что наберись терпения, скоро буду, – категорично отрезал я все его поползновения и нажал «отбой». – Нет мне спокойствия! Алекса, я готов! И, боюсь, мне надо спешить!

* * *

– У тебя вообще есть совесть?! – патетично воскликнул староста, стоило мне отпереть дверь нашей с ним квартиры и ввалиться в прихожую.

– Да, Лёха, есть, и только она не даёт мне тебя пристрелить, потому что я потом не смогу посмотреть в глаза твоему отцу! – устало отмахнулся я, скидывая тапки и шевеля основательно занемевшими от холода пальцами. Большое и светлое чувство грело, но вот снег на тропинках территории ВКШ сначала основательно промочил мою обувь, а потом и застыл в виде тонкой корочки наледи. Организм одарённого справился бы и не с таким, но истощение свело на нет прежнюю устойчивость, и комнате я оказался с носом, полным соплей, заболев чуть ли не в первый раз с двенадцати лет.

– Всё, как я и думал. Ты – бессовестный и наглый тип, который не желает делить с боевым товарищем трудности и смертельных врагов, предпочитая совершать подвиги в одиночку и хапать всю славу только себе! Стыдитесь, кадет Хаттори, это я как староста группы говорю, взывая к сознательности и благоразумию.

Сделав вывод, что слушать поток его сознания вполне можно и из душевой комнаты, я сгреб охапку вещей для смены и отправился приводить себя в порядок, изредка выглядывая, чтобы уточнить ту или иную деталь из его захватывающего рассказа.

Оказывается, весь город гудел из-за ночной операции «Слова и дела», окрестив её антитеррористической операцией, которую чуть было не сорвали два супергероя из народа. Уже существовало несколько отрывочных роликов отвратительного качества, на которых можно было различить неясные силуэты участников схватки. Различить, но не опознать.

А сам Алексей к месту боя добраться не успел по весьма интересной для меня причине – услышав раскаты молнии в декабре, друг моментально сложил один плюс один, развернулся и дал газу, но почти сразу влетел в вооруженный до зубов кордон из оперативников «Длани государя». Ребята шутить не собирались, Соколова заверили, что всё под контролем, и буквально силой развернули его авто в обратном направлении. С учётом того, что бой с Дэем длился меньше пяти минут, Лёха никак не мог принять участие в столь захватывающем действе. Что, собственно говоря, бесило его больше всего на свете. Но нашлось и то, ради чего он готов был извергаться ужом.

– Кстати, тебе тут был один любопытный видео-вызов. Уж больно настойчивые оказались дамочки, сорок семь пропущенных звонков за ночь и утро. Я был вынужден ответить. Еле разобрался в твоём ноутбуке, чуть не сломал, – повинился Лёха, лукаво поблескивая глазами. – Ты мне не расскажешь, кем тебе приходятся сёстры Мияги?

Атланты щедро одаривали слуг знаниями, вложив в наиболее талантливых из них то, что смогло бы вернуть владык из-за грани небытия. Совокупной мощи всех шаманов с лихвой хватало для проведения ритуала призыва, не хватало лишь подходящего вместилища для духа Атланта. Им мог стать только незаурядный по силе и способностям человек, тот, чьё духовное тело преодолело пороги изначального развития, давая ему доступ ко всем планам мироздания. Видящая сумела отыскать такого человека, первого среди смертных за все прошедшие и долгие века.

Грохот полусотни барабанов смешивался с рокотом десятка шаманских бубнов, захлестывая этим ритмичным прибоем затерянное в дебрях тайги капище – пространство внутри периметра из огромных мегалитов дрожало и искажалось в такт первобытной мелодии, многократно отражавшейся от полированного камня и только после этого устремляющейся в небо. В небо, затянутое непроглядными тёмными тучами, скрученными в спираль волей творивших могучие ритуалы шаманов, что съехались со всех племён народа Э’вьен, подчинившись зову Видящей.

Пылавший в центре капища огромный костёр пульсировал, словно огромное бьющееся сердце. Питавшая его гортанная песнь из десятка луженых глоток старших учеников не прерывалась ни на мгновение, вливая силу в астральный маяк щедрым потоком. Илана медленно, танцующим шагом, обходила костёр по кругу, плавно, по-змеиному изгибаясь всем телом и проделывая руками сложные и замысловатые пассы. Заменяющие ей одежду ритуальные цепи, усеянные множеством металлических колокольчиков и бубенчиков, мелодично звенели; глаза девушки были широко открыты, но никто бы не смог поймать её взгляда – лишь молочно-белый туман плескался под хищно изогнутыми бровями.

Алчные духи ответили на призыв своей хозяйки. Стая Астральных гончих без оглядки примчалась на свет пульсирующего маяка и, попав в искажение пространства, вывалилась в реальный мир, явив себя всем участникам ритуала. Для каждого из присутствовавших они выглядели по-особенному – одним виделись озлобленные гигантские волки, роняющие клочья пены на утоптанный снег, другим представлялись невообразимые твари, состоявшие лишь из пасти и сотен щупалец, были и те, кто заворожённо уставился на окруживших Видящую сгустки тумана, в глубинах которых проступали очертания сотен человеческих лиц.

Пленника, безмятежно ожидавшего своей участи, рывком подняли на ноги и вытолкнули к костру. Сделав по инерции несколько шагов, чумазый и всклокоченный человек в остатках зимнего охотничьего камуфляжа заозирался и вновь рухнул на колени, неспособный сопротивляться действию ритуального дурманящего зелья. Этому охотнику по-настоящему не повезло забрести на запретную территорию капища, но шаманы были уверены – в его появлении четко отслеживался промысел высших сил, ведь чужак пришёл именно в тот момент, когда возникла нужда в жертве.

Поймав брошенный ей ритуальный нож, Илана спокойно приблизилась к пленнику и коротко взмахнула заострённым куском обсидиана. Коленопреклоненный человек захрипел, забулькал, попытался было встать и неловко упал на спину, раскинув руки в стороны. Вскрытое уверенным движением горло не оставляло ему ни малейшего шанса – кровь выливалась из него частыми сильными толчками, выплескивалась густыми красными волнами, заливая грудь и остатки одежды.