Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Мои ночи стали слишком беспокойными, из-за чего я перестала высыпаться. А глаза опухли и покраснели, без слов рассказывая окружающим о моем самочувствии.
— Нужно собираться, — говорит Артем, при этом смерив меня волнительным взглядом. Не удержался и подложил больше салата в мою тарелку, по которой я без дела елозила вилкой.
— У меня нет здесь вещей, — равнодушно проговорила я, выпив до дна холодное молоко.
Наверное, этим утром я выглядела еще хуже, поэтому разговоры о Гордееве сошли на нет. Никто сегодня о нем даже не заикнулся, но все смотрели на меня с прежней осторожностью и сожалением.
От таких взглядов хотелось сбежать как можно дальше…
— Андрей… — я повернулась к нему, как только Игнат ушел в другую комнату, а тётя Оля начала убирать посуду. Морозов с интересом просматривал что-то в телефоне, поэтому сейчас этот момент мне показался самым удачным. — По поводу нашей поездки домой, — издали начала я, а брат уже свел брови, хмуро и недовольно пронизывая меня своим взглядом. — Я хочу сесть за руль машины.
— Исключено, — резко отозвался брат, едва услышав мои слова.
— Я хорошо вожу, — поджав губы от досады, я внимательно посмотрела на брата, пробуя найти лазейки и заставить его отдать мне руль на несколько долгих часов.
Так я буду чувствовать себя намного уверенней, если Андрей будет вести машину. Предчувствие душит, поэтому я хочу сесть за руль. Об этой идее я думала еще с вечера, но так и не решилась заговорить с братом только из-за подобной категоричности.
— Ты еще не пришла в себя. Это большая нагрузка, — покачал он головой, и я, откинувшись на спинку стула, решила настаивать.
— Я в полном порядке, Андрей, — убеждаю я брата, который продолжает смотреть на меня с примесью недоверия и недовольства. — Да, я плохо сплю ночью, но это не значит, что я слепая курица.
— Это долгий путь, ты можешь спасовать при любой сложности…
По этому поводу у меня совершенно другие догадки, Андрюша. Я бы даже сказала, что противоположные. После всего я осталась уверенна только в своих силах.
— Я вожу машину уже четыре года, — запротестовала.
— Я вдвое дольше, — усмехнулся Андрей, и его насмешка напомнила мне наше детство, когда мы вдвоем часто соревновались во всем, что считали крутым.
— Я участвовала в гонках, — привела я аргумент.
Да, но такое было лишь раз, и закончилось моей победой, триумфом. Тогда у меня были права только один год, но какие успехи! Там же я и познакомилась с бывшим парнем — Антоном, который в свое время меня поднатаскал в управлении и разных технических фокусах.
Артем изменился в лице, удивленно заморгав длинными ресницами.
— Это незаконно, Ярослава, — раздраженно фыркнул брат.
— Но профессионально, — приподняла я губы в мягкой ухмылке, замечая сомнение во взгляде парня. — Петля за Петербургом, финишировала первой. Я тогда проторчала все лето с родителями, а это, как ты знаешь, ужасно утомляет.
— Ладно, — выдохнул брат, скрестив руки на груди. — Но у меня есть условия.
— У тебя всегда есть условия, — усмехнулась я, даже не смея надеяться на привилегии.
— Когда я увижу, что ты устала — я тебя сменю, а если замечу дорожное нарушение, — он на секунду помедлил, хищно посмотрев на меня. О да, Андрей прекрасно знал, что я очень часто нарушаю эти правила, — мы меняемся. И, конечно, по пути заедем в кафе, там ты съешь все то, что я тебе скажу.
— Идет, — пожала я плечами, несмотря на то, что он хотел слишком многого.
Мне хотелось самой иметь контроль над нашим маршрутом. Уже было время понемногу возвращаться к жизни, пока я не убила в себе твердую уверенность.
Гордеев запрещал мне любую вольность… От выбора позы в сексе до выбора блюд в ресторане, а поэтому сейчас мне хотелось начать руководить своей жизнью самой.
Это было мне необходимо.
***
Перед тем как сесть в машину, тётя Оля меня крепко обнимала и не хотела отпускать.
— Приезжай ко мне, Ясенька. Обещаю сводить на речку! — она пощипала меня за щеки, из-за чего я улыбнулась. — Прикуплю тебе платьев. Обещай, что приедешь. Мне здесь бывает слишком тоскливо…
— Обещаю, тёть Оль. С радостью! — мне хотелось здесь побыть хотя бы еще немножечко, и если она приглашает, то обязательно приеду, как только моя жизнь наладится.
Тётя Оля очень добрая и мудрая женщина, и с ней общаться в одной удовольствие. В подарок она сложила мне три платья, и хоть я понимаю, что в городе носить такое не смогу, но если немного подрезать и приобрести поясок, выглядят они неплохо, даже миленько.
Сейчас я стояла в темно-синем платье в мелкий горошек и кроссовках. Это все любезно купил мне Морозов, собравшись в самую рань на воскресный рынок, чем безумно порадовал.
— Игнат, — я обратила внимание на мужчину, который стоял в стороне. Подойдя к нему, пока тётя Оля уже душила в объятиях брата и Артема, наставляя их на моем физическом здоровье. Мне же хотелось еще раз поблагодарить мужчину. — Вы хороший человек, Игнат. Спасибо вам за все, — я уткнулась в его грудь, обнимая массивного телохранителя.
Мужчина, который всегда был сдержан в любом жесте и слове, оказался растерян, но вскоре его руки прошлись по моим плечам.
— Мне хотелось помочь тебе и раньше, но ты была так серьезно настроена на военный штурм Гордеева, что оказываться на твоем пути стало совершенно небезопасно, — рассмеялся Игнат, из-за чего его грудь завибрировала. — Ярослава, не будь такой наивной глупышкой, — тише проговорил мужчина, и я отпустила его, внимательно заглядывая в его глаза.
— Не буду, Игнат, обещаю, — клянусь я.
— Каждый поступил бы так на моем месте, — заверил меня Игнат, касаясь моего плеча. — Постарайся не высовываться первое время, и даже если Господина Гордеева задержат, не рискуй. А теперь тебе нужно отправляться домой. Твой брат и друг ждут тебя, — он мягко подтянул губы в полуулыбке.
— Да, точно, — на секунду я повернулась, посмотрев на парней, которые терпеливо меня ожидали. — Спасибо еще раз и… — я широко улыбнулась. — Пока, Игнат, — подмигнула я мужчине, который покачал головой с усмешкой на губах.
— Прощай, Ярослава, — Игнат повторил мое подмигивание.
Я подошла к машине, но сразу же услышала протяжное мяуканье у колеса переднего пассажирского места.
Музя.
— Ты же мой сладенький! — обмякла я в нежности, наклоняясь и поднимая кота на руки. Он чем-то напоминал мне рыжего и толстенького Гарфилда, чем умилял. — Что, тоже будешь скучать за мной? — прижав его к груди, я чешу кота за ушком, на что он
