на «Выставке-ярмарке народных промыслов 2011», спонсором которой выступила компания «ЛУКОЙЛ-Пермь» (обратите внимание на логотип компании в правом верхнем углу). Фото автора, 2011

Следующим на сцену вышел главный координатор этих отношений: ведущий передал микрофон представителю компании «ЛУКОЙЛ-Пермь». Тот поприветствовал участников «от имени всех нефтяников» региона и продолжил:

Наверное, больше половины представленных здесь участниц, участников, районов – это районы деятельности нашей компании, там, где мы добываем нефть. И это не случайно. Компания уже много лет совместно с главами муниципальных районов ведет активную работу по возрождению традиций, в том числе и народных промыслов, в местах своей деятельности. Слова «ЛУКОЙЛ оберегает традиции» – это не просто наш слоган. Такие бренды, как елоховская рыба и уинский мед, известны стали уже далеко за пределами нашего края. <…> Это все на самом деле наша с вами работа.

Таким образом, по крайней мере в качестве публичного мероприятия выставка 2010 года явилась совместным проектом

корпорации и государства, посвященным показу и продаже культурных артефактов, характерных для разных районов Пермского края, а работники местных музеев или сами мастера заведовали многими стендами выставки или помогали им чем-то еще. Социалистические государства часто обращались к сельским праздникам и народным традициям как к способу укрепить свою пошатнувшуюся легитимность и отреагировать на критику [Kligman 1988; Rogers 2009]. В годы российского нефтяного бума в Пермском крае этому послужил совместный государственнокорпоративный проект, в котором компания «ЛУКОЙЛ-Пермь» играла ведущую роль.

Когда в 2011 году я вновь посетил ярмарку, отношения между компанией и государством еще больше укрепились, а выставка стала пересекаться с другой классической областью проявления абстрактной культуры: фестивалями. У государственного департамента, которому было поручено управлять программой «59 фестивалей 59 региона» (подробнее о ней будет рассказано в восьмой главе), имелся собственный заметный стенд с большой картой Пермского края, на которой были обозначены места проведения различных фестивалей, и длинным списком других мероприятий. На большом экране непрерывно повторялись клипы из видеозаписей фестивалей прошедшего года. Кроме того, к каждому дню выставки была приурочена отдельная программа народных песен, организованная таким образом, чтобы участники многих из этих фестивалей появлялись на короткое время, демонстрировали свои традиционные наряды, пели песню или показывали сценку, а затем приглашали присутствующих посетить предстоящий фестиваль в своем районе.

В числе таких участников была и делегация из Губахи – города, когда-то бывшего шахтерским, богатство (и население) которого в постсоветский период быстро сокращалось из-за закрытия угольных шахт Пермского края. Делегация пригласила присутствующих приехать в Губаху через месяц на театральный фестиваль «Тайны горы Крестовой», который планировали провести рядом с необычным местным скальным образованием, популярным среди туристов. В рамках своей презентации губахинцы провели мини-викторину для зрителей с небольшими призами за правильные ответы. Темой викторины была история Строгановых. Посетители выставки пробирались мимо стендов, собираясь возле передней части сцены, а глава делегации Губахи задавала вопросы с помощью аудиосистемы с усилителем, приставляя руку к уху, чтобы услышать выкрикиваемые ответы. «Какой новый статус получили от царя в 1610 году Максим Яковлевич, Никита Григорьевич, Андрей Семенович и Петр Семенович Строгановы?» «Какое достоинство получили Александр, Николай и Сергей Строгановы от Петра Первого в 1722 году за заслуги предков перед отечеством?» Затем темой вопросов стал Пермский край.

В. Все поколения Строгановых на своих землях занимались обширной созидательной деятельностью. Назовите виды этой деятельности.

О. Вышивка!

В. Вышивка! Да, лицевое шитье, то есть золотыми и серебряными нитями. Правильно. Еще?

О. Металлургия!

В. Металлургия, то есть строительство заводов металлургических и солеварни, конечно же. С этого они начинали на наших землях. И еще? Там, театр, конечно же. Строгановские крепостные театры. И театр наш [в Губахе] можно считать неким образом выходцем из такого театра крепостного. И еще? Там, где сидели Строгановы, кроме заводов они обязательно строили… О. Библиотеки?

В. Библиотеки, конечно… А еще?.. Чем мы богаты-то, вот строгановские наши земли?.. Усолье и так далее? Церкви, монастыри! <…> Они очень много для этого сделали.

На этом вопросе викторина закончилась, и глава делегации Губахи подытожила свое послание для аудитории: «И вот называли их [Строгановых] великими благотворителями. Вот дай бог всем, как Строгановым нашим великим, поддерживать наше население».

7. Альтернативные энергии

«ЛУКОЙЛ-Пермь» на корпоративном и культурном поле

К середине и второй половине 2000-х годов компания «ЛУКОЙЛ-Пермь» была не единственной компанией в Пермском крае, занимавшейся проектами корпоративной социальной ответственности, и не единственным спонсором проектов, направленных на стимулирование культурного обновления. Обращение к некоторым другим проектам поможет понять как значимость, так и границы взаимодействия корпорации и культуры, которое я описывал до сих пор. Другими словами, чтобы оценить значение интеграции корпорации и культуры, проведенной компанией «ЛУКОЙЛ-Пермь», полезно поместить ее среди множества подражателей и критиков и задаться вопросом, как и до какой степени эта компания сумела задать планку, на которую ориентировались в своей деятельности другие корпорации и другие творцы культуры. В своем исследовании я в первую очередь рассматриваю эти корпорации на примере проектов в области КСО другой компании энергетического сектора в Пермском крае: «Пермрегионгаза», регионального филиала российской государственной газовой компании «Газпром». Добавление в анализ еще одной энергетической компании позволит мне осветить то, какими путями различные представители энергетического сектора Пермского края оказались вовлечены в различные корпоративные проекты социальных и культурных преобразований с совершенно различными итогами. Второй пример взят мной из культурной сферы: здесь я рассматриваю другую организацию – «Этно-футуристический фестиваль “Камва”», который в 2000-х годах активно участвовал в Пермском крае в создании и прославлении местной и региональной культурной самобытности. Пусть во многих отношениях он и отличался от мероприятий компании «ЛУКОЙЛ-Пермь», независимый фестиваль «Камва» поддерживал некоторые довольно знакомые стратегии создания и потребления культуры, в том числе мнение о том, что предметы, добываемые из недр Пермского края, особенно археологические артефакты, могут служить мощными источниками энергии, с помощью которых возможно переосмыслить прошлое и будущее региона.

Эти обширные корпоративная и культурная сферы были хорошо понятны тем, кто в них вращался. Практически все, кто упоминается на страницах моей книги, были знакомы друг с другом и с энтузиазмом говорили о различных путях развития, прежних и будущих совместных проектах или разногласиях, плюсах и минусах самопиара в областях энергетики и культуры, а также о последствиях всего этого для Пермского края в целом. Обычно мои собеседники сами проводили сравнения, например, компаний «ЛУКОЙЛ-Пермь» и «Пермрегионгаз» или «строгановских» проектов компании «ЛУКОЙЛ-Пермь» в Ильинском районе и культурных проектов, проходивших в рамках фестиваля «Камва» в Перми