Я глубоко вздохнула, борясь с болью, напрягая мышцы живота и прижимаясь всем своим весом к стене. Острая мучительная боль пронзила ладони, когда металл прорезал плоть, содрав с меня кожу. Я почувствовала жар. Кровь стекала по пальцам. Мои руки задрожали, и края ржавого карниза порезали меня так глубоко, что я была благодарна тому, что большая часть тела уже онемела от холода. Я застонала и попыталась подтянуться, а потом попробовала забраться внутрь. У меня почти получилось, однако острые края разрезали лодыжку, прежде чем я смогла удержаться и поставить ногу на крепеж. Я полностью прижалась к нему и, задыхаясь, задержалась на несколько секунд. Черт, как кружится голова. Я сплюнула. Ветер и дождь попросту сдували меня!

Я услышала, как Алекс обеспокоенно зовет меня. Я просто показала ему большой поднятый палец, а затем повернулась к окну. И наконец увидела его.

Прескот.

А рядом с ним была Карла.

— Прескот! Проснись! Тебе нужно что-нибудь выпить, — прошептал мне на ухо чей-то голос. Сильвер.

Я улыбнулся, почувствовав, как что-то прижалось к моим губам. Горлышко бутылки. Мне удалось приоткрыть рот, но я сразу же закашлялся.

— Ох, прости!

Я почувствовал сильные удары по спине, пока кашлял и кашлял. Потом мне удалось продрать веки. Сначала я вообще ничего не видел, зато почувствовал застарелую рыбную вонь, а еще запах старого бетона, ржавчины и соли. Какого черта?

— Где я? — растерянно пробормотал я и огляделся.

Я сидел на липком стуле, накрытый одеялом, а передо мной, в свете фар внедорожника, стояла Карла и озабоченно улыбалась. Что-то здесь не так. Мне не понравились ее глаза. Взгляд не был похож на тот, который бывает в случае с наркотиками или алкоголем, но он казался безумным.

Можно сказать, что из глаз Карлы на меня смотрел кто-то еще.

Меня трясло от холода.

— Карла, что мы тут делаем? Где мы? — прохрипел я, в то время как мой мозг начал очень медленно выплевывать информацию. Так мучительно. Капля за каплей.

— Не волнуйся, — прошептала она. — Мы просто ждем, когда утихнет буря. Мы переправимся куда нам надо на корабле. У меня есть поддельный паспорт. Впрочем, тебе, к сожалению, придется поехать со мной в багажнике, ведь все знают тебя в лицо. — Она говорила совершенно честно и выглядела смущенной, как будто слова причиняли ей страдания.

Я потрясенно уставился на Карлу.

— Не волнуйся, за нами никто не последует, — поспешно добавила она. — Машина арендована на чужое имя. Скоро мы будем в Гренландии, в полной безопасности, и отдохнем от прессы и твоей семьи. Никто не будет приставать к тебе, я обещаю.

— Гренландия, — пробормотал я, качая головой. — Гренландия, фотографии… Карла, что ты делаешь? Ты… — Я замолчал и посмотрел на девушку, которая теперь улыбалась мне привычно мило и невинно, словно ничего не произошло. — Карла, зачем ты привезла меня сюда?

— Чтобы спасти.

— Спасти? От кого?

— От королевской семьи и от жизни, которая тебе совсем не нравится… от всего, — сказала она расстроенным тоном.

— Но почему ты меня оглушила? Ты когда-нибудь делала это раньше? — спросил я, озираясь по сторонам.

Мы были в здании, которое выглядело как складское помещение, и если Карла говорила о переправе на корабле, то, вероятно, она довезла меня до порта, расположенного в нескольких сотнях километров от Галифакса.

Карла отвернулась, а потом снова посмотрела на меня. Ее нижняя губа задрожала, но голос звучал твердо, а не безумно. Тем не менее в ее глазах опять появился странный блеск, пугающий меня. Возможно, она уже давно сошла с ума, а я ничего не замечал…

— Я сделала это, потому что ты никогда бы не пошел со мной добровольно, кроме того, она вечно крутилась рядом с тобой.

— Она? — повторил я, хотя уже догадался, кого Карла имела в виду.

Карла злобно прищурилась.

— Мисс Сильвер! — Карла буквально выплюнула имя. — Она сдерживает тебя, делает тебя таким же несчастным, как и твой дядя, только по-другому. Поверь мне, я долго пыталась все уладить и… мирно избавиться от нее, не прибегая к жестким мерам.

— Избавиться от нее, — снова повторил я и моргнул. — Ты что-то сделала? Карла, ты причина всех несчастных случаев, которые произошли со мной в последнее время?

Девушка залилась краской и стыдливо прижала ладони к лицу.

— Мне жаль! — прохрипела она. — Я же хотела избавиться лишь от нее, а не от тебя! Но ты с ней не расставался ни на минуту. Я не могла вас разделить, и каждый раз у меня ничего не получалось: с тобой случалось что-то плохое, а она выходила сухой из воды! Это похоже на проклятье.

— Значит, фотографии твоих рук дело, — сказал я. — А случай с шампанским — на балу?

Карла убрала ладони от лица и затрясла головой.

— Говорю же тебе, это был не твой бокал шампанского, а Сильвер! Я так хотела, чтобы ее вышвырнули из дворца, и добавила в шампанское снотворного. Она бы просто опозорилась на виду у всех гостей, а ты уже был пьян и поэтому потерял сознание. Я попросила маму ничего не говорить, когда она обнаружила в анализе крови следы снотворного. Ведь ты не пострадал.

Я сжал губы.

— И что насчет конных скачек? Отвечай, Карла?

Ее глаза расширились. Она молча уставилась на мою сломанную руку и скривилась словно от боли.

Я начал ругаться.

— Ты, черт возьми, хочешь убить меня?

— Убить? Что? Нет! — Карла выглядела искренне потрясенной и опять суетливо покачала головой. — Я случайно испортила седло. Незадолго до этого я слышала, как пренебрежительно отзывался о тебе Уильям Сент-Эдвардс. Еще я стала свидетельницей того, как он и Сильвер флиртовали друг с другом. Они причинили тебе боль, возможно, Сильвер наверняка изменила бы тебе с сопляком! Я хотела преподать ему урок, только маленький, но… все седла выглядели одинаково. Мне очень жаль! Прескот, я же хотела помочь. Но теперь я все исправлю, обещаю. Я тебя люблю! Я знаю, что ты меня не любишь, но это только пока. Ты сможешь. Я готова ради тебя на все! И так было всегда! — Карла посмотрела на меня сияющими глазами.

У меня стало тяжело на сердце. Как я мог все упустить? Почему оказался таким глупым и недальновидным? Я даже не заметил, что девушка, которую я видел каждый день, когда жил во дворце, обезумела?

— Карла, — прошептал я. — Так не пойдет. Ты не в порядке. Пожалуйста, давай вернемся. Давай поговорим. Я не хочу в Гренландию. Мне надо домой.

Карла затравленно уставилась на меня.

— Нет, — решительно сказала она и сделала шаг назад. Ее руки дрожали. — Ты просто хочешь вернуться к ней.

— Верно, — спокойно согласился я, как будто разговаривал с испуганным зверем. — Но я вовсе не хочу жить в Гренландии. Я хочу быть вместе с семьей. Здесь, в Новой Шотландии.