Я завороженно посмотрел наверх, туда, где как раз и находилась настоящая балка. Трещины тянулись по потолку, и он скрипел так, словно гвозди скребли по шиферной доске.

У меня побежали мурашки по коже, когда трещины расползлись и соединились друг с другом за считаные секунды. В следующее мгновение балка отделилась от потолка, и, как в замедленной съемке, начала крениться в сторону Сильвер.

— Осторожно! — крикнул я.

Сильвер, которая уже наполовину вытащила Карлу из машины, вскинула голову, но уже через секунду была погребена под обломками.

— Не-е-е-е-е-е-т! — закричал я, и по всему складу разнеслось эхо. — Нет! Сильвер! Нет!

Я корчился на полу, пытаясь выпрямиться, не обращая внимания на боль в руке. К сожалению, я оставался крепко привязанным к стулу.

Я продолжал бороться с путами и смотрел на обломки, под которыми находилась Сильвер. Не знаю, сколько прошло времени, но до меня донесся новый звук.

Раздался грохот открываемых ворот, по стенам замерцал синий свет, завыли сирены. Как в трансе, я видел, как на склад ворвались полицейские. Мне показалось, что среди них были Алекс и Уильям. Однако, когда я моргнул, то потерял парней из вида и уставился на спасателей и парамедиков, которые вбежали в полуразрушенное помещение.

В следующее мгновение я оказался в кольце людей. Меня спрашивали, в порядке ли я. Дал ли я ответ? Не уверен. Все, что я чувствовал, — шум в голове и острая боль, когда кто-то отвязывал меня от стула. Я уже не мог рассмотреть обломки, под которыми были погребены Сильвер и Карла. Кто-то накрыл меня согревающим одеялом и посветил фонариком в глаза. Я вздрогнул.

— Вы можете двигаться, сэр? — спросил какой-то мужчина. — Вы меня слышите?

— Да, — прохрипел я и с трудом кивнул. — Сильвер. Что с ней? — спросил я в панике, оглядываясь вокруг. Мир расплылся перед глазами, но я заметил ее светлые волосы.

Сильвер уже извлекли из-под обломков и уложили на носилки, которые несли два парамедика. Сильвер была невероятно бледная.

— Сэр, вы не должны двигаться, — строго приказал мне один из спасателей.

— Нет! Мне нужно к ней! Сильвер! — Я попытался встать: не уверен, помог ли мне кто-то из парамедиков или я сделал это сам.

Краем глаза я увидел Алекса и Уильяма: парни подошли к полицейским и показали на Карлу, которую тоже несли на носилках, а потом на меня и на Сильвер.

Они объяснили им ситуацию? Я надеялся. От меня сейчас не было толку.

Перед глазами мерцали вспышки света. Реальность словно превратилась в клочки бумаги, которые никак не складывались воедино.

— Сильвер!

Я сумел добраться до нее в тот момент, когда носилки заталкивали в машину скорой помощи.

— Может, уже хватит кричать?

Услышав невероятно слабый, но раздраженный голос, я задержал дыхание. Сильвер уставилась на меня.

— Слава богу, ты жива, — прошептал я.

Сильвер усмехнулась, но сразу скривилась от боли. Мой взгляд скользнул к ее шее, груди… и в следующее мгновение у меня закружилась голова. Помимо того, что у девушки было несколько кровоточащих ссадин, в ее теле, чуть ниже ребер, застрял узкий, но, похоже, длинный осколок.

— Черт возьми, ты умираешь! Нет! Ты не можешь! Нет, Сильвер! — рявкнул я.

— Идиот! Это всего лишь царапина, — пробормотала она, а кто-то попытался увести меня в сторону.

И спасатели, и полиция пытались разлучить меня с ней, но даже десять лошадей не смогли бы этого сделать. Я тоже влез в машину скорой помощи.

А что потом? Думаю, я уснул или потерял сознание. Но, по крайней мере, я держал ее руку в своей. И чувствовал ее пульс, отдающийся в моем теле.

— Прескот! Если ты поставишь в комнату еще больше вонючих цветов, я засуну их тебе в зад! Обещаю.

Прескот лукаво ухмыльнулся, выглядывая из-за букета роз, который он как раз собирался поставить на подоконник.

— Но они такие же красивые, как и ты, — объяснил он свою чрезмерную цветочную лихорадку последних нескольких дней.

— Засуну. Их. Тебе. Сам. Знаешь. Куда, — сказала я еще более угрожающе.

— Ладно, тогда я подарю их Уильяму в качестве благодарности за спасательную операцию с полицией и все такое.

— Он тоже сыт по горло букетами. Ты перегнул палку, принц.

Я украдкой взглянула на экран телефона. Был еще один чокнутый, который сидел у меня в печенках. Поэтому, вместо того чтобы напечатать сообщение, я отправила ему голосовое.

— Нет, я не пришлю тебе фото своих порезов, Райан. Это отвратительно, но я в любом случае уверена, что они покруче, чем твое былое ничтожное огнестрельное ранение. — Я покачала головой, отложила телефон и вздрогнула, когда Прескот плюхнулся на кровать рядом со мной.

Он сунул мне под нос коробку.

— Шоколадные конфеты?

— Нет, — выдохнула я и засмеялась, шлепнув парня подушкой по плечу. — Не мог бы ты, пожалуйста, прекратить изображать из себя заботливую мамочку? Врачи действительно хотели выписать меня еще вчера. Я здесь только потому, что ты так пожелал. Это же просто порезы, ушибы и мини-колотая рана. Могло быть и хуже.

— Совершенно верно, — сказал Прескот, прижимая меня к груди так крепко, что у меня в легких почти не осталось воздуха. — Могло быть и хуже, — повторил он за мной, зарывшись лицом мне в волосы.

— Ах, Прескот. — Я прильнула к нему, прислушиваясь к биению его сердца. — Ты поговорил с отцом? — тихо спросила я.

— Да, — ответил он.

— И?..

— С Карлой общается адвокат, который дает ей указания. Будет судебный процесс. Врачи еще проверяют ее психическое состояние, и, похоже, что у нее с головой не все в порядке.

Я чуть отстранилась и увидела, как тень сожаления пробежала по его лицу.

— Почему-то мне ее жаль…

— Знаю, Прескот, — мягко сказала я.

Он улыбнулся, но я понимала, что воспоминания последних дней пока не отпустили его. Ничего удивительно, особенно учитывая то, что душевные раны не затягиваются за одну неделю. Тут не помогут обычные слова утешения. Для восстановления некоторым требуются месяцы, если не годы.

Значит, и семье Блумсбери придется залечить раны и восстановить много утраченного доверия.

— Как, кстати, прошли переговоры между твоим отцом, Оскаром и Роуз? Будет ли заседание в парламенте?

Уголки его рта начали подергиваться.

— В соответствии с обстоятельствами.

— Отстойно?

— Терпимо, — галантно поправил меня Прескот. — Оскар, в частности, много орал, но я думаю, что после информации, которую заполучила пресса, парламент позволит Роуз занять трон. Кое-кто продолжает настаивать на том, что мой отец — пасынок, а потому не имеет права быть королем. В общем, мы — вне игры. Папа предложил нам вернуться в Ванкувер. — В его глазах появилось тоскливое выражение. — Я мог бы закончить учебу.