– Он приходил, но его вызвали куда-то, – ответила девчушка из задних рядов. – А разве можно покидать богоТворение?

– Только по корабельным делам, – соврала Хали.

Отговорка вышла пустой, но девочку вроде бы удовлетворила.

Решившись, Хали выбежала из комнаты. Вдогонку ей полетел девчоночий голосок: «А кто же у нас будет учителем?»

«Не я, малышка. Мне самой предстоит многому научиться».

Что-то на борту пошло наперекосяк. Странная беременность Ваэлы была лишь одним признаком из многих. Хали промчалась по боковому проходу в сторону ядра от богоТворильни, отодвинула крышку первого же служебного люка на своем пути и нырнула в проем. По тесной, плохо освещенной трубе она проползла до пересечения с другой, откуда сквозь другой служебный люк вывалилась в главный коридор архива. В зале были люди – группа средней школы на уроке по обращению со сложной техникой, – но ее проход между стеллажами пустовал, и за консолью, скрывавшей вход в тайное убежище Керро, никого не было.

Хали отворила потайной люк, пролезла в залитое слабый розовым светом помещение и плюхнулась в кресло за пультом. Люк за ее спиной со щелчком затворился. От спешки Хали изрядно запыхалась, но переводить дух времени не было. С чего начать? Вокодер, проектор?

Девушка пожевала губу. От Корабля ничего не скроешь. Урок, преподанный тем ребятишкам, был настоящим, она знала это.

«Чтобы обратиться к Кораблю, мне не нужна техника».

Тогда зачем вообще это место?

– Люди, как правило, меньше пугаются так, чем когда Я передаю мысли.

Голос Корабля раздавался из динамика прямо перед Хали, такой спокойный и мудрый, что девушка почему-то озлилась.

– Для Тебя мы просто зверушки? А что будет, когда зверушка Тебе надоест?!

– А как вы можете Мне надоесть?

– Потеряв почтение к Кораблю, – выпалила Хали, не раздумывая. Ответа не было.

Гнев ее остыл. Молча посидев минуту в раздумье, девушка задала иной вопрос:

– Кто Ты, Корабль?

– Кто? Не совсем корректный вопрос, Хали. Я появился вместе с первой человеческой мыслью. Чтобы события свершились в нужной последовательности, потребовалось немало времени – но только лишь времени.

– Так что же почитаешь Ты, Корабль?

– Я почитаю сознание, породившее Мой образ. И Мое почтение явлено в решении Моем наименьшим образом вмешиваться в ваше сознание.

– Так и нам предлагаешь почитать Тебя, Корабль?

– Ты полагаешь, что можешь повлиять на Меня, Хали?

Хали с натугой выдохнула.

– Могу, так ведь.

Это было утверждение, а не вопрос.

Чувствуя, как пол уходит из-под ног, словно озарение свершилось не волей ее, но попущением, Хали поняла наконец в чем был урок лобного места.

– Последствия избыточного вмешательства, – прошептала она.

– Ты радуешь Меня, Хали. Радуешь, как радовал Меня Керро Паниль.

– Хали! – рявкнул Уинслоу Ферри из прибокса на ее поясе. – В лазарет, быстро!

Хали уже выскочила из люка и одолела полпути по коридору, прежде чем сообразила, что прервала беседу с Кораблем на полуслове. Можно было на пальцах пересчитать тех, к кому Корабль обращался лично, а у нее наглости хватило встать и уйти! Мысль эта не успела еще покинуть ее, а Хали уже рассмеялась. Невозможно покинуть Корабль.

Ферри встретил ее у главного входа в лазарет. Старик оделся в прочный синий комбинезон, как колонист. Второй, такой же, он тащил в руках. Когда он сунул костюм ей, Хали увидела, что оба комбинезона снабжены пилотскими шлемами.

Она машинально схватила одежду. Видно было, что старик перепуган – лицо его покраснело, руки тряслись. Ткань показалась ей грубой – в сравнении с корабельным костюмом – съемная накидка и капюшон были как будто скользкими.

– Что… что случилось? – выдохнула она.

– Надо вывезти Ваэлу с борта. Мердок убьет ее.

Хали не сразу осознала его слова. Потом ее одолели сомнения. Почему этот напуганный старик пошел против Мердока? Ведь это значило противостоять самому Оуксу!

– Почему вы хотите помочь? – спросила она.

– Меня снимают. Отправляют на нижсторону, в Первую.

До Хали долетали слухи о Первой лаборатории – опыты с клонами, дикие байки… Но Ферри был смертельно напуган. Может, он знал о Первой что-то более определенное?

– Надо торопиться, – выдохнул старик.

– Но как… Нас догонят!

– Я тебя умоляю! Надевай комбинезон и помоги мне.

Хали поспешно натянула синий комб поверх своего корабельного, чувствуя себя неуклюжей и толстой. Застежки ветровика скользили под пальцами, пока Ферри тащил ее в сторону лазарета.

– Когда они спохватятся, нас уже не будет на борту, – бормотал он. – Через четыре минуты из восьмого дока отправляется грузовой челнок. На борту только оборудование, людей нет – все на автоматике.

Они добежали до палатных ниш. Ферри отдернул занавесь, и Хали едва не воскликнула изумленно. На каталке покоилась Ваэла, уже одетая в нижсторонний комбинезон. Лицо ее закрывал капюшон, на раздутом животе ветровик топорщился складками. Когда Ферри успел ее притащить?

– Мердок приказал перевести ее, – пояснил старик, – как только ты ушла.

Хрюкнув от натуги, он сдвинул каталку с места. Хали собралась было отключить Ваэлу от монитора.

– Рано! – прикрикнул на нее Ферри. – Тогда биометристы сразу поймут, что дело неладно!

Хали отдернула руку. Ясное дело, самой следовало догадаться.

– Теперь подключай свой прибокс, – скомандовал Ферри. – Все решат, что мы опять везем ее на анализы. – Он проворно убрал смятый капюшон Ваэле под спину, а тело прикрыл серым пледом. Когда он поднял ее голову, спящая слабо пошевелилась.

– Чем они ее накачали? – спросила Хали.

– Снотворным, полагаю.

Хали покосилась сначала на себя, потом на Ферри.

– Стоит кому-то глянуть на наши комбы, и неладное точно заподозрят.

– Сделаем вид, что так и надо.

Ваэла вздрогнула во сне, забормотала что-то. Глаза ее распахнулись. «Сейчас. Сейчас!» – вскрикнула она и тут же снова провалилась в забытье.

– Слышу, – пробормотала Хали.

– Готова? – спросил Ферри, берясь за каталку.

Хали кивнула.

– Отрубай!

Хали сорвала датчики, и двое заговорщиков торопливо вытащили каталку в проход.

«Восьмой док, – подумала Хали. – Четыре минуты». Можно успеть, если по дороге никто их не задержит.

Ферри, заметила она, вел каталку к боковому проходу, ведущему прямо в причальную зону. Неплохой выбор.