Проблема, которую они с Левонтином осознали, состоит в отсутствии правил, позволяющих определить, когда конкретный образчик адаптационистского мышления оказывается слишком хорош. Насколько, в действительности, серьезна эта проблема, даже если она не имеет принципиального «решения»? Дарвин научил нас не искать сущностей, границ между подлинной функцией или подлинной интенциональностью и всего лишь возникающей функцией или интенциональностью. Мы совершаем фундаментальную ошибку, когда полагаем, что если мы желаем позволить себе адаптационистское мышление, то нам нужно на то разрешение, и что единственным разрешением может быть наличие строгого определения или признака подлинной адаптации. Существуют надежные практические правила, которым надлежит следовать инженеру, который намерен заняться обратным конструированием: с тех пор как их изложил Джордж Вильямс, прошло много лет373. 1. Не обращайтесь к адаптации, если доступны другие, более фундаментальные объяснения (например, физические). Нам не следует спрашивать, в чем состоит выигрыш кленов, объясняющий склонность их листьев опадать – точно так же как занятым обратным конструированием инженерам фирмы «Рейтеон» не следует доискиваться причин того, почему приборы «Дженерал электрик» сконструированы так, чтобы с легкостью плавиться в доменной печи. 2. Не обращайтесь к адаптации, если рассматриваемая черта – результат некоего общего требования эволюции. Для объяснения того, почему головы прикреплены к телам или конечности формируются парами, особая причина увеличения приспосабливаемости нужна нам не более, чем сотрудникам фирмы «Рейтеон» – причина того, почему детали приборов «Дженерал электрик» имеют так много кромок и углов в 90 градусов. 3. Не обращайтесь к адаптации, если черта является побочным продуктом иной адаптации. Не нужно давать адаптационистское объяснение способности птичьих клювов чистить перья (поскольку птичьи клювы с их особенностями сформировались по более важным причинам), как не нужно особого объяснения способности кожухов приборов «Дженерал электрик» предохранять механизм от воздействия ультрафиолета.

Но вы уже заметили, что в каждом конкретном случае эти практические правила будут ниспровергнуты в ходе более масштабных исследований. Представим, что, любуясь прекрасной осенней листвой Новой Англии, кто-нибудь спросит, почему в октябре листья клена такие разноцветные. Не значит ли это, что адаптационизм вышел из-под контроля? Тень доктора Панглосса! Листья такие разноцветные попросту потому, что с окончанием лета, когда запасается энергия, из листьев исчезает хлорофилл, а остаточные молекулы обладают отражающими свойствами, которые, так уж получилось, определяют яркую окраску листьев – объяснение на уровне химии или физики, без биологической цели. Однако погодите. Хотя до сегодняшнего дня это могло быть единственным истинным объяснением, сегодня ясно, что люди так высоко ценят осеннюю листву (каждый год Новая Англия зарабатывает на ней миллионы туристических долларов), что защищают те деревья, которые осенью становятся красивее прочих. Если вы – дерево, сражающееся за жизнь в Новой Англии, то можете быть уверены, что теперь яркая осенняя окраска листьев является преимуществом при отборе. Может быть, это крошечное преимущество, и в долгосрочной перспективе оно большого выигрыша не принесет (в долгосрочной перспективе Новая Англия может по той или иной причине полностью лишиться деревьев), но, в конце концов, с этого и начинаются все адаптации – со случайного свойства, которое используют для своих целей силы отбора в окружающей среде. И, несомненно, существует адаптационистское объяснение повсеместному использованию прямых углов в товарах фабричного производства и превалированию симметрии, когда речь идет о конечностях живых организмов. Возможно, они станут вполне застывшими традициями, от которых практически невозможно избавиться путем инноваций, но не так уж сложно понять причины, по которым они являются традициями, и причины эти непротиворечивы.

Адаптационистские исследования всегда оставляют вопросы, позволяющие продолжить изыскания. Возьмем кожистую черепаху и ее яйца:

Но чем все заканчивается? По всей видимости, многих теоретиков, которые хотели бы, чтобы в данной области науки существовали более строгие нормы поведения, нервирует, что любопытство адаптационистов не подводит ни к какому конечному выводу. Многие, кто хотел сделать вклад в прояснение спора об адаптационизме и его ответной реакции, отчаялись сформулировать подобные правила, потратив много сил на разработку и критику различных систем принципов. Они просто не были в достаточной мере дарвинистами. Адаптационистское мышление более высокого качества вскоре вытесняет соперников естественным образом подобно тому, как второсортное обратное конструирование рано или поздно дискредитирует само себя.

Является ли последовательное появление и опровержение адаптивных объяснений различных явлений признаком здоровой науки, постоянно уточняющей наши представления о мире, или патологическим перескакиванием страдающего от компульсивного расстройства выдумщика с темы на тему? Если бы Гулд и Левонтин были готовы предложить серьезную альтернативу адаптационизму, их аргументы в пользу последнего вердикта были бы более убедительными, но хотя они и другие исследователи энергично вели поиски и смело выдвигали свои альтернативы, ни одна из них так и не укоренилась.