– У тебя еще на руках те старые заявления о пропажах?

Местная следовательница сняла очки для чтения, оставив их болтаться на цепочке, висевшей у нее на шее.

– Если ты имеешь в виду кражи лодок за 1996 год, то да.

– Можешь проверить, заявлял ли кто-нибудь об угоне мотоцикла в июле того года?

Аня Ларионова испытующе поглядела на нее. У нее были льдисто-голубые глаза, которые очень удачно сочетались с цветом ее волос. Их взгляду было трудно противостоять, но Эйра выдержала его и не стала ничего объяснять. Такой поворот мог вынудить ее коллегу отказать ей в просьбе, если бы она сама была не прочь шагнуть за границы дозволенного.

– У меня здесь целый список из мотоциклов, и все украдены в середине лета, – сказала Аня. – Говори приметы.

– Синий, – тут же ответила Эйра, – легкий дорожный мотоцикл фирмы «Сузуки».

Она обдумала, стоит ли озвучить имя владельца, но проще было оставить все как есть.

– Есть такой, – ответила Аня Ларионова.

– Спасибо.

Потом Эйра нашла Августа. Он сидел в обеденной комнате с винегретом из местного супермаркета.

– О, привет, а я думал, у тебя сегодня выходной, – он улыбнулся, но почти тут же нащупал телефон и следом снова уткнулся в свой пластиковый контейнер. Прежде Эйра уже сталкивалась с подобным. Небольшой сдвиг в отношениях, когда былой непринужденности приходит конец.

– Мне необходимо поговорить с твоей девушкой, – заявила она.

У кафе, с тех пор как Эйра была там в последний раз, сменилось название, но, с другой стороны, она нечасто выбиралась в город и пила кофе на площади Крамфорса. Теперь заведением владела таиландка, которая решила превратить его в пристанище влюбленных.

Юханна оказалась меньше ростом, чем представляла себе Эйра, симпатичнее и вовсе не такой холодной, как на снимке в профиле.

Скорее болтливой.

– Как же я рада с вами встретиться! Август столько про вас рассказывал! Здесь так невероятно красиво. – Юханна бросила взгляд в окно, на площадь, которая была сердцем Крамфорса и соответствовала стандартом типичного центра города после волны сноса старых зданий в шестидесятые годы.

– Ну, может, здесь и не так красиво…

Эйра спрашивала себя, что Август мог рассказывать о ней, о них, но спрашивать о таком напрямую в ее планы не входило.

– Вам известно, о чем пойдет речь? – спросила она вместо этого.

– Еще бы! Мне так жаль, что я участвовала в распространении этого поста, но я очень активный пользователь соцсети и, прежде чем что-то сделать, не всегда успеваю подумать.

– Я не собираюсь вас ни в чем обвинять, – сказала Эйра.

– В самом деле, с какой стати вы стали бы это делать? – Юханна взяла зеленый смузи, который по цвету напоминал стоячую воду в обмелевшем ручейке. – Ведь каждый имеет право на свою точку зрения, верно?

Эйра откусила кусочек от крамфорского печенья – шоколад, покрытый глазурью.

– Речь пойдет об одном из ваших друзей, – сказала она.

– В «Фейсбуке»? Ну, у меня там очень много друзей, которых я незнаю. Я очень активно использую свой профиль для продвижения торговой марки.

Юханна пила неестественно маленькими глотками. Такое ощущение, что она всего лишь смачивала губы.

– Я работаю со средствами по уходу за кожей, – добавила она, – но Август наверняка вам уже об этом рассказал. Я маркетолог своей собственной торговой марки, то есть не моей, конечно, но я являюсь ее полномочным представителем здесь, в Швеции. Хотите, я проанализирую ваш тип кожи?

– Возможно, чуть позже.

Эйра спрашивала Августа, знает ли его девушка, что они переспали. «Да-да, само собой, разумеется», – отозвался он таким тоном, словно глупее вопроса и придумать было нельзя.

– Речь идет о девушке по имени Симона, – продолжила она, – мне нужно связаться с ней.

– Хорошо… – Юханна взяла телефон, который вибрировал на столе. – Боже, у меня столько подписчиков, не могу же я их всех держать в голове. Как, говорите, ее зовут?

Эйра повторила имя.

– Ага, вот она. У нее даже фотографии нет, и зачем только народ выкладывает такое, стыдится, что ли, того, как выглядит? По мне, все это так мелочно, вся это зацикленность на внешнем виде, куда важнее, что у человека внутри, вот где истинная красота. Погодите-ка, я проверю, сколько у нас с ней общих друзей, может, мне тогда удастся…

Эйра, извинившись, отправилась в туалет. Сделав свои дела, сполоснула лицо холодной водой, чтобы держать голову ясной. На самом деле она не имела ничего против свободной любви. Это была красивая мысль, но она не понимала, что Август нашел в этой девушке и что он разглядел в Эйре. Они же полные противоположности друг другу. Или в этом и есть смысл – находить кого-то для разных сторон самого себя, поскольку ни один человек не может вместить в себя все?

Она никогда не задумывалась о том, что, возможна, у нее слишком сухая кожа.

– Я нашла! – завопила Юханна через весь зал, едва Эйра появилась из туалета. – Идите сюда, я вам покажу!

Она поближе придвинула свой стул, так что их плечи, локти и колени под столом соприкоснулись. Это было слишком интимно, но Эйра не нашла в себе сил отпрянуть. Она ощущала тело Юханны. Было что-то на удивление возбуждающее в том, что именно отсутствие Августа между ними позволило их телам оказаться так близко друг к другу.

Она сглотнула и склонилась над экраном телефона, на котором Юханна пыталась показать ей, как ее система социальных связей пересекается с системой Симоны.

– Она была вместе с мужчиной, с которым я знакома по моей прошлой работе. Мы случайно встретились в ресторане, которым он владеет. Это было прошлой весной.

– И после этой встречи вы стали друзьями?

– Друзья как друзья, – пожала плечами Юханна. – Должна же я привлекать к себе новых клиенток, а она была уже не настолько молода – как раз в том возрасте, когда уход за собой становится просто необходим.

– И когда же?

– Вам сколько лет?

– Тридцать два.

– Ага. Ясно. Ну так вот, а Симона, пожалуй, чуточку постарше, лет этак сорок. Я бы знала поточнее, если бы мне дали провести анализ. Возраст очень легко узнать по состоянию кожи.

Она улыбнулась Эйре и легонько погладила ее по щеке двумя пальцами.

– Но у вас для вашего возраста просто чудесная кожа.

Когда Улоф закрыл глаза, образы дома вернулись к нему. Пламя и дым. Казалось, все это было очень давно и в то же время совсем недавно. Временами он видел там свою семью, а следом – своего отца в ванной.