— Водочная бутылка составляла двадцатую часть ведра, — сказал Сергей, одновременно набирая цифру «ноль», — а если в литрах, то это ноль целых шестьсот двад…

Он еще не успел закончить фразу, как услышал длинный гудок. Глаза у него расширились, а телефонная трубка чуть не выпала из рук.

— Кажется, мы угадали с Боровским радиусом, — пробормотал Головин.

Словно в подтверждение этому телевизор донес мелодичную, замысловатую трель.

На четверку друзей напал столбняк. Примерно в таком же состоянии находился и Матусевич. Если во время первого проигрыша суперприза шоумену удалось довольно быстро собраться, то теперь он никак не мог выйти из комы. Прозвучало уже пять или шесть сигналов, среди зрителей нарастал взволнованный шум, а он все стоял и стоял, растерянно посматривая по сторонам.

— Возьмите трубку! — весело крикнул кто-то в студии. — Или у вас никого нет дома?!

Все присутствующие покатились от смеха. Только после этого Матусевич сделал несколько неуверенных шагов и протянул руку к телефону.

Среагировал и Головин.

— Оксана! — воскликнул он.

Еще раньше друзья договорились, что отвечать будет она. Собственно говоря, после того как они «засветили» Ингу, другого выбора у них не было.

Девушка стала белая как стена, но все же отважно взяла трубку.

— Это «Супершоу»? Здравствуйте! Меня зовут Оксана Мартыненко, — выпалила она.

Быстро произнести эти слова Оксану надоумил Головин. Ему казалось важным, чтобы ее имя и фамилия прозвучали в эфире и потом ничего нельзя было переиграть или прервать разговор, сославшись на технические неурядицы или еще бог знает на что. Сергей не доверял Матусевичу и ждал от него каких-то подвохов. Но все обошлось.

— Второй раз выигрывают наш суперприз, и второй раз это делает девушка! Все мужчины посрамлены! — с игривыми интонациями воскликнул шоумен, уже почти полностью придя в себя. — Здравствуйте-здравствуйте, Оксана Мартыненко! Мы рады вас слышать. Откуда вы? Чем занимаетесь?

— Я… студентка. Учусь в МГУ..

— Вы шутите?! — непроизвольно вырвалось у Льва Михайловича.

Он сразу же вспомнил угрозу Головина выиграть еще раз и с явной растерянностью, даже испугом посмотрел прямо в объектив телекамеры. В свою очередь, Сергей не отрывал глаз от экрана телевизора, стараясь не пропустить ни одной, даже мельчайшей детали, ни одного нюанса этого представления. Наступила минута его триумфа.

Казалось, что, пройдя через оптические приборы и электронные устройства, через сотни метров электрических проводов и километры открытого пространства, их взгляды встретились. И сказали друг другу больше, чем это можно было сделать словами.

Опять возникла довольно продолжительная пауза. Очевидно, оператор начал показывать Матусевичу какие-то знаки, так как шоумен вздрогнул, посмотрел поверх объектива, и на его лице, словно после поворота рубильника, вспыхнула улыбка. Он действовал практически на автопилоте.

— Потрясающая реклама для главного учебного заведения страны! — словно в бреду забормотал Лев Михайлович. — У нас есть две победительницы «Супершоу», и обе из МГУ. Думаю, что руководство университета должно быть вам благодарно. Но зато вы приобрели врагов среди будущих абитуриентов. Наверняка на очередных вступительных экзаменах в Московский университет конкурс на одно место окажется в два раза выше, чем прежде — а кому это понравится? Итак, дорогая Оксана, мы вас поздравляем и приглашаем на следующую игру в студию, чтобы вручить чек на полмиллиона долларов и показать миллионам телезрителей. Честно говоря, мне самому не терпится на вас посмотреть…

В последних словах явно послышалась бессильная злоба.

Человек, как известно, слаб и тщеславен, а его самолюбие всегда тешат звучные звания и должности. Некоторые из кожи лезут вон, чтобы присовокупить к своей фамилии что-нибудь вроде «депутат парламента», «президент компании», «председатель совета директоров» и тому подобное. Но настоящего, неоспоримого могущества люди достигают лишь тогда, когда вдруг лишаются необходимости и желания иметь все эти приставки.

Семен Абрамович Ольховский был одним из тех, чей кабинет украшала скромная табличка без всяких должностей и званий — лишь с фамилией и инициалами. Расшифровывать последние также не имело никакого смысла, так как абсолютно все знали имя-отчество этого человека. А принадлежащая ему финансово-промышленная империя была такой громадной и разветвленной и охватывала такие разные сферы экономики, что точно определить, обозначить его роль, функции, обязанности казалось почти невозможным.

К тому же бизнес Семена Абрамовича очень тесно переплетался с политикой, и попытка придумать ему какую-нибудь звучную, отражающую реальное положение дел приставку породила бы явную нелепицу: скажем, «тайный кукловод правительственных чиновников» или «председатель совета директоров купленных депутатов». В общем, абракадабра да и только. Не стоило и пытаться здесь что-то изобретать.

Этот невысокий, сутулый, с совершенно заурядной внешностью и даже невзрачный человек умел закручивать такие политические и экономические кампании, организовывать такие комбинации, которые приводили к смене правительства и отдельных министров, приватизации и деприватизации целых отраслей и к кардинальной перекройке государственного бюджета. Он редко повторялся в своих интригах, и постоянным было только одно: из месяца в месяц его банковские счета в офшорных зонах росли как на дрожжах.

В империю Ольховского входил и общенациональный телевизионный канал РТ, по традиции все еще считавшийся государственным. Однако контрольным пакетом его акций давно уже владел Семен Абрамович, и распоряжался он здесь так, как хотел: назначал в руководство своих людей, определял редакционную политику.

Телевидение приносило не много доходов, а зачастую вообще было убыточным. Однако оно давало возможность успешно решать различные специфические задачи. В том числе поддерживать крупных политиков на выборах, которые, в благодарность за такие услуги, позволяли этому человеку бесконтрольно обделывать свои дела, принимали нужные для него законы и постановления, проводили в правительство нужных ему людей.

Имея тесные связи с властью, Семен Абрамович, безусловно, прекрасно разбирался, кто есть кто в этой стране и с кем не стоит конфликтовать. Поэтому, когда ему позвонил Зия Умаров и сказал, что хотел бы переговорить, приглашение приехать последовало немедленно. Такие люди просто так на чашку чаю не напрашиваются.

Ольховский и Умаров встретились как старые добрые друзья: обменялись рукопожатием, похлопали друг друга по плечам. И, естественно, общались они на «ты».

— Зия, дорогой, — источал елей Семен Абрамович, — ты прекрасно выглядишь. В тебе не более семидесяти пяти килограммов! Угадал? Угадал! Когда уже я возьмусь за себя?! Впрочем, — он похлопал ладонью по лысине, — такой шевелюры, как у тебя, у меня уже никогда не будет.