Майнеры и другие люди, построившие платежную систему Биткоин, вели себя в точности так, как предсказывал Кейнс, но при этом проявили потрясающую изворотливость. Они не были сумасбродами, и большинство из них не обладали властью, но они «извлекали свои сумасбродные идеи» не из творений какого-нибудь академического писаки, а из работы, подписанной псевдонимом Сатоши Накамото.

В то время большинство экономистов-традиционалистов скептически, даже пренебрежительно относились к возможностям биткоинов соперничать с мировыми валютами. По мнению экспертов, две основные функции денег – быть средством обмена (я даю вам эти доллары, евро или иены, а вы даете мне дом, автомобиль или куриный окорочок на обед) и быть средством накопления (мое общее состояние равняется x долларам, евро или иенам; на эту сумму я могу купить определенное количество домов, автомобилей или куриных окорочков на обед). Для обеих этих функций крайне важна стабильность валюты. Чтобы вести дела и планировать будущее, люди должны знать, что покупательная способность их денег останется относительно постоянной или хотя бы будет меняться с предсказуемой скоростью.

Стоимость биткоина, выраженная посредством курса обмена относительно какой-нибудь валюты, например доллара, колебалась очень сильно: в ноябре 2013 года она взлетела до уровня выше 1100 долларов[715], к январю 2015 года снизилась на 77 процентов, упав ниже 250 долларов, а спустя два года снова поднялась и превысила 830 долларов. Такая нестабильность делала цифровую валюту интересной для инвесторов, готовых рисковать[716], но непригодной в качестве средства обмена или накопления.

Пока велись споры о способности биткоинов быть настоящей валютой, небольшая группа людей стала разрабатывать другую точку зрения: что истинно ценная инновация – не новые цифровые деньги, а сам реестр (распределенная база данных), на котором они основаны. Значение имеет блокчейн, а не конкретная криптовалюта.

Бурная история платежной системы Биткоин служила доказательством того, что блокчейн действительно работает. Годами он функционировал в соответствии с проектом: как полностью децентрализованная, неуправляемая, с виду неизменная запись проведенных транзакций[717]. Транзакции, для которых он первоначально предназначался, ограничивались майнингом и обменом биткоинов. Почему же на этом нужно останавливаться? Блокчейн вполне можно использовать для регистрации вещей любого рода: передачи права собственности на участок земли; выпуска акций компании для группы людей; признания покупателем и продавцом факта, что все условия сделки выполнены; записи имени, места рождения и родителей ребенка, родившегося на Гавайях, и тому подобного. Все такие события мог бы проверить кто угодно, и они оказались бы по-настоящему в общественном доступе, при этом их нельзя было бы ни оспорить, ни изменить независимо от того, кто задался бы такой целью.

Это в самом деле было бы нечто новое под солнцем[718], что обладало бы поистине большой ценностью. Блокчейн работал годами в условиях тщательных исследований и проверок – и показал себя как глобальный, прозрачный и неизменный реестр, доступный для всех в сети и не требующий платы за вход, участие или совершение транзакции[719]. Его существование открыло множество возможностей, и новаторы и предприниматели вскоре начали их изучать.

• Университет Никосии на Кипре[720] и Школа программирования Холбертона в Сан-Франциско[721] были первыми учебными заведениями, использовавшими блокчейн для выдачи заверенных ведомостей академической успеваемости.

• «Процесс Кимберли»[722] – это утвержденная ООН организация, которая управляет сертификацией, предназначенной для уменьшения случаев попадания на рынок «кровавых алмазов»[723]. Традиционно организация использовала бумажные сертификаты происхождения, однако в 2016 году председатель правления сообщил[724], что она работает над схемой использования блокчейна, чтобы понять, как неизменяемый реестр может улучшить существующую систему. Лондонский стартап Everledger[725] применяет сходную технологию, чтобы сертифицировать драгоценные камни в целях страхования пользователей.

• Стоимость контрафактной обуви, изъятой в 2014 году таможенниками при ввозе в США, составляла 50 миллионов долларов[726]. Это крохотная доля от общего ежегодного объема международной торговли поддельными товарами, составляющего 461 миллиард долларов[727]. Чтобы предотвратить мошенничество такого рода, производитель обуви Greats выпустил в 2016 году свою коллекцию Beastmode 2.0 Royale Chukkah со смарт-тегом, основанным на блокчейне, который позволяет энтузиастам подтвердить подлинность своих кроссовок с помощью смартфона[728].