Ясин впервые повстречался с Дустумом в 1987 году, во время советской войны в Афганистане, когда находился в тюрьме города Шибирган в соседней провинции Джаузджан. Он был осужден за то, что ранил из пистолета двух солдат правительственных войск, когда те остановили его на одном из контрольно-пропускных пунктов. Дустум обеспечил его освобождение при обмене пленными. После вывода советских войск Ясин сильно ругал моджахедов за то, что они разрушили Афганистан своими междоусобицами. Но еще больше он презирал талибов за их средневековые законы и жестокость. Большую часть времени, пока у власти находился жестокий режим талибов, Ясин провел в Пакистане и вернулся оттуда вскоре после 11 сентября, чтобы присоединиться к Дустуму в борьбе за освобождение Афганистана.

За содержание пленных внутри крепости Кала-и-Джанги непосредственно отвечал начальник разведки Дустума, Саид Камель. Среди следователей находились и два офицера ЦРУ, которые провели больше месяца в северных горах, в основном — вместе с бойцами Ясина, пока те сражались против талибов. Американцы помогали координировать действия Северного Альянса в соответствии с американскими понятиями и планами.

Пленники были размещены в грязной подземной тюрьме, стены которой были выкрашены белой и зеленой краской. В день прибытия телерепортеров, офицеры ЦРУ «Майк» и «Дейв» находились в небольшом кирпичном здании на уровне земли, стоявшем прямо над камерами заключенных. Они были заняты допросом пленников, пытаясь получить от них разведданные, которые помогли бы американскому вторжению. Часовые Северного Альянса обыскали пленных на предмет оружия и связали им руки за спиной. Охрана была постоянно начеку, и на то были причины. Днем ранее один талиб-смертник взорвал гранату, убив себя самого и нескольких охранников.

Со своей стороны, заключенные все больше беспокоились о своей судьбе. Дустум заявил о том, что их передадут ООН, но, зная о его жестокости, никто не мог быть уверен в его истинных намерениях. Несомненно, присутствие американцев с их бесцеремонной манерой поведения и угрозами наказать любого, кто откажется предоставить нужную информацию, также не способствовало доверию. Некоторые из пленных позже рассказали, что боялись, как бы их не казнили.

Когда трое охранников спустились вниз, чтобы вызвать новую партию заключенных, один из пленников решил, что пришла пора действовать. Он ударил камнем в голову одного из охранников и выхватил у него автомат. Эта маленькая победа вдохновила других заключенных, и те набросились на охрану. Пока одни дрались с охранниками, другие стали пробиваться к узкому лестничному маршу. Выбравшись наверх, они набросились на офицеров ЦРУ, открыв по ним огонь из захваченного оружия и бросив одну гранату. Тридцатидвухлетний Джонни Спанн («Майк»), бывший морпех, погиб первым; он стал первой из известных жертв среди американцев в ходе вторжения США в Афганистан. Остальные пленники атаковали его напарника, «Дейва». Тот выхватил пистолет и застрелил по крайней мере одного из нападавших, а затем выстрелами проложил себе путь вперед и бросился бежать от здания, пока талибы продолжали расправляться с охранниками и развязывать своих товарищей.

За несколько минут до того, сразу после одиннадцати утра, телевизионный продюсер агентства «Рейтер» Николай Павлов вместе со своим оператором с нетерпением ждал у высоких ворот в тюремный комплекс, пока командир Северного Альянса отправился внутрь за разрешением для них. В это время где-то внутри прогремели два сильных взрыва, после чего раздались винтовочные выстрелы. Российский репортер и его оператор бросились на землю под деревьями, росшими неподалеку.

Кроме них, тюремный комплекс должны были посетить команда немецкой телекомпании ARD и делегация Красного Креста. Пока телерепортер Павлов лежал у стен тюрьмы, припав к земле, вокруг словно все силы ада вырвались на свободу — в виде взрывов и автоматных очередей. Охранники из Северного Альянса с крыш тюремного комплекса вели огонь по мятежникам, которые также стреляли по ним в ответ. Решив, что надо бы найти убежище получше, Павлов перебрался к толстой стене крепости, где встретил команду немецких тележурналистов, сотрудников Красного Креста и агента «Дейва» в зенитно-артиллерийской куртке, которому тоже удалось пробиться туда. Позаимствовав у немцев спутниковый телефон, Дейв кричал что-то в трубку, пытаясь вызвать авиацию.

Тем временем заключенные захватили здание тюрьмы и ворвались в помещение оружейного склада, где хранились винтовки, боеприпасы и гранатометы. Когда Павлов поднял голову от земли, чтобы попытаться рассмотреть, что же происходит, мимо тут же засвистели пули. После того, как он попытался подняться еще раз, вокруг в пыли стали рваться гранаты, так как охранники тем временем, спасая свою жизнь, устремились к стенам крепости и начали карабкаться вверх по ним. Репортеры продолжали лежать, распластавшись на земле, еще несколько часов, пока не начало смеркаться. Тогда Дейв убедил группу, что им тоже следовало бы перебраться в более безопасное место. Он подбежал к стене, перепрыгнул через нее и приземлился на земляной вал снаружи. (В течение ближайших нескольких дней, пока в крепости продолжался хаос, международные средства массовой информации часто демонстрировали повтор кадров этого успешного прыжка офицера ЦРУ, заснятых Павловым). Павлов и другие последовали за ним. Выбравшись из крепости, они побежали к главной дороге, где остановили проходящую автомашину и после изрядной тряски по изрытой глубокими выбоинами дороге добрались до Мазар-и-Шарифа.

Смерть Спанна сильно потрясла командира местных сил Северного Альянса Ака Ясина. Когда пять лет спустя он описывал мне этот случай, на его глаза наворачивались слезы. Он успел проникнуться уважением к этому строгому молодому человеку с точеным лицом в мягкой шляпе, который своей работой помог достичь, казалось бы, невозможного — изгнать Талибан из страны в течение всего нескольких недель. Ясин считал, что промах, из-за которого произошел мятеж, заключался в том, что охранникам было разрешено брать с собой оружие, спускаясь в подземные камеры тюрьмы. Он сказал, что это ставшее роковым решение было принято Саидом Камелем, начальником разведки Дустума.

Поскольку мятеж затянулся, американские и британские войска вместе с силами Северного Альянса развернули бомбардировку крепости, в том числе с использованием двухтысячефунтовых бомб, которые были сброшены с американских самолетов в последнюю ночь. Устрашающие боевые вертолеты АС-130 расстреливали боевиков Талибана со скоростью до тысячи восьмисот выстрелов в минуту. Когда, наконец, восстание было подавлено — после того, как подземные помещения тюрьмы затопили водой — весь комплекс был завален трупами, частями тел и фрагментами бомб. (Когда я посетил тюрьму в 2006 году, там все еще валялись разбросанные черные тюрбаны талибов). Лишь около 80 из 450 заключенных смогли выжить в этом бою, одном из самых ожесточенных за время американского вторжения.

Однако в целом кампания шла хорошо, с минимальными для американцев потерями. Тысячи боевиков движения Талибан сдались или перешли на сторону своих бывших противников. Войска Северного Альянса прошли в Кабул 13 ноября, всего за неделю с небольшим до восстания в крепости Кала-и-Джанги. Кабул был просто оставлен талибами без боя, как и многие другие города.