По пути им встретилось около десятка солдат – все спешили убраться прочь, не вступая в разговоры. Видимо опасались, что их отправят на передовую. Несмотря ни на что, Делвин не мог назвать этих людей законченными трусами. Несомненно, они бы сражались вполне неплохо, попадись им обычный противник – наподобие все той же Брезальды. Магия, которую явил Имперский Орден, далеко выходила за любые рамки привычного. Раньше Делвин не видел ничего подобного, в том числе и во время сражения, состоявшегося при Кенхолде.

Не оставалось сомнений, что битва полностью проиграна. Имперцы уничтожили наргондский флот и вот-вот окончательно овладеют гаванью. Едва ли защитники порта, деморализованные обрушившимся на них магическим штормом, смогут что-то противопоставить неприятельскому десанту. К тому же, больше некому отдавать приказы. Альфонсо Мервани мертв, равно как и весь его генеральный штаб. Даже если офицеры, командующими отдельными отрядами, не оставят позиций, они все равно не смогут надолго задержать противника. Самое позднее к вечеру, а то и к обеду, армия вторжения полностью овладеет Наргондом.

Делвина не радовала его собственная роль в случившемся. Он бы непременно постарался сохранить Альфонсо Мервани жизнь, если бы знал, как безболезненно для самого грандгерцога изгнать Аматриса. К сожалению, Делвин не имел ни малейшего представления, как это сделать. Возможно, в иных обстоятельствах сумел бы помочь Кельвин, вот только в царившей суматохе не представилось случая его спросить. Пришлось решать проблему самым радикальным спобосом.

«Ладно, вышло как вышло, и нечего попусту сожалеть. Выберемся из города, а дальше, наверно, отправимся в Керанию, как и предлагал Аматрис. Не представляю, как мы добудем судно. Когда на севере грянет война, пассажирское сообщение между странами прервется, а денег, чтобы купить собственный корабль, мы не найдем, даже если ограбим еще десяток купеческих караванов. Возможно, стоит рискнуть и попробовать прорваться через границу?»

Когда поредевший отряд спустился во двор, Патрик Телфрин, выглядевший после гибели грандгерцога крайне потерянным, пришел наконец в себя. Его походка сделалась решительной, взгляд – жестким. Телфрин прыгнул на козлы экипажа, в котором они все приехали сюда пару часов назад, и занял пустовавшее место возницы.

– Залазим внутрь, – бросил он. – Мы возвращаемся во дворец.

– Что там делать? – спросил Делвин, присаживаясь на облучок рядом с Патриком.

– Как что? Защищать город, разумеется. Я собираюсь возглавить оборону.

– Вы, наверно, шутите.

– Как есть насмехаетесь, – поддержал Боб. – Самим бы ноги отсюда унести.

– Я не намерен бежать и праздновать труса. Моретти мертв, Альфонсо мертв, но я-то все еще жив. Меня просили защитить этот город. Я это сделаю, потому что кроме меня, по всей видимости, этим никто больше не намерен заниматься.

– А кто в таком случае станет защищать Гвенхейд? – не сдержался Делвин.

Патрик даже не посмотрел в его сторону. Просто выразительно промолчал. Делвин счел за лучшее не спорить и прикусил язык. Возможно, увидев хаос и разброд, которые наверняка царят во дворце, Патрик одумается и согласится спасаться бегством. Если нет, придется оглушить его ударом приклада по голове и вытаскивать на своих плечах. Не самый желательный поворот, но не погибать же из-за пустого упрямства. Порой следует признать поражение и двигаться дальше.

Телфрин подождал, пока все товарищи заберутся в карету, и взялся за вожжи. Движения Патрика сделались спокойными и собранными, лишенными всякой суеты. Его взгляд наполнился незнакомым доселе холодом. Делвин никогда прежде не видел Патрика настолько отчужденным и злым.

Граф Телфрин подстегнул лошадей кнутом, когда экипаж выезжал с внутреннего двора покинутой крепости на спускающуюся вниз улочку. Кони заржали и пустились галопом. Копыта загремели по мостовой, мимо проносились дома. Несомненно, изящные и роскошные, но Делвина меньше всего сейчас занимали архитектурные красоты. Все равно, может статься, скоро от всех этих замечательных особняков не останется камня на камне.

По дороге он заметил людей, вытаскивающих из домов разнообразное имущество. Книги, картины, прочие дорогие вещи. Может, местные жители готовятся к бегству, а может, появились первые мародеры. Вот этот, в обносках, вороватого вида, с туго набитым мешком за спиной – точно мародер. Возиникло желание его пристрелить, но Делвин сдержался. Ни к чему попусту тратить порох и пули – кто знает, когда и где получится пополнить их запас.

Когда до палаццо Мервани осталось всего ничего, Делвин решился заговорить:

– Мне очень жаль, что так получилось с грандгерцогом.

– Очень жаль? Я не сомневаюсь. Заткнитесь.

– Вам не стоит разговаривать со мной в подобном неуважительном тоне, граф.

– Мне стоило пустить вам пулю в лоб, когда вы только приперлись в Димбольд. Не сотрясайте попусту воздух, Дирхейл, умоляю. Я знаю все, что вы вознамерились сказать. Что борьба еще не проиграна, что главное выжить и перегруппировать силы, что в разумном отступлении отсутствует всякая трусость. Этот город приютил меня в трудное время. Я не отступлю. Хотите бежать – бегите, и госпожу Шефр прихватите с собой. Я остаюсь, и не надейтесь меня переубедить.

Капитан Дирхейл собирался, несмотря ни на что, возразить, но тут карета, лихо развернувшись, вылетела прямо на местную главную площадь. Баррикада, которую ранним утром сооружали перед палаццо, стояла целехонькая. Имперцы, конечно, еще не успели сюда добраться. Они едва высадились в объятом пожаром порту, а до аристократического района путь оттуда неблизкий. Делвин ожидал увидеть палаццо Мервани покинутым и брошенным, но за баррикадой обнаружились наргондцы, державшие ружья наизготовку.

Сотня или две, прикинул он второпях число защитников. На половине солдатские мундиры, на половине – лакейские ливреи. С миру по нитке, как говорится. Совсем смешно, конечно – против двадцати с лишним тысяч алгернцев, или сколько их там прибыло на кораблях, и самых лучших на материке магов.

Защитники дворца выстрелили в воздух, и тогда Патрик Телфрин остановил карету.

– А ну всем уняться! – сказал он громко. – Поберегите патроны для имперцев, любезные синьоры. Я капитан Телфрин, друг его величества. Кто вами командует?

К немалому удивлению Делвина, из-за самопального укрепления выступила та самая женщина, которая накануне ночью лежала обнаженной в постели Винсенте Казони. Ее звали, кажется, Сильвия. Загорелая, черноволосая, стройная, сейчас она была облачена в дорожное платье и держала в руке пистолет. Вместе с ней вышел незнакомый мужчина в мундире, с капитанскими знаками различия и при шпаге.

– Синьора Ландони! – удивился Патрик. – Не ожидал увидеть здесь вас.

– Отчего так, граф Телфрин? – женщина улыбнулась. – Я патрицианского рода, мой отец всю жизнь заседал в Совете. Когда приходит беда, ее нужно встречать лицом к лицу, и неважно, носишь ты бриджи или юбку. Капитан Марони любезно согласился помочь.