за его пределами, но пожарный гидрант ещё действовал и давал возможность умыться и напиться.

Поднявшись наверх, он обнаружил всех обитателей уже на ногах. Умываться никто из них не пошел, а нужду справили по –малому, в дальней комнате соседней квартиры.

Завтрак был скуден: остатки черствого хлеба, лежавшего на столе, да упаковка лапши «Доширак», которую принес вчера Михаил Ефимович. Но лапшу с холодной водой есть никто не захотел, а потому, перекусили хлебом, запивая его холодной, подслащенной вареньем водой.

Солнце уже поднялось высоко и припекало во всю – судя по одежде прохожих – там, вдалеке, где начиналась жизнь обычных людей. Трое обитателей жилища направились обычным маршрутом: чистить урны на улице и мусорные контейнеры во дворах от жестяных банок и бутылок, которые потом сдавались в приемный пункт, расположенный неподалеку за другим, тоже заброшенным домом.

Один из бомжей остался за дежурного по жилью. Сегодня дежурил Черный, который неважно чувствовал себя после вчерашнего возлияния, и попросил общество, чтобы его оставили дома.

Дежурство было необходимо, чтобы окрестная молодежь, шастающая от безделья по руинам заброшенных домов, не уничтожила или испортила тот скарб, что натащили бомжи в свою обитель. Так уже случилось однажды, когда вернувшись вечером, они нашли своё имущество изгаженным, растоптанным и с человеческими испражнениями. Конечно, дежурный тоже не защитит от агрессивных юнцов, но даст бог, его присутствие остановит их от прямого насилия.

Михаилу Ефимовичу тоже было пора отправляться на заработки. Он взял свои книги, сунул в пакет бутылку с водой, положил туда же лапшу, что так и осталась на столе, одел свой пиджак, несмотря на начинающуюся жару, и пошел на своё вчерашнее торговое место.

Несколько дней подряд торговать на одном месте было нельзя: прохожие, почти постоянного состава, уже присмотрелись к его книгам и если не взяли их сразу, то надежды продать книги случайному человеку было мало, а кроме того, милиция – полиция       могла прогнать его , а то и разорить торговлю, отобрав книги и выбросив их потом где-нибудь подальше, может быть в те же контейнеры, где он их и раздобыл. Но два дня торговли подряд на одном месте – вполне привычно и без риска, потому-то он и решил сегодня торговать там же, где и вчера, у остановки автобусов: там росли деревья, и можно было укрыться в тени от солнца.

Прибыв на место, Михаил Ефимович расстелил пленку на обочине тротуара, разложил на ней книги ровными рядами, как в магазине, снял пиджак и положил его на пакет в тени дерева и сел под этим деревом на расстеленную газету. Рекламировать свою торговлю он не умел, да и опасался привлечь внимание, поэтому молча наблюдал со стороны за проходившими мимо людьми. Если кто-то, останавливаясь на остановке в ожидании автобуса, подходил к лежавшим книгам и всматривался в их названия, то Михаил Ефимович вставал и подходил ближе, оставаясь чуть в стороне.

Когда прохожие спрашивали, сколько стоит та или иная книга, Михаил Ефимович отвечал, что все книги продаются по 50 рублей. Бывало, что к нему в руки попадала действительно интересная и хорошо изданная книга, тогда он просил за неё 100 рублей, но сегодня таких книг у него не было.

До полудня он продал всего одну книгу. Торговля не шла: может из-за жары, а может, что сегодня был день десантника и несколько раз мимо проходили мужчины в форме или бело-синих полосатых тельняшках и беретах, направляясь в ближайший сквер на свой праздник.

Часам к двум дня ему захотелось есть. Он достал свою лапшу и подойдя к палатке, где молодой азиат торговал шаурмой, попросил его налить в лапшу кипятка. Азиат уважил просьбу пожилого человека и Михаил Ефимович, плотно прикрыв лапшу крышкой, удалился под своё дерево, ожидая пока лапша хорошо пропарится.

Пластиковая ложка была всегда при нём, в кармане пиджака и через несколько минут он с удовольствием ел горячую лапшу, прихлебывая ароматную жижицу через край. Когда лоток опустел, он закрыл его крышкой и выбросил в мусорную урну, стоявшую неподалеку от остановки.

Обед его вполне устроил, и он оставался на своём месте до семи часов вечера, продав ещё только одну книгу. Поняв, что ждать удачи сегодня не приходится, он собрал и упаковал свои книги и пошел обратно к дому своих собратьев, решив и эту ночь провести у них.

Водки купить было не на что и он купил три банки кильки в томатном соусе и два батона хлеба – вполне хватит на ужин всем пятерым.

Понявшись в подъезд, он вошел в жилище бомжей и застал их, оживленно хлопочущими возле стола. На столе стояли три бутылки водки, баллон пива, лежали круг колбасы, кусок сыра хлеб, огурцы, помидоры и пучок зеленого лука. Рядом стояли полупустая банка варенья и пластиковый баллон с холодной водой из подвального гидранта.

–Заходи, заходи, Тихий, – приветствовал его Учитель, – добро пожаловать на наш праздник десантников – парашютистов.

– А кто из вас был десантником? – удивился Михаил Ефимович.

– Из нас –никто, – рассмеялся Учитель,– а вот настоящие десантники, которые сегодня отмечают свой праздник, ссудили нам, ты не поверишь, 500 рублей, чтобы мы, бомжи, выпили за них – что мы и будем сейчас делать с удовольствием.

Водку и закуску прикупили, сам знаешь где, а банку с вареньем мы ещё утром выловили в контейнере – кто-то выбросил старое варенье, чтобы запастись свежим. Так что тебе, как непьющему, можно развести варенье водой – вот и лимонад.

– Я тоже не пустой пришел, – ответил Михаил Ефимович, – водки не купил: денег не хватало, а закуска есть, – и он выложил на стол консервы и хлеб.

– Ну что ж,– сказал Учитель, – начнем праздновать. Первый стакан за тех ребят, что решили нас угостить, – пусть у них всегда раскрывается парашют за спиной, когда по жизни встретятся им беды и неприятности, – и он разлил первую бутылку для первого тоста полностью. Все выпили, в том числе и Михаил Ефимович своего лимонада из разведенного варенья – весьма вкусного, хотя и засахарившегося.

Некоторое время все молча поглощали пищу, разложенную на столе и в открытых банках с килькой в томате. Учитель, не торопясь, разлил половину второй бутылки и спросил: нет ли у кого желания сказать тост? Таковых не оказалось, и он продолжил:

–Второй тост я посвящаю людям, которые не гонятся за богатством и могут запросто, как эти десантники, сделать доброе дело не корысти ради, а по широте души русского человека, чтобы и такие, как мы, могли почувствовать себя