Ехали они долго, и солнце уже начало клониться к горизонту. Сначала юноша пытался запоминать, сколько раз они сворачивали в какую сторону — так его учил Гаррет — но очень быстро сбился со счета. То ли путь и впрямь был так не прост, то ли им сознательно морочили голову. Вскоре привычные стройные деревья сменялись приземистыми разлапистыми толстяками, а землю густо покрывал серебристый мох.

На протяжении всего пути никто не беспокоил их: звери, если так можно было назвать обитателей Муролокских лесов, боялись нападать на такой большой отряд, а чудовищ растительного происхождения крыслинги обходили стороной или пугали, зажигая обильно дымящиеся факелы. Однако, уже возле темного леса, к которому они направлялись, им встретился монстр, для которого не имело значение количество врагов.

О приближении твари путники узнали по оглушительному треску ломающегося под тяжестью ее тела орешнику — зверь бежал, не разбирая дороги, прямо на них. Крысолюди рассыпались полукругом и выставили копья, уперев их в землю. Зверь с ревом выбежал на открытое место. Опустив к земле увенчанную десятком рогов голову, он начал рыть копытом землю, злобно сопя. Похожий на огромного, с лошадь размером, кабана, монстр был закован в некое подобие костяной брони. Кривые и острые рога торчали во все стороны, надежно защищая голову от врага. Глаз видно не было.

— Предлагаю пустить коней вскачь, как только начнется заварушка, — шепотом предложил Айвен, — Им будет не до нас.

— Не советую. Во-первых, битвы не будет. Копья крыслингов зачарованы, и с легкостью пробьют броню. Даже если им не удастся задеть жизненно важные органы, то зверь истечет кровью довольно быстро. Ну и во-вторых, мне нанесли рану таким же копьем, так что без помощи этого их хозяина, могу и подохнуть.

— Ты же маг!

— Как только я касаюсь запасов маны, рана начинает кровоточить еще больше.

— А твоя геомантия?

— Мне удалось переодеться в заживляющую рубашку, но толку от нее немного, — только сейчас вор заметил, что на его приятеле рубашка другого цвета, — Похоже, тот кто зачаровывал эти копья разбирался в нанесении ран больше, чем я в их исцелении. Даже боль не могу унять. И, кажется, я догадываюсь, кто этот чародей.

— Бежать — плохо. Ждать будет хорошо, — подтвердил Хныга.

— Ты-то откуда знаешь?

— Хныга нюхал нити судьбы.

— Нюхал?

— Ты не забывай, что наш друг жрец слепой богини. Хотя лично я всегда думал, что пауки ориентируются на вибрацию паутины, а не на ее запах. Смотри, началось!

Мэт оказался прав. Крыслинги судя по всему, обладали немалым опытом в бою с такими тварями. Когда зверь бросался на кого-то из них, тот стремительно отступал, тогда как остальные набрасывались на него, стараясь вонзить свои копья как можно глубже. Зверь разворачивался и бросался на обидчиков, но те убегали от него, и все повторялось снова. Довольно быстро одно из зачарованных копий пробило сердце невиданного зверя. Истекающий кровью исполин завалился на бок и, пару раз судорожно дернувшись, затих.

Добыча не интересовала победителей, поэтому они дали знак ехать дальше. И вскоре их разношерстный отряд был уже возле лагеря. Оставив коней на попечение зверолюдей и позволив связать себе руки, путники вошли в некое подобие ворот на территорию лагеря.

Такого огромного количества крыслингов Айвен и представить себе не мог. Тем не менее, лагерь этот был лишь временной стоянкой: жилищами здесь служили шалаши из веток и совсем недавно выкопанные землянки. Освещали лагерь многочисленные факелы и рыбьи пузыри, наполненные светляками. Повсюду сновали вооруженные крысолюди. Два десятка покрытых шерстью воинов окружили пленников и повели через поселок.

— Похоже на подготовку ко вторжению. Вряд ли это все охотники, — шепнул вор Мэту.

— Скоро узнаем. Если я не ошибаюсь, сейчас нас примет сам Вивисектор.

— А разве он еще жив?

— Он способен менять тела, как я рубашки — просто выбирая наиболее подходящее. Думаю, что проблема возраста перед ним не стоит. А вот в здравости его рассудка я сомневаюсь. Жить сотни лет в сотнях разных тел, да еще и в этом жутком месте — какой разум сможет выдержать это?

Их привели к строению, которое при развитом воображении и большом желании можно было даже назвать домом. Правда, сложен он был из неотесанных бревен, а крышей ему служил самый настоящий плот, у которого даже не убрали рулевое весло и мачту. Правда, был он наполовину сгнившим и сильно зарос мхом. У входа стояли два странных существа, похожих на обритых двухметровых обезьян. В руках эти создания сжимали увесистые дубинки и подозрительно рассматривали всех проходящих мимо своим единственным глазом, расположенным на лбу.

— Человеки. Заходите. Хос-сяин ждет, — сделал приглашающий жест предводитель и указал на вход в жилище. Мэту и Айвену пришлось пригнуться, тогда как гоблин вошел в дверь спокойно, посмеиваясь над ударившимся головой вором.

Внутри оказалось на удивление светло. Мох, покрывавший потолок, светился зеленым светом, окрашивая помещение в жуткие цвета. В комнате находился всего один человек, и он сидел на жутковатом подобии трона, словно собранном из тел животных, с которых содрали шкуру.

В том, что это именно человек, не было никаких сомнений. Юноша, обнаженный по пояс, был очень красив и сложен так, что сам бог Тарзун удавился бы от зависти на ближайшей лиане. Портили впечатление только его глаза, водянистые, светло-светло голубые и… совершенно безумные! Геомант оказался прав!

— Надо же, какая интересная компания решила наведаться ко мне в гости, — первым начал разговор незнакомец. — Маг-геомант, жрец-гоблин и юноша с разомкнутым мана-контуром «пузыря». Какая интересная загадка. Я очень люблю загадки…

— А вы, если я не ошибаюсь, тот самый чародей Морриус, автор трактата о насильственном переселении душ через эмоциональный канал пытаемой третьей жертвы? — подал голос Мэт.

— Надо же. Вы знакомы с моими работами?

— Только с этой рукописью. Читал ее на ночь, когда готовился к выпускному экзамену. Прекрасное средство, чтобы снять сонливость.

— Чудесно! Значит, вы знаете, кто я такой и чего от меня можно ожидать. Кстати, можете называть меня просто Вивисектор. Мне это льстит. Итак, господа, ваша загадка лишила меня сна этой ночью, и поэтому я решил пригласить вас в гости.

— Пригласить? — вскинул бровь геомант.

— В некотором роде да, — кивнул сумасшедший чародей, — Я вижу, вам нездоровится?

Вид у мага действительно был неважный. Лицо стало совершенно бледным, а рубашка насквозь пропиталась кровью.

— Надо же, какая проницательность. Лично я уверен, что вы умеете смотреть во внешний мир через глаза своих собственных созданий и знаете, что с нами случилось, — по кривой усмешке Вивисектора стало ясно, что догадка Мэта верна.

— Увы, — развел руками Морис, — Сейчас в окрестностях Ерема находится восемь фаланг наблюдателей и охотников. Не могу же я уследить за ними всеми, правда? — тон чародея был извиняющимся, однако глаза его смеялись, подтверждая слова геоманта.