– Хочешь меня вниз бандеролью отправить?

– Все лучше, чем, бля, пять километров вниз по лестнице. И никакой бандероли. В кабинку пару мужиков можно воткнуть, если потесниться…

– Крэк, так, может, мы поищем такой лифт? Все равно уже вляпались. Чего нам терять-то?

– Ну, давай поищем. Только, боюсь, я все-таки сблюю.

– Ну, так блюй – и пошли.

С первой минуты стало ясно, что поиск наш не будет простым и быстрым. Двигаться в густой, как суп-пюре, субстанции было чертовски тяжело. Не говоря уже про вонь, которая просто отбивала охоту жить.

– Вернусь домой, – бормотал Крэк, – сразу в душ. И чтоб двое суток меня не трогали. Буду дерьмо вытравливать. Не знаешь, какой шампунь взять?

– Шампунь тебе… – отвечал я. – Может, еще пену и соль для ванной? Ототрешься керосином и будешь как новенький, ясно?

– Слушай, Грач, ты ничего не замечаешь?

– Я много чего замечаю. Ты о чем сейчас?

– Какая-то херня в воздухе мечется. Как будто ленты такие цветные, знаешь?

– Не знаю. Никаких тут лент нет, успокойся.

Я все-таки прислушался к своим ощущениям и вдруг понял: в голове как-то странно звенит. И снова это чувство, что кто-то тебя пристально разглядывает.

– Крэк, она нас видит, – сказал я.

– Кто?

– Она, – я обвел рукой вокруг себя. – Биомасса. Она на нас смотрит.

– И чё теперь, бля?

– Не знаю. Пусть смотрит. Лишь бы не трогала.

– Так вроде никто и не трогает.

– Вот и славно. Пошли…

Крэк первый свернул за угол и вдруг шарахнулся назад, едва не сбив меня.

– Ни хера себе… – тихонько проговорил он. – Ты только глянь…

Я осторожно выглянул из-за угла. В соседнем помещении тоже плескалась жидкая органика. И не только она.

Там двигалось какое-то существо. Отдаленное сходство с человеком у него имелось: огромное бесформенное туловище, ноги-тумбы, приплюснутая голова без глаз. Руки были длинные, словно у обезьяны, и тоже очень мощные. Существо шуровало этими руками в биомассе, словно что-то искало. Ростом оно было не меньше двух метров.

– Интересно, – еле слышно прошептал Крэк, – он настоящий? Или это мы его сейчас придумали?

– Он настоящий, – ответил я. – И он занят делом.

– Каким еще, бля, делом?

– А вот посмотри…

Было видно, что биомасса здесь течет более активно. И затекает в дыру в стене, забранную решеткой. К этой дыре то и дело прибивало какие-то предметы, мебель, ящики.

Бесформенный монстр добросовестно доставал все это и отбрасывал в сторону. Там была уже целая гора из всякого хлама.

– Ты видишь? – прошептал Крэк.

Я видел. Там был не только хлам. Похоже, к решетке иногда прибивало и человеческие тела. В общей куче их лежало не меньше десятка.

– Что делать будем? – осведомился я.

– Делать? Не знаю. Наверно, сваливать… Нет, точно – сваливать!

Существо остановилось и развернулось в нашу сторону. То ли услышало нас, то ли увидело каким-то внутренним зрением. Прошло несколько секунд – и оно шагнуло в нашу сторону.

– Грач, надо сваливать, – настойчиво напомнил Крэк.

– Обожди. Может, это не опасно…

В следующее мгновение монстр рванулся к нам. Такой прыти и проворства я не ожидал. До него было метров двадцать, и половину пути он проскочил едва ли одним прыжком.

Ему оставался еще один прыжок, когда Крэк выхватил автомат и разрядил в него целую кассету.

– Грач, не стой, стреляй! – прокричал он, перезаряжаясь.

Я словно очнулся. Автомат плохо держался в скользких руках, и половина выстрелов ушла в потолок. Чудище заметно сбавило ход, уж не знаю, чем наши пули могли повредить этой груде тухлого мяса. Я сменил кассету и снова начал стрелять.

Существо окончательно остановилось, растопырило руки в стороны и вдруг начало оседать. Не садиться, не падать, а именно оседать, как тающий кусок мороженого.

Через несколько секунд от него осталось только несколько темных разводов на поверхности.

Мы с Крэком тяжело дышали, в замешательстве глядя друг на друга.

– Ты уверен, что мы сейчас поступили правильно? – спросил я.

– Ты что, дурак, Грач? – Крэк попытался постучать себя пальцем по макушке, но только испачкался и с досадой плюнул. – Что ты такое городишь?

– Я боюсь, как бы нам это не вышло боком. Он ведь не умер. Он просто вернулся туда, откуда вышел. И в любой момент может снова выйти. Да еще и не один…

– И что мы должны теперь делать? Кланяться им?

– Не знаю…

– Не знаешь – молчи. И валим отсюда скорее. – Он первый двинулся вперед, ожесточенно продираясь через сопротивление среды.

А через некоторое время, попетляв по затопленным коридорам, мы нашли почтовый лифт.

* * *

Эта была просто небольшая раздвижная дверь в стене, а рядом – скромная панелька управления, не залепленная, к счастью, биомассой. Крэк задумчиво потоптался рядом и наконец решился потыкать пальцем в кнопки.

Никакой реакции не последовало.

– Не работает? – спросил он у меня, словно именно я числился тут мастером по лифтам. Я только пожал плечами. – А ну-ка… – он поднатужился и свернул створку двери.

Мы увидели облезлые стены лифтовой шахты. Я ожидал увидеть тросы и кабели, но их тут не было.

– Его, наверно, не веревки тянут, – пояснил Крэк. – Он сам карабкается шестеренками по стенам. Вон, видишь – рельсы такие, зубчатые.

Зубчатые рельсы я видел. А еще я заглянул в шахту, едва освещенную мерцанием редких люкс-панелей. Глубина была такая, что стало не по себе.

– Крэк, там, внизу гудит что-то вроде, – сказал я. – Ты ничего не слышишь?

– Ну, гудит и гудит… – он пожал плечами. – Мало ли, бля, что там может гудеть…

Он все же заглянул в шахту и некоторое время что-то пристально там высматривал. Наконец оторвался и задумчиво посмотрел на меня.

– А ведь работает лифт-то, – услышал я.

– В смысле…

– Ползет вверх. Сам посмотри.

Я не стал смотреть, поверив на слово. Мы как-то, не сговариваясь, отшагнули от дверей, обновили кассеты в автоматах и заняли позиции таким образом, чтоб в случае чего было где спрятаться.

– Далеко он? – спросил я.

– Далековато. Но ползет быстро.