– Не смейте!

– Экий вы… Ну, не буду. А хотите, Алексей Воинович, сКостей Иванихиным беда в тайге приключится? Варнаков там бродит несчитанно, имногие на него злы. А? Да вы не стесняйтесь, юноша. Вы себе только представьте:осиротевшая Танюшка, коей необходимо мужское плечо, золотое царство Иванихина вкачестве приданого… Да вы с министрами за одним столом сиживать будете, акарета ваша золотая грязью меня забрызгает… Как вам идея, Алексей Воинович? Выее в сознание-то впустите, обдумайте, вам и делать ничего не придется, всепомимо вас обтяпают, так, что комаришка носа не подточит…

– Вы и в самом деле дьявол! – вскинулся Бестужев.

– Да не сверкайте глазками, хе-хе… Ну какой из менядьявол? Одна видимость…

– Наш разговор становится бесполезным.

– А вот и нет-с, – с ухмылочкой протянулполковник. – Настоящий разговор только начинается… Значит, не хотите внаследнички иванихинские? Ну, ваша воля… Давайте посмотрим на последствия сейпечальной истории и вместе их просчитаем. Меня вы ни с какой стороны не сможетедостать. Олечка бесполезна. Тутушкин… да кто к нему всерьез отнесется? И потом,ему еще дожить нужно до серьезных разборов… – Он выложил на стол двебумаги. – Право слово, Алексей Воинович, уберите вы свой дурацкий пистолетикда почитайте черновики моего отчета. Существующего в двух вариантах. Согласнопервому, мы все вместе – я, вы, Баланчук и даже, черт с ним, пристав Мигуля –провели грандиознейшую работу по срыву грабежей и выявлению виновных. Кпревеликому сожалению, главный виновник, штабс-ротмистр Рокицкий, мразьчеловеческая, пал от руки агента… ну ладно, ладно, пожалеем вашего Покитько,плотвичку. Не пал от руки разнервничавшегося агента, а принял цианистый калийиз страха перед грядущим неминуемым разоблачением, сулившим позор и крах… Еслисоставить умело – а ваш покорный слуга на составлении отчетов собакусъел, – всем поименованным могут и звезды повесить, даже Аргамакову –медальку или крестик… От вас всего и требуется, что поддакивать в нужном местев нужное время… Мигуля промолчит, он умен, ссать против ветра не станет…

– Есть одна неувязочка, – сказал Бестужев,демонстрируя лист гербовой бумаги с аптечной печатью. – Это – своего родаэкспертиза, проведенная Рокицким. Он долгое время ничего не подозревал, но потомя умышленно выбил его из колеи, он занервничал, кое-что сопоставил – как-никак,несмотря на прегрешения, жандарм был хваткий, – понял, кто всем этимзаправляет, сообразил, что козлом отпущения вы хотите сделать именно его. Изъялпулю от «Байярда», извлеченную из черепа Струмилина, пошел в аптеку, взвесилпули, акт составил. Полное несоответствие пули от «Байярда» и найденной вномере гильзы…

– Вот как? – почти не раздумывая, сказалполковник. – Помилуйте, а что сия писулька меняет? Мы и так знаем, что Рокицкийподвигнул Ольгу на убийство Струмилина, а она по неопытности да в кокаиновомзабытьи немного напортачила… Конечно, несоответствие! И в деле отражено! Толькокак вы докажете, что это не Рокицкий? С того света дух вызовете посредствомспиритического блюдечка? Нет-с, ротмистр, эта писулька ничегошеньки не стоит,можете ее в нужник употребить. На ложный след нас наводил Рокицкий, от себяотводя подозрения…

– Да вы…

– Успокойтесь. И слушайте дальше. Теперь разберемвторой вариант моего отчета. В нем количество отличившихся, толковых изаслуживших ордена, уменьшено ровно наполовину. А вот вам в сем вариантеотведена роль незавидная. Вы свою часть работы с треском провалили. Агентовпогубили своих, мою явку провалили, Рокицкого упустили из-под носа, не распозналисразу, что Енгалычева злодей Рокицкий убил и оклеветал посмертно в качествекозла отпущения.

Да-с, вот именно. Илья Баланчук под любой присягойподтвердит, что в моем присутствии сомневался в виновности Енгалычева, но вынастаивали на обратном… Вы не смотрите на меня так, Алексей Воинович, я немонстр, я защищаться вынужден – у меня жена, детишки, положение в обществе.Своя рубашка ближе к телу, хе-хе… А все почему? Да оттого, что вы,прельстившись Танечкою Иванихиной, потеряли голову настолько, что забыли службуи долг, проводя все время в эротических забавах с объектом вашей страсти. Инастолько были неосмотрительны, что папенька прознали, гоняли вас по тайге, какзайчика, из ружей стреляли – срам на всю губернию-с, ежели умело подать…Георгий Владиславович Мельников, человек молодой и холостой, тоже за Танечкойухаживая, соперником вам мнился – так вы в раже дело ему начали шить ссобутыльником вашим приставом, на коего матерьяльчик накоплен изрядный: взяткис купцов, прочие упущения… Ну кто вам дал право производить обыск у Мельниковаи арест? Охранное отделение, как вам прекрасно известно, лишь ведет сборинформации и наблюдение, а обыски и аресты – прерогатива жандармскогоуправления. Чтобы выбить на него должные показания, опять-таки противу всех законови установлений безвинного купца Даника истязаниям подвергли…

– Что-о?

– А вот, извольте медицинское заключениепрочитать, – охотно подсунул бумагу полковник. – Вся спина бедолагипокрыта сеткою свежих перекрещивающихся рубцов, происходящих от порки нагайкою…Документик подлинный, врач, между нами говоря, непосвященный – зато либералбольшой, нас на дух не переносит, сейчас письма в столичные газетки сочиняет озверствах столичного ротмистра во глубине сибирских руд. Чего доброго, запросецпо вашему поводу в Государственной думе последует… Спина у бедняги и впрямьисполосована, мы даже фотографический снимок сделали. Мы ж не звери, ротмистр,к чему Даника в Шантару спускать, коли он будет больше полезен в роли вашейистерзанной жертвы? Он не дурак, понимает, что ему лучше с исхлестаннойспинушкой полежать, чем отправиться туда, где ни печали, ни воздыхания…Букетец, а? Да вас с Мигулей в порошок сотрут на основании сего букетца… Пинкомпод зад, одного из полиции, другого из Корпуса. Отчеты, оба варианта, признаюсьвам, уже набело закончены, могут уйти в Питер, либо один, либо другой, ужечерез четверть часа. Вам-то еще на самом быстром поезде до Петербурга несколькодней добираться… А по телеграфу-то – фьюить! Когда приедете, будете уж вываляныв грязи по самые по уши… – Он деловито спросил: – А может, в сумасшедшийдом вас отправить? Для пущей надежности? Подберем полдюжины свидетелейстранного поведения вашего, свяжем, посидите там месячишко – и потом-то вам ивовсе никакой веры не будет. Тихонько в отставку спровадят с пенсией – ишагайте себе на все четыре стороны…

– Вы не посмеете, – сквозь зубы сказал Бестужев,вновь опустив руку на пистолет.

– Посмел бы, могу вас заверить… да нет нужды. И безтого отчет по второму варианту ваше положение отягощает до полной, простите,безнадежности… Ах, Алексей Воинович, ну куда вам, щеночку резвому, против стариков?Я, милейший, графа Игнатьева помню, с Зубатовым в столице работал, в Варшавскойгубернии с боевиками комбинации играл, с Медниковым беседы душевные за графинчикомвели. Старики – это школа… Вы, положим, умны и толковы, но против меня зубкамине вышли-с… Сожру, – сказал он деловито, почти равнодушно. –Брыкаться будете – сожру…