— Ты так думаешь?

— Я в этом уверена.

— Что ж, ты имеешь право на собственное мнение. А теперь, если ты не против, я хотел бы сменить тему.

— О чем ты хочешь поговорить?

— О графике твоих тренировок. — Он легонько коснулся губами ее губ, потом поцеловал ее в подбородок.

— Ах, это. — Сиренити улыбнулась в темноте. — Я хочу сделать все как можно лучше для малыша.

Ведь это будет первый ребенок, который родится в Уиттс-Энде после меня.

— Мне понятно твое желание постараться как следует. Будь уверена, что для своего проекта ты заручилась помощью самого лучшего консультанта в этой области.

— Приятно это слышать.

Калеб взял ее лицо в ладони и посмотрел ей в глаза пугающе серьезным взглядом.

— Должен тебя предупредить, что у меня не было большого опыта с младенцами и всем, что с ними связано.

— Об этом не беспокойся, — прошептала Сиренити. — У меня предчувствие, что у тебя это будет прекрасно получаться.

Громкий стук во входную дверь внезапно разбудил Калеба. Он повернулся на бок, высвободил свои ноги из-под ног Сиренити и сел в постели. В окно просачивался холодный свет утра.

Стук раздался снова, на этот раз еще громче.

— Кто-то стучит в дверь, — невнятно сказала Сиренити из-под подушки.

— Действительно. — Калеб откинул одеяло. — Кто бы он ни был, жить ему осталось всего ничего.

Сиренити засмеялась в подушку.

— Наверно, это приехал Гарри забрать твоего деда и отвезти его домой. Ему и так будет не по себе, так что не терроризируй его.

— Незачем было являться ни свет ни заря. — Калеб рывком натянул джинсы и пошел по коридору в гостиную. Он услышал, как входная дверь открылась, прежде чем он успел до нее дойти.

— Доброе утро, — вежливо протянул Роланд. — Немного рановато для визитов, вы не находите?

— Кто вы такой, черт побери? — резко спросил низкий, грубый голос.

— Моя фамилия Вентресс. А вы кто?

— Вы — Вентресс? — В голосе, похожем на медвежий рык, послышалось явное недоверие. — Ариадна сказала мне, что вам тридцать с небольшим и что вы классный деловой консультант или что-то вроде того.

— Калеб Вентресс — это я, — с каменным выражением лица сказал Калеб, выходя из-за угла.

— Это точно? — Стоявший в дверях гигант уставился на него из-под выступающих надбровий, которые сделали бы честь неандертальцу. В ухе у незнакомца остро поблескивала золотая серьга. Он бросил еще один взгляд на Роланда, который придерживал дверь, не давая ей закрыться. — Сколько же здесь всего Вентрессов?

— Двое. — Калеб окинул гостя быстрым, оценивающим взглядом.

Гигант походил на медведя не только голосом, но и всем своим обликом. У него были массивные плечи, густая борода и крупные, резкие черты лица. Его темно-карие глаза настороженно блестели. На нем были выцветшие джинсы, кожаные сапоги и черная кожаная куртка, отделанная серебряными бляшками. Его начинающие редеть седые волосы были повязаны цветастым платком по моде рокеров и пиратов.

— Так-так-так. — Незнакомец бесцеремонно окинул Калеба с ног до головы оценивающим взглядом. — Значит, вы и есть тот самый парень.

— Похоже, что так. А вы кто? — спросил Калеб.

— Меня зовут Джулиус Мейкпис, сынок. — В гуще щетинистой бороды сверкнули белые зубы. — Будем надеяться, что мы с тобой хорошо поладим. Судя по тому, что я слышал, мне предстоит стать чем-то вроде твоего тестя.

Девять с половиной месяцев спустя, вскоре после полудня в ясный солнечный день Сиренити вдруг поняла, что внутри у нее что-то происходит. Она подняла глаза от восторженного отчета о ретроспективной выставке Эмброуза Эстерли, напечатанного во вчерашнем номере «Сиэтл таймс».

— Ты бы сходила, нашла мне Калеба, — сказала она, обращаясь к Зоун.

Зоун не отрывала взгляда от лежавшей перед ней стопки заказов, полученных с утренней почтой. Вышло второе издание каталога «Уиттс-Энд — почтой», и дела шли бойко.

— Мэр со своим дедом осматривает склад. Гроза, что была вчера ночью, по-видимому, не прошла бесследно. Ветром повалило дерево, и оно упало на крышу.

Необходимость в складе возникла уже на третий месяц после выхода первого издания каталога. Заказы шли быстро и регулярно. Главной заботой Калеба стало, по существу, изыскивать способы стабилизации и контроля роста нового предприятия.

Сиренити взялась рукой за поясницу и поморщилась.

— Пожалуйста, найди Калеба и скажи ему, что мне пора.

— Куда тебе пора? — Зоун вопросительно вскинула на нее глаза. В ту же секунду они округлились. — О Боже мой! Пора? Ты хочешь сказать, что тебе пора рожать?

— Да. — Сиренити коротко вздохнула.

Зоун вскочила на ноги.

— Тебе же ходить еще две недели.

— Иди скорее.

— Оставайся на месте, никуда не двигайся. — Шафранно-оранжевые одежды Зоун образовали в воздухе крылья, когда она бросилась к двери. — Не шевелись. Я позову Калеба и других.

— Не беспокойся, — громким шепотом сказала Сиренити пустому офису. — Я никуда не денусь.

Зоун в одном права, подумала она. Это началось слишком рано. На целых две недели. И слишком быстро протекает. Доктор говорил, что после первых симптомов у нее будет масса времени, чтобы успеть спуститься с горы и доехать до Буллингтонской мемориальной больницы.

Она запоздало пожалела, что почти не обратила внимания на боль в нижней части спины, от которой проснулась этим утром. Она так привыкла за последнее время к общим неудобствам беременности, что особенно и не задумалась о новых болях.

Она взглянула на часы и с ужасом поняла, что схватки, возможно, начались уже несколько часов назад, а она только сейчас отдала себе в этом отчет.

Сиренити с трудом поднялась на ноги, но тут же рухнула обратно в кресло, почувствовав сильную схватку. Она попыталась вспомнить помогающие при родах мантры, которым научила ее Зоун.

Громко звякнули колокольчики над входной дверью, когда ее резко распахнули.

— Сиренити! — закричал Калеб. — Ты где?

— Я здесь. — Она слабо улыбнулась, когда он показался в дверях. Вслед за ним появились Роланд, Ариадна, Зоун, Джулиус и Монтроуз. Она слышала звук торопливых шагов но деревянному тротуару за окном — новость распространялась все шире. — Надеюсь, что и в этом деле ты хорошо разбираешься, потому что времени спуститься с горы, похоже, не будет.

— С горы и так нельзя спуститься, — сказал Монтроуз, который явно был близок к панике. — Во время вчерашней сильной грозы на дорогу упало дерево. Дорожная бригада из Буллингтона еще не добралась до него.