свалилась прямо с его колен, если бы он не подхватил меня. – В мою кровать. Нашу кровать.

– Мне нравится, как это звучит, – сказала я, обвивая руками его шею.

– А мне нравится… – он направился к двери, – как ты стонешь и шепчешь мое имя.

Мои щеки вспыхнули, а его локоть надавил на ручку, чтобы открыть дверь.

Мы обошли Люка, стоявшего снаружи кабинета. К счастью, он продолжал отводить взгляд. Как бы я хотела, чтобы здесь не было телохранителей, чтобы не было в них необходимости. Но, к сожалению, Джаред не мог жить без охранников, особенно теперь, когда его ранг уменьшался. Чтобы исправить свои ошибки, он, вероятно, разозлил некоторых своих клиентов.

– Знаешь, я умею ходить, – сказала я, когда он бросился вверх по лестнице.

Он чмокнул меня в губы.

– Но я хожу быстрее. Ноги длиннее.

Я рассмеялась.

– А мы торопимся?

– Я могу потянуть мышцу.

Я приблизила свои губы к его уху.

– Это не мышца.

Он хмыкнул.

– Тогда почему он напрягается?

Я закатила глаза, когда Джаред, наконец, отпустил меня, чтобы открыть дверь. Я закрыла ее за нами. Прежде чем замок успел щелкнуть, его рот накрыл мой, его руки оказались в моих промокших волосах, затем на моих бедрах, пока мы шли, спотыкаясь, к кровати.

– Дай мне посмотреть на мышцу, которой ты так гордишься, – поддразнила я его, убирая волосы с лица, когда упала на кровать. Моя голова оказалась на одном уровне с эрекцией, проступающей в его штанах.

Когда Джаред ухмыльнулся, беспокойство, которое я почувствовала в его кабинете, начало постепенно испаряться.

Я промычала.

– Довольно впечатляюще.

– Довольно впечатляюще? – он фыркнул. – Я запрошу такой же размер или даже больше, когда получу доступ к своему небесному телу.

Чувства взбунтовались у меня под ребрами. Это то, что Ашер и Джаред обсуждали? Элизиум?

Чтобы быть вместе в стране ангелов, мне придется завершить свои крылья, а ему – сбросить еще больше очков со своего счета грехов. Не говоря уже о том, что ему придется умереть.

– Джаред?

– Да, Перышко?

– Тебе всего двадцать пять.

– И?

– Ты слишком молод, чтобы думать о смерти.

Он выпустил немного воздуха из уголка рта.

– Думаешь, я собираюсь оставить тебя там одну? Такого ангела, как ты? Такую красивую, внутри и снаружи? Я собираюсь присоединиться к тебе, как только мой ранг опустится ниже пятидесяти.

– Как насчет того, чтобы в тот день, когда твой ранг упадет ниже пятидесяти, мы обсудили мое вознесение?

Он поджал губы, затем протянул руку.

– Иди сюда.

Я переплела свои пальцы с его и позволила ему поднять меня. Медленно он положил мою руку на свое сердце и прижал ее.

– Перышко, – хрипло пробормотал он, – спасибо, что выбрала меня. Что возвращаешься ко мне снова и снова. Спасибо за твое терпение и улыбки. За твой смех и даже за твои слезы. Спасибо тебе за то, что сияешь для меня, и за то, что целуешь меня. За то, что позволила мне осквернить твое тело, – его губы дрогнули, и я закатила глаза. – За то, что показала мне: крылья не всегда используются для того, чтобы улететь.

– Джаред, я…

– Подожди. Я еще не закончил.

Я закрыла рот.

– Этот последний месяц был… это было… – Насколько бы жестокой ни была эта пауза, я молчала и ждала, чувствуя, что Джареду все еще непросто делиться эмоциями. – Я пытаюсь сказать, пусть и не очень успешно, что… что я люблю тебя, Перышко.

Мои брови взлетели вверх.

Джаред сильнее прижал мою ладонь к своей груди, и мне показалось, что я действительно прикасаюсь к бьющемуся там сердцу.

– Ты сможешь помнить об этом всегда, детка?

– А ты не можешь повторять мне это каждый день?

Его темные глаза блестели, хотя моя кожа не зажглась. Когда его густые ресницы опустились и одинокая слеза скатилась по его лицу, потонув в темной щетине, время замедлилось.

Остановилось.

– Джаред? – мой голос наполнил узкое пространство, разделяющее нас. – Что происходит?

– Настала моя очередь спасать тебя, – его надрывающийся голос заставил пространство расти и расти.

Паника сократила мое сердцебиение, я сжала пальцы, чтобы ухватиться за что-нибудь. Поскольку я не могла дотянуться до его сердца, я схватила его за рубашку.

– Я не могу защитить тебя здесь, внизу, Лей.

Дождевые капли стекали с моих волос по спине.

– Я не могу умереть.

– Пока что! – его веки поднялись, горе сменилось гневом. Мои глаза расширились.

– Я никому не позволю снова причинить тебе боль, Перышко.

Его сердце колотилось в мои сжатые кулаки, гром в его теле отдавался в мое.

– И что теперь? – мой голос дрогнул. – Ты бросаешь меня?

– Нет.

Грохот в моей груди утих, но не исчез.

– Тогда… тогда что происходит?

– Я знаю, ты хочешь дождаться меня, но тебе следует вознестись раньше меня.

– Нет! – я затрясла головой. – Я не стану.

Гнев покинул Джареда так быстро, что я подумала, он растечется лужей у его ног.

– Или мы уйдем вместе, или не уйдем вообще, – сказала я, все еще качая головой, как сумасшедшая.

Руки Джареда поднялись к моему лицу, удерживая его.

– Ш-ш-ш.

– Я не откажусь от тебя, Джаред Адлер. Никогда.

По крайней мере, никто не мог отнять у меня это решение.

Его глаза снова заблестели, и я покопалась в их глубине в поисках источника этой боли, чтобы выкорчевать его раз и навсегда.

– Я последую прямо за тобой, – сказал он спустя, казалось, целую вечность.

– Перестань говорить так, будто я куда-то ухожу. Потому что я. Не. Ухожу.

– Твои крылья завершены. Со вчерашней ночи.

Я открыла рот, но не издала ни звука.

– После похорон Тристана Ашер зашел посмотреть, как у меня дела. Как у тебя дела. Я никогда ничего не боялся… по крайней мере, долгое время… но после того как Тристан попытался убить тебя, я был чертовски напуган. Что однажды, когда у тебя больше не будет перьев, которые защищали бы тебя, мой мир поглотит тебя так же, как его. Как мою мать. И я поделился своими опасениями с Ашером, попросил у него совета. Перышко, я придумал столько ужасных способов, – он вздрогнул, – заставить тебя возненавидеть меня. Но я был слишком труслив, чтобы осуществить любой из них. Когда Ашер предложил мне решение, я его принял.

– Какое… решение? – мой голос дрожал так сильно, что звуки ударялись друг о друга, пока вырывались наружу.

– Ашер отписал тебя от меня.

Я в ужасе уставилась на Джареда.

– Все те люди, которым мы помогали…

Хлещущий в окна дождь отражал боль, терзающую меня изнутри.

– Пожалуйста, не злись на меня, детка. Это