За час до финиша Координатор сходил в корабельную баньку, попарился, переоделся в чистое по старинному русскому обычаю и хорошо поел в офицерской столовой. Битва предстояла нешуточная, возможно, это будет вообще последний бой в его жизни… Не хотелось бы, конечно, но… Короче, там видно будет.

Середа допивал компот, когда к нему за столик подсел Григорян.

— А вот я интересуюсь, — начал он, — что будет потом?

— На том свете? — уточнил Виктор.

— Ты чо! Я имел в виду — после победы!

— После, чьей победы?

— Нашей, конечно!

— А-а… Тогда не знаю.

— Да уж, — ухмыльнулся капитан-командор, — можно подумать! Никогда не поверю, что Верховный координатор не прикидывал, что нам выпадет в перспективе!

Середа подумал и задумчиво произнес:

— А хрен его знает, Анастас, что там нам выпадет… Могу только озвучить «Основные положения галактической стратегии в фазе войны». Если мы сегодня победим, то поставим полную блокаду Вескуса… По Черчиллю это так: «Первый год — никакого эффекта, второй — очень малое воздействие, третий — значительные результаты, четвертый — коллапс экономики». Ну, может, не четыре года, а сорок лет, какая разница? Но это все так, подход к главному. А главное вот в чем: что нам делать с чужой культурой? Проще всего полностью истребить себумов, но уничтожить двадцать миллиардов разумных существ… Это как-то слишком уж по-себумски, верно? Можно культуру ассимилировать, но лучше всего поменять вектор ее развития. Я даже подумываю о генетической революции! Если мы переделаем себумов по нашему образу, но не подобию… Надо сделать их двуполыми! Это в корне изменит и культуру, и мировоззрение! По это, Стас, задача на послезавтра, а сегодня…

По кораблю разнесся вой сирены.

— А сегодня, — начал Середа вставать из-за стола, — надо постараться победить! Усек?

— Ага! — кивнул Григорян.

— Внимание! — ревело по громкой связи. — Приготовиться к финишу! Все по местам! Готовность два!

3. Альбертина, база «Экваториана»

— Сканировщики! — рявкнул Таппи. — А ну, живо по местам! Наши финишируют, а вы шляетесь где-то!

— Мы… — начал Ганс внушительно.

— Разговорчики! — рыкнул капитан-командор и склонился над центральным голокубом, будто выпиленным из черноты космоса. Одна из его граней была отмечена красным шариком, изображавшим УВ Кита под литерой «А», а противоположная была словно бисером расшита — это виднелись корабли себумов, зависшие в пустоте или медленно дрейфовавшие.

— До финиша пятнадцать минут! — объявил Иржи Корда, лопоухий форт-капитан.

— Так! — весомо проронил Шматко. — Всем приготовиться! Разбиться по группам! Будем ставить строй!

По Д-связи грянули сразу десятки запросов. Еще минута, и их количество перевалило за сотню. Сканировщики затараторили, передавая уточненные координаты. Вихрь из цифр и буквиц реял под потолком отсека, бубнящие голоса сливались в монотонный гул. Потом напряжение спало, и уже лишь отдельные припоздавшие корабли испрашивали данные.

— …Четыре, три, два, один… — вел Ганс обратный отсчет. — Финиш!

Вся середина экрана-куба заискрилась сотнями блесток. Таппи на ум пришла аналогия с рамкой в улье, светящейся капельками меда.

— Общая ориентация флота закончена! — доложил Корда. — Коррекция… Так… Проведена коррекция!

— По группе «Ц» идет поиск дрейф-момента, — проговорил Ганс. — Всё! Навели и отсинхронизировали вектор дрейфа!

В кубе экрана Космофлот Земли начал сближение с флотом себумов.

— Сколько у них сейчас? — негромко спросил Таппи.

— У себумов? — уточнил Ганс. — Ровно тысяча сто пятьдесят. Наших поменьше…

— Ничего… — протянул Таппи. — Нас мало, но мы в тельняшках!

4. Борт линкора «Максимус»

Рио Брая приписали к линкору. Командир «Максимуса» предложил Браю на выбор: тихую, спокойную службу оператора систем внутреннего транспорта, на которой, в случае чего, легче было уцелеть, или боевой пост. Рио Брай выбрал место оператора контрактора. Трехмерные контракторы стягивали объекты, ужимая километровый крейсер до полстаметровой болванки, и размещались на самой кромке плоского овала «Максика», «на передовой».

Каждый божий день Рио Брай просиживал за пультом контрактора, сминая вражеские корабли в виртуалке, и вот — реал! Первый настоящий бой. И здесь тебе не высветится «Game over», здесь ты в полной мере испытаешь то, что в киберпространстве было уготовано всяким монстрам…

— Кораблям мидель-сегмента! — раздался мужественный голос Координатора. — Перестроение в клин!

Рио Брай затрудненно сглотнул. Атакующий ордер. Хорошо ломает строй противника.

Он прислушался к себе: не страшно ли? Удивительно, но страха не было. Как-то не верилось в собственную смерть. Вон они, вражеские корабли, близко совсем — тусклые огоньки в ночи. Выстроились и прут. А он почти на острие клина…

Модульные крейсеры кхацкхов заняли место по ободу вертикального кольца, направленного между вектором движения и внешним траверзом. Конусные заградители тоже встали по кольцу, окружая клин. Поперек их строя протянулись колонны энергоботов.

— Держать строй! — прозвучало по интеркому.

Брай глянул на монитор. На экранчике рисованная плоскость начала вздуваться, пучиться, вытягиваться в конус. И сближаться с вражеским «планаром».

— Посты УАС! — прогремело под низким потолком. — Готовность ноль!

— Есть готовность ноль! — четко ответил Рио Брай и положил руки на рычажки, лаская пальцем красную кнопку-гашетку.

Первыми на клин обрушились истребители — этакие сдвоенные шары, похожие на молекулы кислорода, какими их рисуют в детских книжках. Эскадрилья за эскадрильей заходили себумские пилоты, стробоскопическое сверкание вспышек моментально отозвалось радужными переливами на туманистых вздутиях энергетических щитов. В полную силу заработали тангенциальные инжекторы энергоботов, в довесок, к защитным полям создавая электронные облака, также неплохо отражавшие потоки энергии.

— Звену — отстрел! — прозвучала команда и отдалась эхом повторений.

На себумские истребители накинулись модули кхацкхов, поддержанные огнем МАКов. Один из модульных крейсеров совершенно исчез, распавшись на тысячу с лишним истребителей и штурмовиков.

Но это еще не было битвой, лишь преамбулой к ней. А потом началось…

Клин приблизился к вражеской «плоскости», и сразу шесть суперкрейсеров испустили полосы сиреневого света, дотянувшиеся до пары себумских линкоров и четырех ударных дестроеров. Но и сами «суперы» оказались в активных фокусах орудий себумов. И закипел бой. Шаровые излучатели извергали антипротоны во всех направлениях, а незримые силовые поля вдруг словно обрели плоть и цвет — они то вздувались, то сжимались слоями бурлящего огня. Космической ночи не стало — экран пылал, вспыхивая ужасной, режущей глаза белизной, дрожал фиолетовыми фантомами, рябил сотнями вспышек, пульсирующими сгустками голубого пламени.