Теперь очередь стихии воды. Если смогу разобраться с ударом холода и вычленить из него фрагмент, создающий его форму, то мой арсенал пополнится морозным шаром и ледяной стрелой. Ну а соединение этого элемента со знаками огня и воздуха прибавит к копилке знаний огненный веер и цепь молний. Точные названия новым заклинаниям можно дать позже, а пока и такие подойдут.

Провозился я долго, весь вечер и почти целая ночь ушли на разбор нового плетения. Рядом валялись исчерканные угольком камни, служившие мне черновиками для вычленения разноплановых элементов заклятий. Уровень сложности новых форм был выше, чем у всех предыдущих. С некоторыми каналами я просто не знал, что делать. Идея вынести все нижние линии, отмеченные на кольце, на отдельный рисунок только внесла лишнюю сумятицу. Если верить новой схеме, заклинание состояло из нескольких десятков отдельных фрагментов, многие из которых имели вид небольших черточек. Особенно их много было по краям заклятия.

Я встал и с наслаждением потянулся. Насыщенный событиями день и последние часы, проведенные в согнутом положении над чертежами, сильно меня утомили. Разминая шею, я смотрел на последний рисунок и размышлял о пользе сна. Чертеж был явно неполным. Может, попробовать соединить короткие линии? С высоты они были похожи на один большой рисунок, выполненный пунктиром. Я покачал головой, ведь не из пустой же прихоти создатель кольца изображал условные знаки. Как же это плетение должно правильно строиться? Плетение, плетение… Я сам не заметил, как начал повторять это слово вслух. Плетение, переплетенный, заплетенный, заплетенный в косичку. Неосознанно примененный метод построения ассоциативной цепочки дал результат. Как же раньше не догадался! Прерывание линий означает их выход на первый план, то есть они переплетаются с основными каналами заклинания, словно пряди в девичьей косе!

Я уже буквально валился от усталости, но все-таки сумел завершить первый этап. Да, к этой структуре термин «плетение» подходит как нельзя лучше. Основа заклинания находилась сразу на двух планах. Я был уверен, что если смогу его «развязать», то получу два разных знака. На третьем плане располагался последний элемент. Судя по манере его соединения с основой, именно он отвечал за форму и радиус удара.

Собравшись, как и прежде, сплюнуть перед активацией нового заклинания, я на секунду замер. Суеверие? Нет, это необходимость в точности воссоздать все условия, приведшие ранее к успеху. Среда всегда влияет на объект эксперимента, и кто знает магические законы этого мира! Лучше перебдеть, чем недобдеть и обморозить тело. Придя к такому заключению, я сплюнул через левое плечо, задержал дыхание и направил ману в структуру нового заклятия. Оно медленно, очень медленно стало наполняться энергией. Мне уже не хватало воздуха, когда началось преобразование. Заклинание было расшифровано правильно – из точки перехода вырвалась светло-синяя волна и натолкнулась на многострадальную стену. С жилы ночного серебра тут же слетела маскировка, и она под воздействием магии покрылась коркой льда, лоснящегося в полумраке пещеры. Я с облегчением перевел дыхание.

– Неуклюжая отрыжка подземного слизня!

От неожиданности я вздрогнул и завертел головой в поисках источника звука.

– Нет чтобы спать ночью, как все нормальные люди, так он решил заморозить почтенного гнома. – Из глубокой тени, совсем рядом с моим испытательным стендом, вынырнул Онир. – Ты что делаешь? Надоело бить по стене и решил попробовать на живых мишенях? На крысах лучше тренируйся.

– Ты откуда взялся? – Меня кольнула иголочка страха, что чуть не убил гнома. Без него наша команда перестала бы быть такой сплоченной.

– Откуда, откуда, – пробурчал подгорный мастер. – Пришел вот разбудить тебя, думал, что снова сидя спишь. Пожалел, дал еще немного времени отдохнуть перед походом и решил посмотреть… – Онир запнулся и со странной интонацией закончил мысль: – Как мы замаскировали жилу…

Я начал извиняться перед гномом, хотя и не чувствовал за собой особой вины. Все знали, что это место отведено под мои тренировки. Но почему он молчит? Я же уже извинился.

– Эй, Онир, тебя точно не задело? – Только прикоснувшись к гному, я услышал от него ответ:

– Иди-ка лучше ты, Вадим, к костру. Тебе нужно выспаться перед дальней дорогой, – под его задумчивым взглядом мне стало неуютно.

– Ты что, я чувствую себя прекрасно. Мы же на сегодня выходить договорились. Хотя мне бы еще два денька не помешали. – Последнюю фразу я произнес тихо, как бы только для себя, но Онир неожиданно согласился:

– Будет тебе перерыв и дополнительное время.

От удивления с меня на мгновение слетела сонливость. Вчера с трудом удалось выпросить всего один день, так с чего такая щедрость?

– Точно? А как другие отнесутся к твоему предложению?

– Не волнуйся, они со мной согласятся. – Гном с легкой улыбкой перебирал в ладони кусочки отколовшейся породы и не обращал на меня внимания.

Я пожал плечами и не стал спорить.

– Разбуди там Хардена. Пусть прихватит мою кирку и идет сюда. – Эти слова Онир произнес уже мне в спину.

Разбудить так разбудить. Я поднял сладко посапывающего рядом с затухающим огнем крестьянина и лег на пригретое место.

А все-таки насколько же интересно изучать магию! В ней каждый ответ порождает новый вопрос, и конца этой цепочке не видно. Сейчас, уже проваливаясь в сон, я размышлял над парадоксом – почему знак водной стихии формировал не тонкий жгут воды, достаточно грозное оружие, а ледяной удар. Лед – это же другая стихия, или нет?

Раздавшийся взрыв всех сильно напугал.

– Все, доигрался наш маг, – обронил Снурвальд, только присевший перекусить.

Друзья разом вскочили и побежали к забою, выбранному Вадимом в качестве площадки для своих опытов. Тревога оказалась ложной, хотя сначала, увидев черное лицо парня, они подумали, что тот потерял контроль над заклинанием.

Тьма из глаз мага быстро уходила, сменяясь фанатичным огнем исследователя. Вадим попытался объяснить свое открытие, однако из его сумбурной речи было понятно только то, что он смог все-таки получить огненный шар. Северянин, услышав это, был разочарован. Он-то надеялся, что Вадим выучит более сильное заклинание, а не столь простое чародейство из арсенала любого начинающего мага.

Маг порывался продолжить свои опыты, однако Онир уговорил его сделать небольшой перерыв и подкрепиться. Снурвальд, опасаясь, что громкие звуки привлекут нежелательных гостей, ушел ставить дополнительные ловушки.

Наблюдая, как Вадим жадно поглощает пищу, гном похвалил себя, что не ошибся в своей оценке. Сейчас парень был настолько поглощен открытиями, что не замечал ничего вокруг. Как, например, то, что Ровен отдал ему свой котелок. Ониру было знакомо такое состояние, когда тело лихорадит в предвкушении новых открытий, а радость от уже достигнутых высот заставляет забыть о себе и работать до полного изнеможения. Гном думал про время, когда он еще не получил ныне отобранный титул мастера, а был простым подмастерьем. Тогда друм сутками пропадал в кузне, пытаясь раскрыть все тайны железа. Только его юная жена могла вытащить молодого кузнеца из мастерской. Вспомнив свою потерянную вторую половинку, Онир грустно улыбнулся. Его улыбка спряталась под густой бородой, поэтому никто не обратил внимания на взгрустнувшего гнома. Тем временем Вадим почти выговорился, рассказав все подробности своего открытия. Его запутанный монолог плавно перешел в нормальную речь.