— Я серьезно, а ты… — притворно расстроился самопальный доктор.

— Ладно, сейчас попробую, но это не так легко, как кажется. Что я должна ему внушить? Не то ведь, что его рана сильно болит. Ладно, попробую убедить, что ему ничего не внушали и он свободен в своих чувствах. — Лэя собралась и замолчала, а Хлюп, казалось, не замечал подошедших сэйлов.

Наконец Лэина установка подействовала, судя по тому, как малыш сморщился и осторожно прикоснулся к повязке.

— Хорошо, — кивнул «Айболит» и приступил к повторному осмотру пациента, прощупывая ему живот и проверив, не кровоточит ли повязка. Все оказалось в порядке.

Лэя тем временем побеседовала с Шэл и выяснила много интересного. Как оказалось, племя лонков, в котором жила малышка, обитало здесь испокон веков. По крайней мере, так считала маленькая охотница. Она называла эту местность предгорья. Дальше, в глубь страны, начинался пояс дождей, за которым располагалась пасмурная страна, но туда лонки не ходили.

Там обитали «несчастные» или «несчастливые». Кто такие эти «несчастные», Лэя не поняла точно, но, скорее всего, это были большие или уродливые твари, вроде той птицы, что схватила Хлюпа. Шэл сказала, что из всех «несчастных» только птицы по глупости залетают сюда, гонимые голодом. Но для них здесь слишком тяжело, и они гибнут или возвращаются, если могут пролететь пояс дождей в обратную сторону. Они и солки являются главной опасностью для лонков.

Шэл как раз была в дозоре, охраняя племя от пернатых гигантов и одновременно охотясь, когда увидела эту птицу, летящую прямо на нее и держащую Хлюпа в лапе. Малышка заметила, как молния ударила птице в хвост. Лонкам повезло, что гигант летел низко, и отважная охотница метко запустила стрелу прямо под клюв твари — это единственное место, в которое можно поразить пернатого монстра из лука. Маленькая пушистая амазонка принесла показать прислоненный к дереву лук. Женя с немалым уважением взял оружие в руки. Судя по размеру, он бы посчитал, что лук впору ему, если бы не видел перед собой его подлинную владелицу.

— Как же ты с ним справляешься? — воскликнул он удивленно, не подумав, что Шэл его не понимает, но Лэя помогла с переводом.

В результате малышка, горделиво усмехнувшись, взяла лук и в мгновение ока всадила стрелу в дальнее дерево, да так, что кора вокруг стрелы разлетелась вдребезги. Женя, не веря глазам, подошел к стреле и попытался ее вытащить, что не удалось с первого раза. Только раскачав ее двумя руками, он смог это сделать.

— Снимаю шляпу! — крикнул он уважительно, с опаской поглядывая из-за дерева на лесную фурию. Подойдя к Лэе, передавшей его слова довольной малышке, он добавил не для перевода: — А ведь ни за что не подумаешь, глядя на ее ласковые глазки…

— Хорошо, что ты меня с этой стороны еще не узнал, а то сбежал бы раньше времени, — усмехнулась принцесса.

— Что-то мне подсказывает, что скоро узнаю, — притворно траурным тоном предположил Женька и тут же спросил: — Кстати, что-то мы какие-то нелюбопытные. На сбитого воробышка-переростка посмотреть так и не сходим?

— Действительно, совсем о птичке забыли! — воскликнула Лэя и сразу перевела вопрос Шэл.

Та ответила, что «несчастные» несъедобны для лонков, но, если сэйлам интересно, они могут взглянуть на птицу по пути в гости. Шэл продемонстрировала себя радушной хозяйкой и пригласила их в стойбище племени.

— Так, на всякий случай вопросик: а лонки сэйлами не питаются? — осторожно произнес землянин, чувствуя, что глубоко проникся уважением к воинственным способностям забавных родственников Хлюпа.

— Не думаю. Сэйлы бы так не любили лонков, если бы они на нас нападали. Полагаю, ей Хлюп сильно приглянулся, а они не умеют жеманничать. Вот девушка и приглашает нас с ним, вернее, его с нами в гости.

— Тогда надо сооружать носилки для раненого и вещей.

Шэл помогла, взяв много поклажи на свои маленькие, но сильные плечи. Так что Хлюп, осторожно перемещенный на носилки, с комфортом поехал в гости, чего нельзя было сказать о инопланетянине и особенно о принцессе. Женя поставил ее сзади носилок и сделал длинные жерди с ее стороны, чтобы она могла глядеть под ноги, а основной груз пришелся на мужские руки. Но все равно лес был довольно мелкий и густой, и было жалко девушку, вынужденную петлять по зарослям на заплетающихся ногах. Хорошо еще, что по пути не встретилось косогоров и буреломов.

Через сотню шагов они увидели пернатого гиганта, застрявшего сразу между несколькими деревьями. Одно крыло заломилось и застряло в кроне дерева, другое подвернулось под птицу. Шея откинулась набок, а из горла торчало оперенное древко.

— Может, снимем стрелу? — спросил Женя у Шэл, но после перевода увидел брезгливую ужимку на лице малышки.

— Она сказала, что стрелу не жалко, а эта тварь неприятная, «несчастная». Пусть себе потихоньку тут протухает.

Протащившись около трех миль, они на трясущихся от усталости ногах вышли к стойбищу. Оно располагалось на большой поляне среди высоких деревьев. Землянин взглянул на кроны, почти смыкающиеся над головой, и ему стало понятно, почему лонки живут в лесу, — большим птицам фактически нельзя проникнуть под деревья, если только упав камнем в зеленый колодец растительности.

На поляне стояло несколько домиков, сплетенных из лозы и обмазанных глиной. Повернув голову, он нашел еще несколько хижин, расположенных невысоко в кронах деревьев. Женя вспомнил, как Хлюп любил шастать по веткам, и понял, что молодые особи наверняка любят жить в подвешенном жилье. Похоже, Шэл была именно такой юной особью, так как показала на один маленький домик, закрепленный в ветвях высоко над поверхностью земли, и сообщила путникам, что она там живет.

Все Женькины сомнения в радушии ее соплеменников словно рукой сняло, когда он увидел сбегающихся к ним радостных плюшевых медвежат. Видимо, крик Шэл предупредил всех о добрых намерениях гостей, и этого было достаточно, чтобы устроить праздник. До астрального гостя стало доходить, что не только у сэйлов большая приязнь к лонкам, но и наоборот, лонки тянулись, как дети, к сэйлам. Гостей обступили, что-то шумно обсуждая и сочувственно переговариваясь с Хлюпом.

Лэя тоже отвечала на их вопросы, и сразу несколько малышей, покоренных ласковым голосом, держали ее за обе руки, что-то лопоча, перебивая друг друга и доверительно заглядывая в глаза. Женю поразило сходство сцены с детским садом, когда сразу несколько малышей пытаются завоевать внимание любимой воспитательницы. Он чуть не рассмеялся, но вовремя спохватился и только улыбнулся своей мысли. Несколько лонков сразу заметили его улыбку и подошли к чужаку, но, поняв, что от него не добиться ни слова, грустно отошли в сторону. Наконец Лэя сумела, ласково оправдываясь, вырваться из объятий толпы малышей и подойти к своему любимому инопланетянину.

— Они такие лапушки — словно дети! — Лэю распирало сочувствие к братьям меньшим. — Как им тяжело здесь живется! Ведь они многого не умеют и не знают. Наш Хлюп просто мудрец-академик среди них. Племя борется с этим диким миром на грани выживания. Они первый раз видят сэйла, говорящего на их языке, вот и обрадовались.