наличия двух солнц. Глеб не стал глубоко вдаваться в эти нюансы, а просто условился, что два их года примерно соответствуют одному на Земле.

Глеб снова пригласил Шептуна перейти на новый, девственный, не тронутый записями участок песка. Там он крупно нарисовал зарывшийся «ромб», а в нем двух человечков с подчеркнуто длинными руками и короткими ногами. Правее Глеб продублировал такой же «ромб», но уже пустой, а двух гуманоидов специально вынес за контур корабля. Потом он обвел эти два рисунка одной линией, над которой написал «411». Шептун кивнул и ушел к таблице соответствия. Когда он вернулся, то стер «411» и написал «2997». Глеб перевел это число в уме и невольно присвистнул.

Далее разговор продолжился в новых картинках и жестах, перевести которые на человеческий язык можно было так:

– Почему так долго не выходили из корабля?

– Здешний воздух. Впускали и дышали. Больше. Потом еще больше. Быстро нельзя. Иначе смерть.

– А средства защиты, скафандры?

– Невозможно. Повреждение корабля.

– Почему не улетели сразу?

– Невозможно. Повреждение корабля.

– Но я видел от него свет!

– Внешний контур. Не связан с внутри. Теперь пустой. Совсем пустой.

– Где мы находимся?

– Неизвестно. Повреждение корабля.

– Как вы вышли наружу?

– Ручное управление.

– У вас есть оружие?

– Оружие – корабль. Повреждение корабля.

– Проблема только в воздухе?

– Не только. Пить. Совсем мало.

– А запасы пищи?

– Есть. Много не надо.

– Как вы общаетесь друг с другом?

– Мысли.

– Что стало с твоим напарником?

– Мы потерялись.

– Давно?

– Нет. Совсем нет.

– Что произошло? Как это случилось?

– Необъяснимое. Темнота.

Под последним Шептун, видимо, имел в виду то же или подобное тому явление, свидетелем которого стал Глеб, когда спустился с гор на равнину. Землянин не был до конца уверен, что все ответы Шептуна он понял правильно. Имелся повод и для сомнений в правдивости выданных инопланетянином сведений. Конечно, Глеб учитывал, что время для соплеменников Шептуна субъективно течет быстрее, чем для человека, но и безвылазно просидеть столько в сломанной металлической коробке – это было выше его понимания!

Глеб интуитивно понимал, что его визави что-то недоговаривает, поэтому информацию о первом найденном скелете решил попридержать. Судя по всему, эти останки как раз и принадлежали недавно потерявшемуся напарнику Шептуна. Но за такой короткий срок превратить труп в чистый костяк могла только очень агрессивная среда, каковой здесь не наблюдалось. Значит, смерть эта случилась давно, а ее подлинная причина либо Шептуну неизвестна, либо им умалчивается. Самым безобидным вариантом стала бы естественная выработка инопланетным организмом ресурса, но и вероятность убийства или самоубийства тоже полностью исключать было нельзя.

Мог ли между Шептуном и напарником вспыхнуть конфликт, например, из-за остатков походной воды? Вполне. Мог ли Шептун в пылу борьбы нечаянно убить своего товарища? Да запросто. Не так давно люди на Земле убивали и за меньшее. Что ж, убийство по неосторожности можно было считать одним из рабочих вариантов. Впрочем, это так же могло быть и убийство по умыслу, как следствие давно длящейся ссоры или взаимной неприязни. Тем более что обстановочка для одичания на этой планете имелась самая подходящая.

Грешным делом, Глеб даже подумал о каннибализме: что они могли схватиться друг с другом в приступе голода, где в итоге победил сильнейший. Но, вспомнив строение ротовой полости у Шептуна, он это дикое предположение тут же отмел. Так чисто обглодать кости не смог бы и волк с полным набором зубов в пасти, не то что он со своей свистулькой.

Убийцы так себя не ведут

Гадай не гадай, а несоответствие времени пропажи гуманоида состоянию его же останков не могло не вызвать подозрений. Глеб, перебарывая отвращение, бросил на Шептуна долгий испытующий взгляд. Какое-то время тот смотрел в ответ своими неморгающими бельмами, а потом сел на песок, опустил голову и обхватил ее длиннющими руками.

В душе Глеба что-то колыхнулось, такой по-детски беспомощной была поза Шептуна. И тут до землянина дошла простая истина, которую он совершенно упустил при переборе своих криминалистических версий. Истина эта, впрочем, ничего не проясняла и не опровергала, а заключалась только в том, что Глеб здесь ни на минуту не терял внутренней, где-то подсознательной связи с домом. Земля – прекрасная голубая планета, с ее колониями и могучим Космофлотом, который лишь по случайной ошибке еще не забрал отсюда своего пилота, – она не переставала существовать ни в памяти Глеба, ни во мраке космоса. Шептуну же возвращаться было некуда: его родная планета либо превратилась в пояс обломков, либо упала на одну из звезд!

Глеб представил, что творилось на душе у двух астронавтов в корабле-ромбе, когда короткая радость спасения сверзилась в бездонную пропасть отчаяния. И впервые после страха, отвращения, интереса и недоверия землянин испытал к Шептуну и обычное человеческое сочувствие! Глеб тронул его за плечо, помог подняться, а потом «рассказал» про находку у каменного козырька.

Реакция Шептуна стала для Глеба полной неожиданностью: его шерстяной визави рванул в направлении гор – туда, откуда недавно пришел и сам землянин! Со стороны это смотрелось как прогулочный бег в исполнении какого-то орангутанга-дистрофика, потому что субтильный Шептун для передвижения активно задействовал руки.

– Подожди, ты же не знаешь, где! – крикнул ему вслед Глеб и начал спешно собирать рюкзак.

Но Шептун не мог этого слышать, да и сама логика, казалось, отказывала сейчас его математическому уму. Тот продолжал свой нелепый бег, не реагируя ни на что, будто бы там, в горах или за ними, решались вопросы жизни и смерти!

Глеб легко нагнал Шептуна и подстроился под его темп. Так они добежали до гор, где силы все же покинули инопланетянина, и тот свалился на песок. Похоже, физические нагрузки не были у его расы в чести. Глеб тоже подустал, поэтому небольшой перекус не помешал им обоим.

Шептун жадно приник к фляжке с водой, поданной Глебом, и долго не возвращал ту хозяину. А вот энергетического геля он в свою ротовую щель выдавил совсем чуть-чуть. Впрочем, даже этой толики ему хватило, чтобы пройти потом большую часть гористой полосы. Глеб же, подкрепившийся обычной едой из контейнера, бодро шел вторым номером и даже успевал заскакивать в пещеры, где пополнял запасы воды. Вот только делать это пришлось наудачу, так как его крестообразные метки, судя по всему, успело занести песком. Потерять Шептуна из вида он не боялся, ведь спуск с гор был только на равнину с каменными наростами, а там бы Глеб его по-любому увидел и догнал. Хоть медлительный Шептун и не останавливался, он все же сильно уступал