как будто от взгляда на меня у нее всплывают воспоминания.

Блять. Мне придется на два оборота запереть дверь, когда я войду в кабинет.

Чувствуя на себе взгляды Анны и Клаудии, я провожу пальцем по булавке на воротничке и одариваю ее приветливой улыбкой.

— Привет, Пенелопа.

— Здравствуйте, босс, — отвечает она, подражая моему неискреннему тону.

Мое внимание переключается на ее руку, которая теперь скользит по барной стойке. Когда она добирается до солонки, она сильно толкает ее. Она падает, и крупинки соли рассыпаются по поверхности.

— Упс.

Инстинкт заставляет меня напрячь плечи. Я провожу ладонью по подбородку, чтобы скрыть свое первоначальное раздражение, а затем натягиваю маску безразличия.

Как я мог так легко забыть? Прошлой ночью я раскрыл ей свой самый большой секрет — я суеверен. Полагаю, эта девушка могла вытянуть из меня все, что угодно, когда я был по уши в ее киске, и теперь я собираюсь заставить ее заплатить за это.

Наши взгляды встречаются. Кипящее раздражение перерастает во что-то более наэлектризованное. Я не чувствовал себя таким живым весь день.

— Я немедленно распоряжусь, чтобы к вам в кабинет принесли Клуб Контрабандистов, босс, — говорит Дэн, выходя из кладовой и перекидывая тряпку через плечо.

Я не отрываю глаз от Пенелопы.

— Пусть это будет водка.

Глава тридцать первая

— Ты же сказала мне, что стала на путь праведный, Малышка Пенн.

Голос Нико доносится до моей спины с другого конца бара, и я вздыхаю в шейкер для коктейлей. Прошлым вечером, когда я сновала по бару-пещере, пытаясь максимально использовать фальшивую десятисекундную фору Рафаэля, я поймала взгляд Нико, сидящего за покерным столом. Он посмотрел на меня, потом на своего кузена и обратно, и по искре раздражения в его взгляде я поняла, что этот разговор неизбежен.

— В последнее время, я могу посоревноваться своей праведностью с монахиней.

— Нет ничего честного в том, чтобы учить Рори считать карты.

Я храбро смотрю на его отражение в зеркале за барной стойкой, надеясь, что моя ангельская улыбка смягчит его резкость.

Ничего подобного.

— И тебе лучше бы не упоминать мое имя.

Вот это обещание я не нарушу.

— Да ладно, Нико. Это само собой разумеющееся.

Не обращая внимания на его пылающий взгляд, я наливаю ром, сахарный сироп и мяту поверх льда, поглядывая на рецепт, который я написала на внутренней стороне запястья, чтобы убедиться, что ничего не напутала. Поворачиваясь с шейкером в руке, я снова пытаюсь улыбнуться Нико своей ангельской улыбкой. На случай, если он не заметил ее в первый раз.

— Хочешь стать подопытным кроликом для моего первого в жизни мохито? За счет заведения.

Он пристально смотрит на меня.

— Я Висконти. Для меня все за счет заведения.

— Господи, как эта яхта зарабатывает деньги, я никогда не…

— Послушай, — Нико перебивает меня, опираясь предплечьями о стойку, чтобы сократить расстояние между нами. — Раф дал тебе эту работу в качестве одолжения мне, и после вчерашнего трюка тебе повезло, что ты все еще работаешь. Я знаю, что все вы, девочки, думаете, что Раф — это…

Он постукивает татуированными пальцами по стойке, подбирая слово.

Если он скажет — джентльмен, клянусь, я…

— Джентльмен.

Вздох.

— Но не обманывайся только потому, что он милый и много улыбается. Он все еще… Рафаэль Висконти.

Я не была полностью лжива. По большей части, я была честной. Если не считать бумажника Блейка, единственным мужчиной, с которым я играла после возвращения на Побережье, был Рафаэль. Черт, каждое наше взаимодействие — это игра. Каждый раз, когда он рядом со мной, я чувствую себя так, словно стою у колеса рулетки с закрытыми глазами и собираюсь поставить всю свою душу на черное.

Мой взгляд устремляется к двери казино, как это происходило каждые две минуты на протяжении последнего часа. Я проснулась сегодня днем в состоянии бреда, под кайфом от того, что руки Рафаэля были в моих трусиках, а его убийственное признание шепталось мне на ухо.

К черту Мартина О’Хара и его отвратительного брата, Рафаэль, который признался в своей суеверности вот все, о чем я могу думать. И он не только суеверен, он также думает, что я — невезучая. Я. Девушка с кулоном и историей о спасении от верной смерти.

И, черт бы меня побрал, если я не собираюсь использовать это в своих интересах во всех последующих играх.

Что ж, таков был мой план, пока Рафаэль не вошел в дверь казино, бросил один взгляд на мою самодовольную ухмылку и заказал водку. Теперь я не чувствую себя такой самодовольной.

Гнусавый протяжный голос отвлекает мое внимание от пьяных поцелуев и ставок на миллион долларов.

— Если Раф тебя уволит, ты всегда можешь прийти и поработать на меня, детка.

Бенни. Он скользит к Нико сбоку и направляет свою изящную реплику мне в грудь.

Я со стуком ставлю шейкер и свирепо смотрю на него.

— Какой сиське ты предлагаешь работу, Бенни? Левой или правой?

Его пристальный взгляд скользит по-моему, озорство сопровождается кривой усмешкой.

— Двум по цене одной. Что скажешь?

Нико бормочет что-то себе под нос и отвлекается на свой телефон.

— Ты же знаешь, что каждый напиток, который ты закажешь у меня сегодня, будет с моей слюной, не так ли? — я огрызаюсь в ответ.

Он облизывает губы и подмигивает.

— Это только улучшит вкус.

Господи.

Мне никогда не нравился Бенни. Даже когда мы были детьми, он всегда был просто придурковатым старшим братом Нико. Вечно дрался, вечно пропадал в номерах Visconti Grand с разными девчонками. Я сомневаюсь, что у него в голове больше трех мозговых клеток. Скорее всего, она слишком забита сиськами, драками и ставками.

Как раз перед тем, как он открывает рот, чтобы добавить в разговор еще один слой пошлости, чья-то рука дает ему подзатыльник. Позади него материализуется Лори с раздраженным выражением лица.

— Прекрати приставать к моим сотрудникам, Бенедикто.

— Переспи со мной еще раз, и я подумаю об этом, — его глаза следят за ее задницей, пока она направляется в кладовку.

— В прошлый раз, когда я трахалась с тобой, мне пришлось сменить номер, потому что ты не переставал наяривать мне, — бросает она через плечо.

Я разражаюсь хохотом, и жесткий взгляд Бенни устремляется на меня.

— Это неправда, — ворчит он, соскальзывая с барного стула. — Cazzo…

Он стремительно уходит вслед за Лори, а я возвращаю свое внимание к Нико.

— Твой брат — придурок.

— Бывает моментами, — он достает из кармана бумажник. Я сразу