Он с удивлением заметил, что мир вокруг него снова обретает краски и запахи, как небо после грозы, на котором расцветает радуга. Теперьему было ради чего жить. Ведь скоро свадьба. Если быть точным — через два дня. И этот день станет самым счастливым для них обоих.

Он занялся уборкой. Он всегда делал это с удовольствием, и ему было чем гордиться — все комнаты сияли, как отполированная солдатская пряжка. После мойки создавалось впечатление, у него на даче на окнах вообще нет стекол — так тщательно они были вымыты. Он убирался, напевая что-то под нос, а Алиса с улыбкой наблюдала за ним.

Слава богу, что она улыбается. Слава богу, что время дурацких вопросов прошло, и Юре больше не нужно выкручиваться, как червяку в руках рыбака, выдумывая разные глупости насчет отсутствия ее матери и Сэма. Где-то в глубине сознания у него зрело предчувствие, что его ангел не совсем та, которую он знал до аварии. Но, как ни странно, это волновало Юру в последнюю очередь. Она жива, здорова (почти, если не считать парализованных ног), смотрит на него преданными глазами, а больше ему ничего не нужно. Да, она не ходит, но это вопрос времени. По крайней мере, он хоть узнал примерную стоимость операции. Сумма не особенно ошеломила его — всего каких-то 250 тысяч евро, может, чуть больше. Если надо, он продаст квартиру — он может это сделать, так как родители оформили всю недвижимость на него. Нужно только… но этим он займется чуть позже. Чуть позже… не сейчас. Возможно, после свадьбы.

После уборки последовал традиционный душ. После него он долго и яростно тер себя грубым полотенцем, пока кожа не запылала, затем вошел в комнату к Алисе.

— Как мы сегодня себя чувствуем? — улыбаясь, спросил он. Девушка отложила книгу и радостно посмотрела на него.

— Вижу, что лучше, — сделал вывод Юра. — Ты не забыла, какой у нас день послезавтра?

Лицо Алисы на секунду застыло в напряжении, затем разгладилось:

— Юра, ты с ума сошел. Ты что, серьезно решил везти меня в ЗАГС? В таком состоянии?

— Не вижу никаких препятствий. Не забудь, утром к тебе приедут визажист и парикмахер, я уже договорился. Ты будешь самая красивая невеста, как я тебе и обещал.

Она кивнула и задала вопрос, который Юра больше всего ненавидел:

— Юра, а как же моя мама? Ведь она захочет меня увидеть…

— Отметим с твоей мамой это событие позже, — ответил Юра, стараясь, чтобы его голос не звучал слишком резко.

— А Инна? — спросила Алиса, и юноша мысленно выругался — опять начинается все сначала.

— Инна в больнице. Я как раз собирался навестить ее, — торопливо сказал он. — Я же говорил тебе, врачи пока не дают никаких прогнозов. К ней даже не всегда пускают, — добавил он для пущей убедительности, хотя и видел, что Алиса не очень-то верит его словам.

Он сделал ей укол, поцеловал на прощание и спустился вниз.

На самом деле он собирался навестить не Инну, которая уже давно лежит в земле, а Нелли. Но не говорить же об этом ангелу! Пусть думает, что ее сестренка жива. А когда наступит время, пусть эту страшную новость Алисе сообщит Надежда. Он здесь ни при чем.

Он выбрал свежую рубашку, снял с вешалки бежевый костюм, подобрал в тон туфли и придирчиво осмотрел маленькую царапинку сбоку. Подушился одеколоном и вышел на улицу.

По дороге он купил кое-каких фруктов, не особенно рассчитывая, что ему разрешат пронести их с собой. Так и вышло, даже еще хуже. Попасть на территорию психиатрической больницы оказалось куда сложнее, чем на объект, на котором расположены атомные реакторы. На входе охрана, автоматические двойные двери, где дотошно проверяют документы и обоснованность визита.

— К кому? — из крошечного окошка на Юру строго смотрела немолодая женщина в очках.

Юра объяснил. Однако тут же выяснилось, что для посещения больных определено специальное время и нужно иметь какую-либо родственную связь с больным. По настоятельной просьбе Юры строгая тетка посмотрела в журнал и добила его, сообщив, что Нелли — особый пациент, представляющий опасность для окружающих, соответственно визиты к ней кого бы то ни было в настоящее время вообще исключены.

Уходить просто так не хотелось, и Юра попросил передать Нелли фрукты. Однако очкастая тетка наотрез отказывалась принимать от юноши передачу. Назревал скандал, как вдруг дверь со стороны территории больницы открылась и внутри оказалась довольно милая девушка лет двадцати пяти.

— Отлично, как раз кстати. Лена, объясни молодому человеку, что мы сегодня передачи не принимаем! — раздраженно произнесла тетка и уткнулась в кроссворд. Девушка, которую тетка назвала Леной, слегка улыбнулась и вместе с Юрой вышла на улицу.

— Вы к кому пришли? — спросила она.

Юра объяснил. Лена медленно покачала головой, лицо ее посерьезнело.

— У девушки очень тяжелый случай. Все я вам, конечно, не расскажу, но она все реже и реже бывает в здравом рассудке. У нее шизофрения, причем в очень сложной форме, чтобы вам было понятнее.

Она замолчала, сцепив пальцы, и Юра мягко спросил:

— Лена, вы недоговариваете. Прошу вас, не надо ничего скрывать от меня.

Девушка бросила на него изучающий взор, будто прикидывая, насколько можно доверять этому молодому человеку. Удивительно, на нем был такой дорогущий костюм, от него восхитительно пахло туалетной водой, но сам он был… каким-то не таким. Она затруднялась объяснить самой себе, что именно ей показалось странным, может, худое лицо парня или его глаза, зрачки которых плавали словно в расплавленном битуме.

— Она очень агрессивна. Вчера во время обеда она зубами разорвала себе вену. Пищу принимать отказывается. И при этом постоянно говорит о каких-то врачах. О каких-то хирургах, свалках с помойками, все в кучу. В общем, я списываю это на бред.

— Я не смогу ее увидеть? — на всякий случай уточнил Юра. Лена виновато улыбнулась и развела руками:

— К сожалению, от меня здесь ничего не зависит. А уж тем более если принимать во внимание, что психическое расстройство Нелли прогрессирует, и очень быстро.

Подумав, он протянул ей пакет.

— Я очень вас прошу, возьмите. Возьмите хотя бы себе, не отказывайтесь.

— Нет, извините, — сказала девушка, отводя взгляд. Ее лицо стало пунцовым. Она это поняла по снисходительной улыбке, с которой глядел на нее этот необычный молодой человек. — Нам… нельзя.

— Почему? Тоже правила не позволяют?..

Все с той же улыбкой юноша опустил пакет в урну возле ступенек.

— Спасибо за информацию, и всего хорошего.

Он повернулся и пошел, прямо держа спину, а изумленная девушка все стояла и смотрела ему вслед. Когда он скрылся из виду, она осторожно выудила из урны пакет и отряхнула его от прилипшего окурка.

Когда ворота открылись полностью, Рост повернулся к связанному верзиле и виновато сказал, будто оправдываясь: