Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— А столько времени врал что не воин. Да еще так убедительно. Даже господин Юдашан поверил в то, что ты простой трусливый пройдоха, который боится женщин и битв — с непонятным чувством превосходства говорил встречающий, будто бы поймав меня за руку на воровстве… и тут же сбледнул лицом, когда топор, обдав его холодом близкой смерти, пролетел в ладони от головы и, воткнувшись в дерево, ударил его по плечу. И, кажется, напугался еще сильнее, когда я подошел к нему вплотную и, глядя снизу вверх в лицо этому здоровяку, вырвал свое оружие.
— Ты не поверишь, но даже сам Амихаш когда-то назвал меня бесполезным, ославив на всю деревню. А потом один из его лучших воинов присоветовал мне учиться метать топоры. И именно это умение помогало мне ни единожды выживать. Поэтому воин из меня сейчас плохой — опять не соврав ни единым словом, заверил я мужика… и лишь после долгого молчания наконец-то отступился от него. А затем, напоказ покачивая топором, повысил голос и потребовал — Рассказывай! Что вы там удумали со своим управителем города? Почему не заставили меня отправиться в степи силой? Зачем вы подсылали ко мне девчонку по вечерам? Кто она вообще такая? Какой вам с этого прок? — я сразу высказал все что хотел от него узнать, а после этого недвусмысленно намекнул на то, что монстров убивать так же легко как и людей и что мне это хорошо известно. Видимо подумав, что я скрывал от старика не свои боевые навыки, а опыт ’’охоты’’ на людей, Вилар побледнел еще сильнее, становясь похожим на безрогого Диона. А потом, глотая от страха воздух и повторяя некоторые слова, принялся поспешно отвечать на все мои вопросы.
— Пока не объявлена война, нельзя… нельзя забирать людей в армию без их добровольного на то согласия. За этим строго следит военный… военный ревизор. И его не обманешь… ведь он, как и господин Юдашан, обучен чувствовать отголоски лжи. А если… если человек сам соглашается отправиться на границу, наш великодушный правитель выдает немалые деньги… не только смельчаку, но и его городу. Все кто хотел… все уже ушли как добровольцы. Глава города решил что переродившиеся, пришлые из другого мира мужики нам ни к чему, так как и своих с лихвой хватает, поэтому приказал мне найти способ уговаривать таких как ты.
— И? Чего замолчал?! Договаривай уже! — подстегнул я голосом кажется осмелевшего и переставшего трястись мужика. Ну а для убедительности взмахнул рукой, делая вид что хочу рубануть его по ноге. Дернувшись от испуга, он отскочил в сторону и явно хотел убежать, но увидев мой замах для броска, сразу передумал и замер на месте, словно перепуганный заяц. Он еще так немного постоял, видимо опасаясь того, что топор полетит в него, но потом немного расслабился, выпрямился и продолжил передо мной виниться.
— С одним повезло и он сам согласился стать воином, а вот с тобой и еще одним парнем в прошлом году пришлось хитрить. Я подговорил нашу красавицу Милу чтобы она за деньги сыграла роль твоей девы сердца, желающей ребенка от своего умершего любимого. И если бы ты согласился… она бы начала кричать и звать на помощь. А потом сказала, что ты ее снасильничал. Ну а так как ей еще нет шестнадцати весен… Наказание за такое сурово. Тебе грозило бы за такое оскопление и десять лет на рудниках. И тогда… единственным выходом для тебя бы стала отправка на границу. В этом случае воинам согласным сражаться за родину, указом нашего правителя, приказано придавать забвению практически любые преступления. После такой угрозы своим чреслам, сам бы с радостью согласился и побежал до пограничья быстрее лошади.
— Понятно. Задумка ясна — протянул я, по привычке почесывая свой подбородок, на котором только-только начинал пробиваться какой-то светлый пушок. Подумал немного, при этом следя чтобы мой собеседник никуда не сбежал. А затем, не найдя противоречий в желаниях и мыслях, высказал свое предложение — Если честно… если бы вы со мной просто поговорили, без этого ’’медового’’ обмана и недосказанности, я может быть и сам бы согласился стать добровольцем. Меня тут удерживает лишь необходимость заработать деньги для запроса в ваши палаты больших знаний. В том мире уже начал отвыкать от мирной жизни и… если сестры тут нет или она уже умерла, с радостью согласился бы отправиться в степь. Рубить тамошних кочевников было бы наверняка интереснее, нежели эти несопротивляющиеся деревья. Были бы это хотя бы подражатели… монстры принявшие облик деревьев, тогда бы я… — натянув на лицо привычно хищную ухмылку и очень легко изображая легкое безумие, я резко метнул топор в самую близкую к Вилару осину. И на этот раз боязливый мужик все же не удержался на ногах и упал на свое гузно. Посидел так несколько мгновений, а затем, будто бы опомнившись, вскинул руки и практически закричал.
— Ненужно ждать! Ты пару раз уже говорил про свою сестру, вот я и отправил запрос за свои деньги, когда понял что соблазнить тебя Милой не получится. Надеялся припугнуть твоей Мириной или соврать о том что ей очень нужны деньги для лечения сложной болячки, но оказалось что она на просторах Тамороя не перерождалась. Ну или умерла не успев сказать своего имени. Ответ пришел с курьером еще позавчера, но я… не решился тебе так сильно врать. Мне показалось что ты почему-то и без обучения можешь чувствовать отголоски лжи. Так что… не смог придумал как этим воспользоваться и убедительно соврать, чтобы ты не понял где именно. Хотел за тобою понаблюдать, а потом сходить к господину Юдашану, чтобы попросить у него совета…
— ХАХАХАХАХАХАХА! АаХАХАХАХА! — прервал я торопливую речь этого труса своим громким и довольным хохотом. Ну а когда наконец-то отсмеялся… резко приблизился к здоровяку, заставляя его завалиться на спину. И лишь после этого, нависая над ним, словно острый клинок над хлипким горлом, сказал ему то, что он точно не ожидал