— Добилась кое-чего, — сухо обронила она и, не в силах вести светскую беседу, обратилась к Баттон: — Нравится тебе пюре?

Малышка вынула изо рта измазанный кулачок и показала на сестру:

— Вус!

Люси хихикнула:

— Это она так переделала мое имя.

— Ма!

— Что, маленькая хрюшка, вкусно? — улыбнулась Нили.

— Па!

Мэтт взглянул на Нили:

— Она прекрасно все усвоила, не находишь?

Она не позволит ему сделать это. Втереться к ним в доверие, снова вернуться в их жизнь только потому, что решил, будто скучает по девочкам. Пожалуй, нужно разрешить ему с ними видеться. Но это не означает, что она захочет снова сблизиться с ним.

Нили сложила салфетку, бросила рядом с тарелкой и поднялась.

— Я неважно себя чувствую. Прошу меня простить… Тина, не принесешь Баттон наверх, когда она поест?

— Обязательно.

Мэтт тоже вскочил.

— Нили…

— До свидания, Мэтт. Люси, конечно, сумеет развлечь тебя.

Она повернулась спиной к присутствующим и вышла в коридор.

Нили заперлась в спальне со своими документами и компьютером, прервав работу лишь для того, чтобы прочесть Баттон сказку на ночь и уложить в постель.

Возвращаясь к себе, она услышала доносившиеся снизу голоса Мэтта и Люси. Нили так и подмывало послушать, о чем они говорят, но она мужественно поспешила к себе, поставила диск с ноктюрнами Шопена и приглушила звук.

Люси появилась только через час. Глаза девочки взволнованно сияли, но, сообразив, что Нили вряд ли захочет выслушивать дифирамбы Мэтту, она крепко обняла ее, пожелала спокойной ночи и исчезла.

Теперь, после ухода Мэтта, Нили окончательно скисла. Бесцельно послонявшись по комнате, она переоделась в любимую голубую пижаму с узором в виде белых облаков и попыталась было вернуться к работе, но помешал голод. Уже почти одиннадцать, а у нее с утра крошки во рту не было!

Нили отложила свой ноутбук и, как была босая, пошлепала вниз.

Перед уходом Тина оставила свет над плитой. Тамара и Андре давно спали.

Нили направилась в кладовую и нагнулась, чтобы вытащить из шкафа коробку с овсянкой. И не успела выпрямиться, как чья-то ладонь зажала ей рот.

Душа Нили ушла в пятки. Сердце бешено заколотилось.

Мускулистая рука обвила ее талию, привлекла к твердой, очень знакомой мужской груди.

— Советую вообразить, что перед тобой государственный преступник, — прошептал Мэтт, — и считать себя похищенной.

Только когда он потащил ее к черному ходу, Нили сообразила, что Мэтт не шутит. Он даже не охнул, когда она ухитрилась стукнуть его ногой в коленку. Ну почему она не надела туфли, когда спускалась вниз?

Мэтту каким-то образом удалось открыть заднюю дверь. Теплое дыхание согрело ей щеку.

— Я понял, что смогу поговорить с тобой, только если уведу из этого дома, поэтому мы уходим. Кричи, если хочешь, но тогда прибегут твои дружки из Секретной службы, а уж они не станут задавать вопросов. Сразу примутся стрелять. Ну что, насколько сильно тебе хочется видеть меня мертвым?

Он и понятия не имеет, насколько!

Она попыталась укусить его руку, но не смогла вонзить зубы в твердую от мозолей ладонь.

— Правильно, милая. Дерись сколько хочешь. Только, пожалуйста, постарайся не слишком шуметь, потому что твои приятели шутить не любят.

Мэтт тащил ее по террасе и мокрой траве, продолжая при этом зажимать ей рот. Вероятно, Нили удалось бы позвать на помощь, но она боялась. Она мечтала о его жестокой безвременной гибели, но намеревалась прикончить его собственноручно. И опасалась даже лягнуть его из страха, что он вскрикнет и переполошит охрану. О, это невозможно! Что за возмутительный, жалкий слизняк!

Она принялась отбиваться, насколько это было возможно, не производя шума. «Мейбл»! Он несет ее в «Мейбл»! Прекрасно. Восхитительно! Он не сможет проникнуть в него, потому что она сама заперла дом на колесах и оставила ключ…

Он отпер дверь.

Люси! Это маленькое чудовище с замашками свахи!

Только она знала, где Нили хранит ключ, и отдала ему!

Мэтт приволок ее в пахнувшую плесенью мглу и втолкнул в ванную комнату. Нили наконец открыла рот:

— Ты у меня…

— Позже.

Он закрыл дверь перед ее носом. Нили дергала ручку, но дверь не поддалась. Зарокотал двигатель. Нили едва не рассмеялась. А она еще считала его умным! Неужели вообразил, что сумеет просто так проехать через оборудованные новейшей сигнализацией ворота? Только охранник может их открыть без специального пульта…

Нили обессиленно прислонилась к душевой кабинке. Ну конечно, и пульт у него есть. Маленькая предательница играет на его стороне. Люси слишком хочет иметь нормальную семью. Ей ничего не стоило стащить пульт из «линкольна» и передать Мэтту.

Значит, у него все получится. Он похитит бывшую первую леди, и ей ничего не удастся сделать!

Она долго колотила в стенку машины, но «Мейбл» все катилась вперед. Хотя кроме видеокамер ворота были снабжены микрофонами, никто не расслышит ее стука за рычанием двигателя. Все же Нили продолжала стучать. Пусть Мэтт знает: добровольно она не сдастся.

«Виннибаго» ненадолго остановился, и она представила, как Мэтт беззаботно машет рукой камерам. Должно быть, Люси соврала, что Нили позволила Мэтту позаимствовать желтый фургон на пару дней.

Она забарабанила громче, но тут же сдалась: машина вновь пришла в движение, очевидно, выкатившись за ворота. Нили рухнула на сиденье унитаза. Ноги заледенели. Ну почему ее угораздило влюбиться в человека, который способен украсть женщину? Встречалась бы с каким-нибудь солидным, порядочным мужчиной, он приглашал бы ее на обеды и ужины при лунном свете… любил бы ее, а не все, что с ней связано.

Нили копила гнев, желая обрушить его на негодяя, как только тот откроет дверь.

К несчастью, Мидлберг был сельской местностью. Ни городов, ни поселков, только богатые конефермы и большие поместья. Мэтт, разумеется, без трудаотыщет уединенное местечко! Она даже не удивилась, когда он свернул с бетонной дороги на гравий. Машина то и дело подпрыгивала на выбоинах. Нили схватилась за раковину, когда «Мейбл» сильно тряхнуло. Двигатель замолк.

Нили мрачно поджала губы, распрямила плечи и стала ждать, когда откроется дверь. Ждать пришлось недолго. Нили поспешно вскочила.

— Если думаешь…

Он приподнял ее, грубо прижался к губам поцелуем и вытащил из ванной.

— Прежде чем разразишься гневной тирадой, скажу, что о многом жалею. Но только не об этом. Как прикажешь говорить с тобой, если, стоит только тебе щелкнуть пальцами, тут же появляется легион охраны, чтобы вышвырнуть меня?