– Успокойся, так и должно быть! – попытался я его взбодрить.

Но вряд ли это его успокоило. Объект затих, зато у меня на логфэе появилась ожидаемая зелёная точка. Обрадовавшись, я всё-таки для проверки потыкал в точку виртуальным пальцем. Тотчас появилась ожидаемая надпись:

«Желаете прервать бессрочную консервацию для:

– перевода объекта в обычную категорию перемещённых лиц;

– запуска процесса возвращения объекта в материнский мир (шесть часов);

– проверка связи. Консервацию не прерывать».

Нажал на третью строчку и не сдержал громкого вздоха облегчения. Работает!

Знать бы ещё, куда именно выкинет моего подопечного через шесть часов? Рядом со мной или в этой самой квартире? Придётся вначале на ком-то опробовать возврат по личному каналу. А на ком? Кого не жалко и кто после возвращения не станет трепаться об увиденном ангаре?

Ладно, с этим можно и в более спокойной обстановке разобраться. Сейчас другие дела предстоят, которые ознаменовались усиленным голосом с улицы:

– Вампир! У тебя есть возможность сдаться, подтвердив данное тобой слово. Потому что уважаемый мэр нашего города здесь и готов с тобой поговорить. Покажись и отвечай!

– Ещё чего?! – уверенно отвечал я. – Все мои слова записаны, можете проверять. Выглядывать я не собираюсь, я с мэром готов переговорить прямо здесь, в квартире. Пусть поднимается, я ему открою дверь. Ибо я с него не только хочу гарантии бесстрастного судейства потребовать, но и передать лично в руки собранные материалы о главных преступниках нашего города.

Честно говоря, я совершенно не надеялся, что Чакли подобное приглашение станет рассматривать всерьёз. Я бы на его месте отказался. Причём в обоих случаях, что будучи в роли преступника, что в роли честнейшего человека нашего государства. По первому случаю – понятно сразу. По второму случаю: ни один здраво рассуждающий человек не станет пихать голову в пасть льва. Как бы при этом сам лев ни распинался в своих вегетарианских пристрастиях. И как бы дрессировщик ни заверял в полной безопасности фокуса.

Мне лишь хотелось, чтобы мэр показался в пределах досягаемости моего оружия. Если же главный организатор не рискнёт выйти на открытое пространство, постараюсь достать его дланью возмездия там, где он будет прятаться. Оставлять такого гада в живых нельзя ни одной лишней минуты.

Ну и время тянул. Чтобы плащ мой вновь начал действовать. С его помощью и наказание можно совершить, и с места событий скрыться.

А что про какие-то обвинительные документы упомянул, так лишь для красного словца и комплекта ради. Но скорей всего именно этот нюанс и повлёк за собой непредсказуемые действия в стане соперников. Слишком им захотелось получить обещанные материалы. Да и самонадеянность мэра подвела. Решил ещё больше возвысить свой авторитет с помощью дешёвого популизма, крайней бравады и несравненного бесстрашия.

Прошла всего пару минут, после чего с улицы послышался совсем иной голос, вполне мною узнаваемый. Чего уж там скрывать, любил я раньше выступления Стива послушать. Истинный трибун и великолепный оратор. И как такой политик упустит возможность вновь выделиться из толпы? Таким всегда хочется славы, поклонения, восторгов со всех сторон и безраздельной власти.

Вот наш любимец публики и не стал прятаться за спинами полиции:

– Финк! Ты меня слышишь? Вот он я. Готов дать тебе слово, что все следствия и судебные разбирательства будут вестись под моим постоянным контролем. Я не допущу несправедливости в нашем городе! Клянусь в этом перед всеми! Выходи!

Ему в ответ взметнулся такой приветственный ор, словно улица запружена толпой митингующих. Впечатляюще. Раньше я и сам орал бы от восторга.

Но сейчас я уже слишком много знал. Потому и крикнул в ответ, когда гомон толпы чуть стих:

– Могу и выйти. Но с документами опасаюсь это сделать. Скорей всего их сразу же постараются сжечь из огнемётов или термитной смесью. Слишком бумаги важные.

– Хорошо! – Голос мэра оставался спокоен и полон величия. – Я поднимусь к тебе. Ради спокойствия граждан и чтобы избежать лишних жертв – я готов на всё!

И тут же, расталкивая корпусом облепивших его чиновников, советников и разных прихлебателей, двинулся к нужному подъезду. Я это увидел через закрытые окна спальни, осторожно посматривая в щель из затемнённой глубины комнаты.

Силён мужик! Воистину бесстрашный тип и крайне самоуверенный! Его бы мощь, интеллект и моральную силу да на хорошие дела. У-у-у!.. Мир бы перевернулся!

Если бы не верил в истину, засомневался бы в его виновности.

А так кинулся к двери, определяя, кто там за ней и какими силами. В этом мне весьма и весьма помог тинигл. Экран подаренного мне устройства исправно показал, что на лестничных пролетах скопилось по немалой группе боевиков. Ещё двое пиротехников, увешанных гранатами и бомбами, оказались замершими над дверью, благо что высота потолков в коридоре это позволяла.

Вот им я и начал кричать, ещё до появления фигуры мэра на лестничной площадке:

– Эй! Пауки на стенке! Слезайте вниз и дайте нам с Чакли спокойно поговорить! – Потом и до остальных добрался: – И все, кто на лестницах затаился: подняться или опуститься на полтора этажа выше или ниже! Шевелитесь!

Эти слова транслировались также на улицу из репродуктора. Ко всему и появившийся мэр довольно резкими знаками и окриками заставил ретироваться воинов в указанном мною направлении. А когда все ушли, позиция у меня получилась великолепная: можно было сразу отправить Стива к его праотцам.

Но я хорошо помнил о том самом фильтре, который перекрывает поступление информации на мой логфэй, и сдерживал себя от импульсных действий. Следовало вначале всё-таки пообщаться с человеком, настолько изумительно обманывавшим громадную страну. Да что там страну, меня он обманывать умудрялся!

Открыл дверь. Впустил. Не побрезговал кивнуть и признаться:

– Всегда мечтал познакомиться лично! – Истина, душой не кривил. – Прошу!

Приветливый жест в сторону гостиной. После чего вновь наглухо закрываю дверь и иду следом за гостем. А тот, похоже, и присаживаться для беседы не собирается.

– Ну! И что у вас за документы? Где они? – Деловой, петрушка! Только пара из ушей не видать.

– Сейчас, одну минуту. Вначале прошу вас убедиться, что здесь больше никого, кроме нас, нет! – И повёл его по комнатам, кухне, ванной комнате.

– Да мне это не столь важно, – бормотал мэр. Но присматривался тщательно и с явным удивлением. – Но мне докладывали, что госпожа Бастин поднялась сюда не одна…

– Конечно! Её сопровождали четыре телохранителя и один старикан в инвалидной коляске. Но после пятиминутной беседы с Ромой Грэйхемценом все они ушли.

– Но оставшиеся на улице телохранители утверждают…