— Тебе необязательно даже говорить ей.

Подняв голову, я увидел отца, стоящего напротив меня.

— Исчезнуть, ничего ей не сказав?

Он сел рядом со мной:

— Я понимаю, о чем ты думаешь. Ты или должен находиться с ней рядом двадцать четыре часа семь дней в неделю, или разбить ей сердце. Но мне кажется, что есть компромисс.

Я повернулся и посмотрел на него, отчаянно желая найти решение:

— Какой?

Глубоко вздохнув, отец заговорил:

— Ты не должен говорить об этом ни Мелвину, ни Маршаллу… никому.

Он полез в карман и, достав оттуда маленькую карту памяти, протянул ее мне. Я повертел ее в руках:

— И?..

— Адам Силверман не единственный, у кого есть собственный секретный код.

— Я все равно не понимаю.

Отец быстро огляделся по сторонам и продолжил:

— Это для меня. Я хочу сообщить тому, другому мне, из недалекого прошлого о последних событиях. Подумай о своей ветви времени, вспомни все. Ведь еще совсем недавно вы с Холли не были знакомы. А если она тебя не знает…

Я уставился на отца, не в состоянии вымолвить ни слова, а его план тяжелым камнем лег мне на сердце.

— Я даже не знаю, смогу ли я снова сменить свою основную базу.

Он кивнул:

— Тебе удавалось сделать это в самые важные моменты твоей жизни. Это только твое решение, но я понимаю, каково это, — терять близкого.

Мой мобильный телефон лежал на скамейке рядом со мной. Отец взял его и медленно вложил в мою руку:

— Позвони ей, но не прощайся. Тогда она не будет чувствовать ничего плохого.

Отец ушел, а я открыл телефон и стал смотреть на фотографию: мы с Холли на пляже всего пару дней назад. Пока я искал ее номер в памяти телефона, у меня перехватило горло. Она ответила через два гудка.

— Привет, ты все еще собираешься приехать сегодня утром? — спросила она.

Я собрался с силами и заставил себя говорить спокойно:

— Да, я уже выезжаю и скоро буду.

Она вздохнула с облегчением:

— Отлично!

Мне было очень больно слышать радость и желание в ее голосе. Я вынужден был откашляться, прежде чем продолжить. Разглядывая деревья перед собой, я постарался думать о жизни. О длинной и счастливой жизни Холли.

— Хол, послушай…

— Что?

— Я люблю тебя.

Слезы жгли мне глаза, и, казалось, я слышу в трубке, как ее губы растягиваются в улыбке.

— Я тоже тебя люблю. Скоро увидимся.

Нет, если я смогу сделать то, что запланировал.

— Пока, Холли.

Закрыв глаза, я попытался совершить полный прыжок в прошлое, в один из самых важных дней моей жизни. Чувства раздвоенности на этот раз не было, и я понял, что отец был прав. Если захотеть, я смогу это сделать.

Воскресенье, 15 марта 2009 года,

17 часов 38 минут

Моя новая основная база. Мне удалось переместиться именно в то место и время, где я должен сейчас находиться. Я вошел в здание Молодежной Христианской Организации на Девяносто второй улице и обратился к секретарю:

— Мне нужно оставить записку для мистера Уэллборна.

— Да, пожалуйста, — она протянула мне лист бумаги и ручку.

Я быстро набросал несколько строк, отказавшись от работы в летнем лагере, которую должен был начать именно в этот день, и тут же вышел из здания. Спустившись по лестнице, я остановился у фонарного столба достаточно далеко от входа. Я должен был ее увидеть.

Прошло несколько минут, и вот в конце улицы появилась девушка. Ее светлые волосы были собраны в хвост и развевались из стороны в сторону. В одной руке она держала высокий стакан с розовым смузи, а в другой книгу, которая закрывала ей лицо. Я боялся, что эмоции возьмут верх и ноги сами понесут меня к ней, но вместо этого я прислонился к столбу и смотрел, как Холли подходит все ближе.

Сейчас в ее жизни все хорошо и спокойно. Я еще не бросил ее, и не разбил ей сердце… И не стал причиной ее смерти. Я вспомнил, как она сказала мне однажды: «Это так… будто у тебя есть еще одна отдельная жизнь, и я не могу быть ее частью».

Но сейчас мы с ней поменялись местами.

Когда Холли подошла к ступенькам, не отрывая взгляда от книги, я затаил дыхание. Все время, пока она шла вверх, я простоял у столба, как будто приклеившись к месту. Именно в этот момент наши жизненные пути пересеклись, но теперь этого уже не случится.

Когда Холли безо всяких происшествий подошла к двери и шагнула внутрь, я почувствовал облегчение и одновременно оцепенел от горя. Я изменил ход событий в прошлом. Мы с ней не встретились.

Я опустил руку в карман и нащупал кольцо, которое дала мне Эмили. Судя по всему, она не знала, что я выберу… или, возможно, всего лишь возможно, все-таки была в курсе моего решения. Эта мысль давала мне пусть небольшую, но надежду, поэтому я тут же прогнал ее из головы и, развернувшись, ушел прочь.

Чем сильнее я удалялся от Холли, тем больнее мне становилось, и я не был уверен, что когда-нибудь эта рана затянется.

Ноги сами привели меня к той лужайке, где мы с Холли «ноль-ноль семь» провели целое утро, валяясь на траве. И вдруг, как и в тот день, я почувствовал необычайное спокойствие. Несколько секунд спустя я уже лежал на траве, глядя в небо, и слышал голос Холли — настолько явно, словно она снова была рядом со мной.

— Джексон?

— Да?

— Ты совсем не такой, как я себе представляла.

— А ты именно такая, как я думал.

У меня не осталось никаких сомнений — я наконец-то совершил правильный поступок. Иного выбора не было. В конце концов, боль и горе — это ничто по сравнению с сожалением о том, что не сделано.

Моя сумка лежала рядом на траве. Я достал из нее дневник и написал всего несколько слов — чтобы перечитать в те дни, когда мне будет гораздо тяжелее, чем сейчас. И пусть я не знаю, что ждет меня в будущем… Сейчас я уверен в одном… И это правда…

Я ни о чем не жалею.

Очень многие способствовали тому, чтобы эта книга увидела свет. Я понимаю, что не буду оригинальна, но только сейчас по-настоящему осознаю, насколько искренне и глубоко все авторы благодарны своим помощникам. «Буря» — результат совместной работы большого количества людей, и я надеюсь, что сумею на этих страницах отдать должное каждому из них.

Мне хотелось бы поблагодарить моего мужа Ника, чьи советы и поддержка имеют для меня наибольшую ценность (хотя я не всегда признаюсь ему в этом). Именно он вдохновил меня на историю о любви и верности моего главного героя. И большая часть успеха этой книги — это его заслуга, потому что, если есть на свете что-то тяжелее, чем жизнь писателя, то это — жизнь с писателем. Спасибо, что ты никогда не сомневался во мне и ждал до поздней ночи, пока я закончу работу, чтобы мы могли провести время вместе. Я счастлива, что рядом со мной мужчина, все достоинства которого невозможно описать в одном абзаце.