Он подвёл «галочку» прицела под сердце цели, привычно задержал дыхание и плавно нажал на спуск. Карабин сухо кашлянул, основательно лягнув в плечо. Но на даче ничего не произошло! Двое на переднем плане шли как ни в чем не бывало, за ними плелся охранник. Они даже не поняли, в чем дело!

– Если я получу корабль, в моих руках окажется фантастическая сила! – горячечно завел Рычаг прежнюю пластинку. Похоже, опьянение подняло заслонки хранилища его тайных желаний, и они выливались с шумом, заглушающим любые возражения. – Я буду как Зевс! Да что там Зевс с его молниями! Он мог разразить одного врага, ну двух! А я могу уничтожить город или стереть с лица Земли целый континент!

Комар уткнул «галку» в середину груди цели и снова выстрелил. Промах! Да такого просто не может быть! Бородач и «босяк» продолжали идти в его сторону, будто хотели сократить дистанцию, чтобы облегчить стрелку задачу. Он прицелился в голову. Выстрел – промах! Да что за черт! Снова в корпус с упреждением влево… Промах! Это какая-то подлянка с оружием… Или патроны дали не те, что при пристрелке…

Рычаг нес совершеннейшую чушь, и Граф отключил слух. После выпивки надо отправлять его восвояси – пусть спит или компостирует мозги кому-нибудь другому! Ему показалось, будто что-то свистнуло возле уха.

– Дзынь! – звякнуло что-то о металлическую трубу-стойку для винограда.

– Падай! – крикнул сзади Максимыч. – Стреляют, падай!

Юздовский повалился на землю. Значит, ему не померещились звуки со стороны озера – будто откупоривают шампанское!

– Что это? – спросил лежащий рядом Рычаг. – Кто стреляет?

Азаров побежал в дом и вернулся с ружьем.

– Бах! Бах! Бах! – морпех понял, что огонь ведут из леса за озером, но расстояние для его ружья была слишком большим, поэтому просто палил наугад, задрав ствол, чтобы увеличить дальность полета картечи.

Затвор стал на задержку – Комар на всякий случай зарядил четыре патрона, хотя собирался обойтись одним. Но на целый бой он не рассчитывал.

Охранник стрелял в его сторону из ружья, видно от отчаяния, чтобы что-нибудь сделать. Но грамотно: сверху посыпалась сбитая листва и ветки. Оставив карабин, Комар отполз на десяток метров назад, потом вскочил и побежал. Про оружие у охранника его не предупреждали, и это было серьезное нарушение договора! Но его промах был еще большим нарушением…

И это нарушение было сразу же зафиксировано, потому что предусмотрительный Туз послал своих пацанов проконтролировать ликвидацию.

– Кто его знает, что на уме у этого залетного, – сказал он. – Бабло-то вперед взял. Может, сдернет – и ищи его по всему Союзу!

Арап, Серый и Зуб внимательно слушали.

– Так что позырьте там, убедитесь, что он его завалил. А если накосячит, то заберите бабло и спросите с него как с гада!

Поэтому Зуб с утра залез на чердак заброшенного домика напротив дачи Юздовского, и видел, что там произошло. Потом спустился, метнулся обратно, забежал за угол и открыл дверцу обшарпанного зеленого «Москвича». Серый сидел за рулем, Арап рядом.

– Ну, что? – напряженно уставились на него две пары глаз.

– Да ничего! Этот фрайер наряженный да кореш его вдруг на землю упали, охранник пальнул куда-то несколько раз, а потом они все в дом забежали…

– Целые?

– Целые…

– Падай в седло, надо перехватывать!

Зуб запрыгнул на заднее сиденье.

– Гони, Серый! – приказал водителю Арап. – Сейчас прямо, потом направо, тут одна дорога.

«Москвич» рванулся вперед.

– Не мог он промахнуться, – процедил Серый. – Мы же видели, как он по бутылкам шмалял!

– Не мог, – согласился Арап. – Но и кинуть Туза на деньги тоже не мог. Его же авторитетный чел направил…

– Скорей всего, его менты на нас зарядили, – сказал Зуб. – Нас же «принимали» недавно по наводке этого лоха… Босяк и Рыжий до сих пор в СИЗО парятся. Но всех закрыть не получилось, вот постановку и устроили! Теперь в любой момент захватят – и уже не выскочить…

* * *

Из леса Комар выехал налегке, без «тяпки» и патронов. Перчатки он тоже выбросил. Теперь можно вообще ничего не бояться: ни отпечатков на «плетке» не оставил, ни следов пороха на руках нет. При правильном раскладе оставалось доехать до станции, сесть на электричку, отъехать в любую сторону, лишь бы подальше, а оттуда уже выбираться домой…

Но расклад был неправильный: и заказчик нарушил договор, да и он облажался. Это все осложняло. По правилам, если мокродел виноват, надо вернуть оплату. Но как поведет себя обманутый в ожиданиях заказчик, никогда неизвестно. Вполне может и завалить… А тут еще непонятки то ли с оружием, то ли с патронами… Ведь он же не мог просто так промазать! Может, они его использовали в каких-то своих подлых целях? Тогда его перехватят на дороге и грохнут! И что ему делать? Возвращаться к Тузу для объяснения или рвать когти и ложиться на дно? Но в голову не приходило ни одной дельной мысли.

Погруженный в тяжелые размышления, Комар почти доехал до шоссе, но за последним поворотом дорогу ему преградил знакомый зелёный «Москвич». Рядом с машиной стояли в ряд, держа руки за спиной, трое: Витька Арап, Серый и какой-то тип, которого он не знал. Это тоже было нарушением договора: кроме Туза, Арапа и Серого никто не должен был его видеть! Но деваться некуда: слева и справа распаханное поле – не проедешь. Впрочем, и у этих олухов вариантов поведения не было…

Он остановился, заглушил мотор и бросил мопед под ноги. Остановившие его парни подошли почти вплотную, обступили с трёх сторон. Арап стоял прямо перед ним.

– Куда спешишь? – доброжелательно спросил он. – Бабки взял, работу не сделал и рвешь когти? Так не бывает!

– У меня промахов не бывает! – парировал Комар. – А сегодня сразу четыре! А «плётка» ваша, маслята тоже ваши! Интересное кино получается! Почему так, как думаете?

– Да потому, что ты ссучился! – сплюнул Арап. – И базарить с тобой честным ворам западло!

И действительно, о чем тут толковать? Судьба заезжего чистодела однозначно решена: еще минута – и он будет лежать бездыханным на пыльной проселочной дороге города, где никто не знал его настоящего имени. И никогда не узнает. А зачем тачать лясы с мертвецом, даже если он еще жив? Стоящий слева Зуб нетерпеливо поигрывал за спиной заточкой, рукоять которой была обмотана бежевой изоляционной оплёткой от толстого провода.

Арап едва заметно кивнул, и Зуб резко взмахнул рукой. Но дальше все пошло не по плану: заточка не вонзилась по самую рукоятку под лопатку ссученному чужаку: оставаясь крепко зажатой в кулаке Зуба, она непостижимым образом воткнулась в сердце ему самому, будто он решил покончить жизнь самоубийством.

Арап и Серый шарахнулись в стороны, но было поздно: Комар вытряхнул из рукава остро заточенную финку и одним движением распорол Серому горло от уха до уха. В далеких от реальной жизни фильмах и книгах демонстрируют драки, в которых даже при явном преимуществе одной из сторон проигрывающие бьются до последнего, пока их всех не уложат на асфальт. Это вранье. А применительно к смертельным дракам – вранье вдвойне. Ибо печальный пример сотоварищей – самая убедительная вещь на свете.