Несмотря на свое совсем не приподнятое настроение, Фэб сосредоточенно следила за игрой. Она знала от Рона, что в этой четверти частью стратегии Дэна было намерение как следует измотать «Сабли» и разделаться с ними кинжальными выпадами за три-четыре минуты, считая с того момента, когда Элвис Креншоу перехватил мяч. «Звезды» быстро установили жесткий контроль на всей игровой площади и к концу первой четверти имели уже семь очков в активе, в то время как «Сабли» остались в нулях.

Фэб прошла в смотровую ложу, где царила такая же взвинченная атмосфера, как и на обезумевших от свиста и воя трибунах. «Звезды» задали темп игры, и «Сабли» его не держали, но расслабляться было нельзя. «Звезды» ежеминутно давили, соперники отбивались, и Фэб поняла, что больше не может выдержать этого напряжения. Они играют блестяще — но что, если силы покинут их?

Тихо шепнув Рону, что хочет прогуляться, она повесила сумочку на плечо и вышла из ложи. Кивнув охраннику, стоявшему возле двери, Фэб пересекла пустынный и мрачный холл. Очередной штормовой шквал восторженных возгласов и проклятий догнал ее в конце коридора, когда она поворачивала за угол.

Фэб сожалела, что Молли не было с ней: она смотрела игру с трибуны со своими друзьями. Последние несколько дней сестры жили душа в душу — Молли без умолку болтала, словно желая вознаградить себя за долгие месяцы затворничества в скорлупе неприязни и недоверия. Фэб улыбнулась. Не имеет значения, что жизнь наносит ей удар за ударом. Молли стала ее союзницей, и с ее поддержкой она сумеет преодолеть все.

Она так погрузилась в свои раздумья, что не заметила, как далеко забрела, пока дверь одной из ближайших лож не распахнулась, усилив очередной всплеск громогласных воплей. Пальцы ее крепко вцепились в сумочку, когда в коридор выглянул Рид. Ей совсем не хотелось встречаться с ним, но он уже заметил ее.

Последняя победа «Звезд» положила конец его притворной приветливости, и она уступила место глухой враждебности. Рид неторопливо приблизился к ней, прикурил сигарету от золотой зажигалки и прищурил глаза:

— Игра уже наскучила тебе?

У Фэб не было желания ссориться, и она пожала плечами:

— Нет. Просто пошаливают нервы. А ты что делаешь здесь?

— Я вышел покурить, вот и все.

Облачко дыма, которое он бесцеремонно выпустил чуть ли не ей в лицо, медленно рассеивалось, наполняя холл неприятным запахом табака.

— Ты тоже не можешь спокойно следить за игрой? Она тут же пожалела, что сказала это. Ее слова вызвали у него приступ раздражения.

— Еще не прошла и половина игры. Пока рановато тебе праздновать победу.

— Я и не праздную.

Еще один взрыв восторженных криков донесся до них. Рид гневно произнес:

— Тебе везло всю жизнь. Блошиное Пузо. Ты, видно, из породы тех людей, которые, ступая в кучу дерьма, превращают его в золото.

— Я всегда думала, что везло тебе. Он издал хрюкающий смешок. Фэб стиснула ремешки сумочки.

— Мы давно повзрослели, но ты так же ненавидишь меня, Рид. Еще ребенком я никак не могла понять почему. У тебя было все, чего не хватало мне.

— Естественно, было, — глумливо произнес он. — Я ведь рос в лесной жалкой квартирке с истеричной матерью и без отца.

— У тебя был отец. Мой отец.

Его губы сложились в жесткую усмешку:

— Это так. Был. Берт заботился обо мне больше, чем о тебе, до самой смерти. Он просто хотел преподать тебе урок. Он любил повторять, что ты — единственное его поражение, и рассчитывал, что ты придешь в норму, если перестанешь якшаться со своими грязнулями. — Рид швырнул сигарету в наполненный песком ящик, стоявший у стены. — Берт не мог предположить, что все обернется таким образом. Никто не мог предсказать такого оборота событий. «Сабли» потеряли Симпсона и Мак-Гюйра, «Налетчики» лишились Уайзэка, «Банкноты» и «Дельфины» вышли из игры. Господи, если бы Берт знал, что «Звезды» дойдут до розыгрыша, он не позволил бы тебе подойти к команде на пушечный выстрел!

— «Звезды» дошли до розыгрыша. И, судя по тому, что творится на трибунах, они побеждают.

Его лицо потемнело от ярости. Преуспевающий бизнесмен исчез, его место занял жестокий негодяй из ее детства.

— Будь ты проклята, ты торжествуешь, не так ли?

— Я не…

Она не договорила, потому что он ударил ее плечом и швырнул к стене. Фэб содрогнулась от боли в плече и выронила сумочку.

— Ты разрушила все, что у меня было. Ты всегда это делала!

Испугавшись, она уперлась в его грудь руками.

— Пусти меня, или я закричу.

— Давай! Увидев нас, люди подумают, что ты пристаешь ко мне. Ты ведь обычно проделываешь это с каждым, а, Фэб?

— Я серьезно говорю, Рид! Отпусти меня. Она замерла, когда почувствовала, что его рука коснулась ее груди.

— Ты была горячей маленькой штучкой, когда тебе было восемнадцать.

Фэб оцепенела от шока.

— Убери свои руки.

— Когда сочту это нужным.

Она отталкивала его, уворачивалась от его непристойных прикосновений, но он был силен и настойчив. Выражение его лица испугало ее. Она ожидала увидеть в его глазах похоть, но там разгоралось нечто иное. Он смотрел так, словно она была вещью, давно и безраздельно принадлежащей ему.

— «Звезды» могут разделаться с «Саблями», но прежде, чем принимать поздравления, тебе следует кое-что узнать.

Огоньки торжества, разгоравшиеся в его взгляде, вызвали у нее ужас. Она снова была ребенком, бессильно наблюдавшим, как он рвет фотографию ее матери, а она ничего не может с этим поделать. Вокруг них бушевал стадион, набитый десятками тысяч людей, но ни один из них не мог прийти ей на помощь.

Его губы изогнулись в мерзкой ухмылке:

— В ту ночь в раздевалке возле бассейна…

— Нет! Я не хочу слышать этого! — Старый кошмар мгновенно вонзил когти в ее мозг. Она вновь видела беззвучные вспышки молний, ощутила напоенную зноем тугую духоту. Она опять попыталась оттолкнуть его, но он держал крепко.

— Помнишь ту грозу? Там было очень темно.

— Прекрати! — Фэб начала всхлипывать. Он еще сильнее надавил на ее грудь.

— Так темно, что нельзя было рассмотреть и собственной руки…

— Не делай этого!

— В ту ночь, когда Крэйг так славно оттрахал тебя…

— Пожалуйста…

— Это был не Крэйг.

В ее желудке зашевелилась змея и поползла к горлу. Его слова поразили ее как удар грома.

— Это был я. Я всегда и везде мог отыскать тебя, Блошиное Пузо.

Ее затошнило. Она всегда знала об этом — но поняла это только сейчас. Запах его одеколона вызвал новый прилив тошноты.