– Чтобы не было убийств, чтобы как-то так повернулось, чтобы преступники были наказаны, а вы бы при этом ни кого не убили.

– Хмм.

– Что хмм? – отреагировала Бартман на скепсис Светланы, – Вас что-то гложет. Что? Вроде всё закончилось, а вы как будто чего-то ждёте. Так?

– Да, так. Жду. У меня плохое предчувствие. И чем дольше длится молчание, по поводу ограбления музея, тем хуже.

– Объясните, что это значит?

– Не так просто объяснить… – она остановилась, соображая, как объяснить. – Вот идёшь по лесу, всё хорошо, птички поют, солнышко светит, настроение вроде хорошее, и вдруг тишина. И ты стоишь и нутром чувствуешь опасность… – она остановилась, – проще на примере пояснить:

Вот что рассказал мне один знакомый, когда ему было лет десять-двенадцать, – она что-то посчитала в уме, – получается лет тридцать назад. Жил он тогда в деревне, и его дядя тракторист, брал его с собой в поле. И вот едут они на тракторе, пашут. Плуг врезается в пласт земли сантиметров на двадцать в глубину, нарушая мышиные норки. А сзади за трактором идёт лиса, и ловит зазевавшихся мышей. И так несколько дней подряд, они пашут, а лиса ловит. Наконец дядя взял с собой двустволку, решил лису подстрелить, а она раз и не пришла в этот день. Они подумали, что она наелась, и на следую щий день ружьё не взяли. Глядь, лиса тут, как тут. На завтра они берут ружьё – лисы нет. И так несколько дней подряд, как только они берут ружьё – лисы нет, как только оставляют его дома – она есть. Как лиса узнавала, когда есть ружьё, а когда нет – загадка. Видеть его в кабине она не могла, чувствовать за несколько километров запах пороха, тоже.

Или другой случай уже со мной:

Лет пять-семь назад, под Новгородом, недалеко от нашего охотничьего лагеря, местные мужики засеяли овсом небольшое поле в глухом медвежьем лесу. И вот, когда появились первые признаки выхода медведя на овес: обсосанные колосья, кругообразное замятие вокруг них, «мины» – их бригадир пришёл к нам с просьбой помочь. У меня было несколько свободных дней до следующей группы, и я подумала – почему не помочь людям. Взялась. Как по учебнику, на краю поля утроила лабаз…

– Что это такое? – Бартман слушала с огромным вниманием.

– Выбираются два близко растущих дерева, и к ним прибиваются доски – ступеньки, получается какое-то подобие пожарной лестницы, а там, на верху, делается маленькая площадочка – так называемая засидка. Не будешь же медведя караулить в чистом поле, это опасно. А там наверху и обзор лучше, и безопасность более ли менее, и зверь тебя не видит.

– Ясно.

– Три дня я просидела там на лабазе в «лесной» одежде без посторонних запахов, не шевелясь, в безветренную погоду. И ничего – не пришёл мишка. На четвёртый день ушла, прибывала новая группа и надо было её встречать. Так вот, в эту ночь медведь-то и пришёл. Бригадир потом рассказывал, что все поле было местами съедено, местами помято, а под моим лабазом большая «мина».

– Так может он вас просто чуял?

– Вряд ли… Или вот ещё история – охотились мы на волков, примерно в тех же краях. Председатель одной деревни, просто на коленях стоял, просил выручить. Волки повадились у него резать коров. И вот по утру, обложили мы трёх волков без офлаживания. Пока волки отдыхали, мы прикидывали, кто и где будет стоять, и так получалось, что одного стрелка нам не хватало…

Именно в этот момент у Светланы завибрировал и зазвонил смартфон, лежавший рядом с чашкой на столе.

Она осеклась и несколько секунд, молча, смотрела на него, будто раздумывая, стоит ли отвечать.

– Что? – забеспокоилась Бартман, глядя, как напряглась женщина.

Светлана вздохнула и взяла трубку.

– Алё.

– Это Зотов.

– Я поняла.

– Плохие новости.

– Я поняла.

– Их всех отпустили.

– Почему?

– Все изъятые в доме Рейнера рисунки, оказались ксерокопиями.

– Как это?

– Не знаю.

– А оригиналы где?

– Неизвестно.

– Когда рисунки нашли их что, не проверили?

– Сейчас уже не важно.

– Да не важно, что ещё?

– Найдена мёртвой одна из сотрудниц музея.

На лбу Светланы выступил холодный пот:

– Кто?

– Минаева-Рюмина, знаете такую?

Светлана с трудом проглотила ком в горле и с трудом выдавила:

– Да, знаю.

Несколько долгих секунд переваривала услышанное, и наконец спросила:

– Что с ней случилось?

– Несчастный случай, сбила машина. Водитель уехал с места аварии.

У Светланы резко заломило в висках, и она, закрыв глаза, прижала ледяную ладонь ко лбу:

– Что ещё?

– Мне объявлено неполное служебное соответствие, и временное отстранение от должности. Формально я в отпуске, но…

– Ясно.

– Мда. Что на самом деле происходит?

– А рисунок, который я отдала вам, где? – перебила его вопрос Светлана.

– Не знаю.

– Можете выяснить?

– Попробую.

– Если они его забрали, то я знаю, где их найти.

– Где?

– В Пятигорске… блять. – она осеклась, – когда их выпустили?

– Сегодня утром.

– Почему сразу не позвонили?

– Я сам только узнал.

– Так прервёмся, мне нужно срочно позвонить, а вы узнайте про рисунок.

– Хорошо.

Светлана нажала отбой, вытащила секретный телефончик, и отправила вызов Ирине в Пятигорск. Та быстро ответила.

– Алё. Рада вас…

– Слушайте меня внимательно. Всё плохо, преступников выпустили сегодня утром. Я предполагаю, что они оправились к вам в Пятигорск. Немедленно берите всё ценное, и уезжайте из дома. Немедленно. И не в гостиницу, а к знакомым каким-нибудь. Ясно?

– Да. Только я одна сейчас Аси нет дома.

– Найдите её… – она увидела параллельный вызов от Зотова, – сейчас прервёмся я перезвоню.

– Да слушаю, – ответила она генералу.

– Рисунка нет.

– Ясно. Всё идёт по-плохому.

– У вас есть запасной план? Что вы говорили про Пятигорск?

– Мне нужно попасть туда, как можно быстрее, а там мне нужна винтовка и патроны.

– Какой хороший у вас план… – Зотов задумался. – Я перезвоню вам.

Она нажала отбой и посмотрела на испуганную Бартман.

– Предчувствие…

И изо всей силы стукнула кулаком по столу, так что подпрыгнули и чашки и Бартман. Несколько секунд она сидела, стиснув зубы, не в силах до конца осознать услышанное.

Бартман воспользовалась мнимым затишьем и осторожно спросила:

– Кто погиб? Ваша знакомая?

– Да, моя знакомая. С которой… – Светлана замолчала, потому что у неё перехватило горло, – «Боже мой» – думала она, – «Я прогнала её на смерть. Дурра, дурра, зачем я так с ней поступила? Она за помощью ко мне пришла, а я что?» – Она встала и заметалась по маленькой кухне, ещё больше пугая Бартман.

– Она за помощью пришла ко мне. Понимаете? Сразу после ограбления пришла ко мне, уехать предлагала, а