— Раз мой будущий муж остается в Гордеро, а в Синцерии мир, мы могли бы сделать нечто очень важное…

— Что же? Я надеюсь, вы скоро подарите ему сыновей и тем самым лишите нас забот с выбором нового канафара: как только Шоаран уйдет на заслуженный отдых, как и я, передав трон своему сыну.

— Я постараюсь, - засмущалась я, стараясь не смотреть на Шоарана, но взяв себя в руки, продолжила: - Я говорю о военной школе, Ваше Сияющее Величие!

— Военная школа? – он даже привстал на секунду, но потом снова сел.

— Да, это школа для тех, кто хочет попасть в вашу армию. Это будут люди, которые не просто умеют пользоваться мечом или луками, но и вести правильную тактику боя, а самое главное, они смогут предотвратить войны, набеги. Ведь если заранее знать о том, что планирует враг, возможно избежать войны, - закончила я, ожидая тысячи вопросов, но канган замолчал, а потом и вовсе попросил оставить его одного, чтобы обдумать сказанное мною.

Домой мы возвращались молча. Возле школы, когда Шоаран подал мне руку, он вдруг остановился, повернул меня к себе и сказал:

— Я даже не представлял твоей смелости и твоего ума, Малисат. И теперь, боюсь, что я не стою тебя, - он говорил так серьезно, что я рассмеялась в голос.

— Шоаран, знаешь, как говорили в моей прошлой жизни? Одна голова – хорошо, но две – еще лучше. Думаю, мы с тобой прекрасно дополняем друг друга. Главное, чтобы мы уважали друг друга, а кому в голову пришла идея не важно. В следующий раз все мои идеи ты будешь обсуждать с канганом сам. Уж больно я не хочу ездить во дворец, - улыбнулась я и увидела, как его взгляд стал теплее, спокойнее, но улыбаться в ответ он не спешил.

— Я доверяю тебе, Малисат, и нам вместе придется часто бывать во дворце. Канган уже понял, что ты не простая ридганда, каких он привык видеть…

— Тогда ты скажешь ему, что это наша совместная идея, а раз школа моя, то и озвучила ее я сама. Я не хочу быть при дворе, Шоаран. Думаю, мне приятнее будет заниматься своими делами, да и… наследники… мне еще предстоит рожать нового канафара всей Синцерии! - я пересилила себя и посмотрела на него. Теперь он улыбался во весь рот.

Я очень надеялась на то, что когда мои дети вырастут, должность канафара перестанет переходить от отца к сыну. По крайней мере, я сделаю все, чтобы у моего сына был выбор.

Подготовка к свадьбе шла совершенно отдельно от меня, потому что дел с новым зданием школы было еще достаточно. Да и подготовка расписаний, новые ученики, прибывающие каждый день, просто не давали возможности передохнуть. Валия стала сама приезжать за мной, чтобы я примерила свадебное платье. Мы остановились на светлом, персиковом оттенке. Шелк и кружево делали мою кожу еще более бархатистой на фоне блестящей ткани. Весна уже вступила в свои права. Ждать этого дня оставалось пару местных недель.

Пытаясь разместить учеников на двух этажах нашего учебного заведения, пришлось нанимать новых служащих, поскольку девушки и молодые люди должны были жить отдельно, и кто-то должен был присматривать за ними. Бдить нравы должны были мы, а следовательно, и отвечать за молодежь тоже.

Теперь они жили в разных крыльях замка, и нам даже выходы пришлось делать отдельные. Родители некоторых учеников приезжали с ними, чтобы увериться - чадо в надежных руках. С одной такой женщиной я и вела разговор в новом кабинете большой школы, когда Крита постучала в двери.

— Мали, - она увидела, что я не одна и быстро поправилась: - ридганда Малисат, к вам гостья.

— Сейчас мы закончим, Крита, еще пара минут, - подумав, что меня ждет очередная матушка, переживающая за свою «кровиночку».

— Это не ученики, - делая лицом «мордочки», давая понять, что это гостья поважнее, она не отступала. Мне пришлось быстро свернуть разговор и отправить мамашку. Как только она вышла, Крита вернулась в кабинет с девушкой.

Чуть ниже меня ростом, стройная, с рыжими, завернутыми в легкий пучок волосами. Европейские черты лица, красиво очерченные губы… Она улыбалась так, словно ждала, когда я узнаю ее. И я узнала. Девушка с папки, в которой были рисунки. Несмотря на то, что картинка была черно-белой, черты легко узнавались. А как только глаза мои опустились на ее руки, я моментально поняла кто передо мной. Варя! Те же движения ладони, что и в маршрутке, то же желание поправить волосы, словно отгородиться ими от незнакомцев…

— Я Тээле, ридганда. Вы Малисат? – она, похоже, еще больше была шокирована моей внешностью.

— Да, Тээле. Боже, - я смотрела то на нее, то на Криту, которая пыталась понять – нужна ли мне ее помощь. – Крита, можешь идти, эта девушка мне знакома. Все хорошо, проходите, - я указала ей на свободный стул, все остальные были заняты книгами, что мы опять забрали из типографии, бумагами и прочим нужным барахлом.

— Варя? – как только за Критой закрылась дверь, я подошла к знакомой незнакомке и обняла ее. Она в ответ так тесно прижалась ко мне, что на глаза моментально навернулись слезы.

— Елена? – она подняла на меня свое лицо, совершенно не похожее на Варино.

— Да, это я. Ты, вероятно, напугана и взволнована, но это точно я! – взяв ее за плечи я смотрела и смотрела на нее. – Теперь мы с тобой стали ровесницами. Видишь, как бывает.

— Вы и тогда мне понравились. Вы очень добрая, - она все еще не могла понять, как вести себя. Но немного успокоилась и с влажными глазами также не могла отвести от меня глаз.

Я рассказала свою историю, а она свою. Девочке тоже пришлось многое пережить, но сейчас я могла заверить ее в том, что даже если она захочет остаться со мной в Гордеро, она будет в безопасности, да и дело для нее у меня уже есть.

Когда она узнала о Светлане и Наталье, опешила еще сильнее. Я увидела, как в ее глазах зажегся огонек, и вспомнила того мужчину из маршрутки.

— Я сейчас, - оставив ее на минуту, я достала из стола ту самую папку и подала ей. – Я оставила себя, - осторожно, будто боясь, что она будет против, сказала я.

— Да, конечно. Я не против, Еле…

— Зови меня Мали, так проще.

— Я не против, Мали, если хочешь, я нарисую еще. Я отлично помню все ваши лица.

— Я надеюсь, что ты останешься…

— Я подумаю, но сейчас я никуда не тороплюсь. Я прибыла со служанкой, которая уже тоже неплохо рисует. Думаю, она мне поможет в обучении. У меня с собой есть работы, я подумала, что мы должны показать людям как это выглядит. Ты же понимаешь, что картины взорвут все рейтинги в этом мире?

— Да уж, и ты станешь первым художником всей Синцерии, о тебе будут слагать легенды, а лет через триста, думаю, тебя причислят к пантеону богов, - засмеялась я, а Варя меня поддержала.

Мы болтали и болтали, делясь планами, представляя, как будет выглядеть самая первая выставка в Синцерии. Варя обещала по памяти нарисовать Свету и Наташу. Тех, прежних, и подарить им, когда они приедут в Гордеро. Девушки велели сообщить о Варе, как только она появится. И когда я отправила ее отдыхать, отдав свою комнату в большой школе, написала им письма и передала Лиову – тот знает кому нужно их отдать, чтобы гонцы выехали моментально. Думаю, через пару дней они обе будут здесь, а мы пока подготовим для них подарки и комнаты. Благо, этого у нас было достаточно.