Семь лет спустя.

Грейсон Себастьян Стерлинг, которому только-только стукнуло четыре года, уцепился за складки пышной материнской юбки. Арабелла улыбнулась и заглянула в синие, словно бескрайнее летнее небо, глаза сынишки.

– Да, дорогой? Что ты хочешь?

В глазах малыша плясали чертенята.

– Мама, – смеялся он, – а я вижу панталончики Лиззи! Во-он там! – Маленький пальчик указал куда-то за окно.

Арабелла, резко повернувшись, бросилась к окну гостиной.

Повиснув на нижних ветвях огромного старого дуба, ее крохотная дочка весело улыбнулась матери. А потом повернулась к брату и показала ему язык.

Пронзительный вопль, который при виде этого зрелища издала перепуганная Арабелла, моментально разбудил сонно припавшую головой к ее плечу малышку.

– Джастин, она снова забралась на дерево! Господи, ну что нам с ней делать?! Боже милостивый, как она вообще ухитрилась вскарабкаться на эту проклятую ветку?!

Джастин, оторвавшись от утренней газеты, которую он читал, лениво поднял голову и моментально оценил ситуацию.

– Что-то мне подсказывает, дорогая, что все это как-то связано вон с тем пони, который трусит по лужайке с очень довольным видом. Наверное, радуется, бедняга, что хоть ненадолго избавился от своей хозяйки.

В волнении сжав руки, Арабелла смотрела, как муж стремглав выбежал из дома. А тем временем Лиззи, воспользовавшись, что на нее никто не смотрит, подтянулась повыше. Она попыталась взобраться на другую ветку, но, как ни быстро она это проделала, ее отец оказался проворнее. Сильные руки кольцом обхватили ее талию, и мгновением позже девочка была уже с величайшей осторожностью опущена на землю.

Не прошло и пяти минут, как всю троицу водворили под крылышко заботливой няни. А Арабелла, чувствуя, что совсем без сил, со стоном рухнула на диван.

– О Боже, – в полном отчаянии простонала она. – Вот увидишь – завтра утром, как только появятся гости, она проделает ту же самую штуку! Готова поспорить, что так и будет! Вдовствующая герцогиня Каррингтон будет в ужасе! Господи, ну что за непоседливый ребенок! Из-за выходок этой девчонки у меня когда-нибудь разорвется сердце!

Джастин выразительно поднял бровь.

– Любовь моя, – осторожно начал он, – сдается мне, вдовствующей герцогине на это наплевать. Вот увидишь, она и бровью не поведет. Кроме того, по-моему, тебе бы уже давно следовало привыкнуть к подобным штучкам – боюсь, наша Лиззи в этом отношении пошла в тебя. И когда-нибудь ей тоже суждено стать царицей лондонского света, помяни мое слово!

– Знаешь, от этого мне не легче, – со вздохом огрызнулась возмущенная Арабелла. – Но что самое ужасное, мама с папой только смеются над ее выходками. А она, видя это, пускается во все тяжкие!

Ухмыльнувшись, Джастин заключил раскрасневшуюся жену в объятия. И как это бывало всегда, стоило ему только коснуться ее, как его охватила нежность. Нет, жизнь прекрасна, пронеслось у него в мозгу. Как все изменилось! Теперь он уже больше не считал себя нелюбимым или нежеланным – даже мысль об этом казалась ему нелепой. По ночам его больше не мучили кошмары – все это осталось в далеком прошлом. Теперь его не пугало будущее – Джастин смотрел в него с оптимизмом и наслаждался каждой минутой, проводимой вместе со своей обожаемой Арабеллой. Потому что именно ей удалось избавить его от мучительного чувства вины, многие годы глодавшего его душу. Потому что именно благодаря ей каждый его день был лучше и радостнее прежнего.

Через пару часов они рука об руку зашли в детскую, поцеловали каждого из детей, пожелав им доброй ночи, – семейная традиция, которая неизменно повторялась каждый вечер.

Элиза, или Лиззи – девочка обожала, когда ее называли этим уменьшительным именем, – все еще проказливо кувыркалась в постели, когда родители пошли к ней в спальню. Ей уже исполнилось шесть лет, и она унаследовала непокорные огненно-рыжие кудри своей матери, которые достались той от отца. Зато огромные глаза ее сверкали, словно влажные изумруды самой чистой воды. Арабелла всякий раз удивлялась, до чего она напоминает ей Джастина.

Ее младший братик Грейсон, которого в семье звали Грей, уже спал. Арабелла, склонившись к сыну, осторожно поцеловала его в нежную щечку. А длинные пальцы Джастина ласково взъерошили шелковистые волосы сына, такие же темные и густые, как у него самого.

В другой комнате, уютно свернувшись клубочком в своей колыбельке, посапывала маленькая Тесса, которая своими пышными каштановыми волосами и нежными, точеными чертами лица очень походила на свою тетушку Джулианну. Взглянув на нее, родители обменялись понимающими взглядами и тихонько рассмеялись – уж очень забавно было смотреть, как маленькая Тесса, засунув в рот крохотный пальчик, сладко почмокала, а потом, зевнув, как котенок, перевернулась на другой бок и засопела.

Осторожно прикрыв за собой дверь детской, Арабелла просунула руку под руку мужа и прислонилась усталой головой к его плечу.

– Знаешь, по-моему, у нас с тобой получились очень даже симпатичные дети, ты не находишь?

– Согласен, дорогая! – усмехнулся он.

Теперь, когда все их дети сладко спали в своих постелях, Джастин и Арабелла мечтали только о том, чтобы поскорее оказаться в своей. Вытянувшись под одеялом во весь рост, Арабелла зевнула и крепко прижалась к Джастину.

Он ласково провел подушечкой пальца по губам жены и удивился.

– Почему ты улыбаешься? – спросил он.

– А что тут такого? – смешливо фыркнула она.

Джастин поднял брови.

– Да, в общем, ничего. Только у тебя в последнее время какой-то подозрительно загадочный вид.

Арабелла игриво пощекотала его обнаженную грудь.

– Боже, и ты еже жалуешься?! Да ведь ты и так знаешь все мои секреты!

– Неужели? – прищурился он.

– Конечно, знаешь. Ну... кроме разве что одного.

– И что же это за секрет такой, которого я не знаю?

– Да так... Знаешь, я тут подумала, – рассеянно пробормотала Арабелла, подняв глаза к потолку, – скоро нам, пожалуй, придется нанять еще одну няню.

– Арабелла, – с напускной строгостью зарычал на жену Джастин, – давай-ка не увиливай, моя дорогая! И не пытайся увести разговор в другую сторону.

Она широко раскрыла глаза – ну, просто сама невинность, с усмешкой подумал Джастин.

– О, что ты такое говоришь!

Джастин вздохнул:

– Ладно, твоя взяла. Конечно, наша Лиззи не ангелочек, но...

– Нет-нет, Лиззи тут ни при чем.

Джастин, приподнявшись на локте, с подозрением уставился на жену, по лицу которой блуждала загадочная улыбка.

– Тогда в чем дело?

Улыбка Арабеллы стала шире. И тут до Джастина наконец дошло. Глаза у него полезли на лоб.