— Вы можете снять с нее рубашку? — почтительно спросил меня доктор.

Я колебался, но потом взял нож и разрезал рубашку Арии. Ее белый лифчик был весь в крови, но я не снял его.

Док осмотрел ее рану, пока его ассистентка вводила иглу в мою руку, а затем в руку Арии. Когда моя кровь, наконец, вошла в вены Арии, я расслабился.

Я внимательно следил за доком, пока он извлекал пулю из раны Арии и зашивал ее. Чувство вины глубоко ранило меня при этом зрелище. Это всегда будет служить мне напоминанием, ее защиты.

Мой взгляд вернулся к бледному лицу Арии. Трудно было оставаться на месте, не поцеловать ее в лоб и не прижать к себе, как можно крепче.

В конце концов переливание было сделано, и доктор с помощницей ушли. Я впервые остался наедине с Арией.

Я вытянулся рядом с ней и осторожно обнял ее, уткнувшись носом в ее волосы.

Закрыв глаза, я попытался успокоить свой все еще учащенный пульс. Ария будет в порядке. Только маленький шрам, не больше, но сомневался, что смогу когда-нибудь забыть тот момент, когда думал, что потерял ее.

— Я никогда не потеряю тебя, принцесса. — прошептал я ей в висок.

Маттео вошел без стука. Его глаза остановились на том, как я прижимаю Арию к себе, и на этот раз мне было наплевать. Я доверял своему брату, даже с этой правдой.

— Как она? — тихо спросил он, подходя ближе.

— Все еще без сознания от болеутоляющих, которые ей дал доктор. Она не проснется еще несколько часов.

— Док останется в одной из комнат на случай, если он нам понадобится.

— Хорошо, — сказал я, снова вглядываясь в лицо Арии.

— Мы начнем допрашивать Русских ублюдков. Предполагаю, ты хочешь быть частью этого.

Я хотел разорвать их, но мысль о том, чтобы оставить Арию прямо сейчас, заставила мой пульс ускориться.

— Я присоединюсь к вам позже.

На лице Маттео отразилось удивление.

— Тогда я не могу обещать, что тебе хоть что-то останется.

— Сосредоточитесь на одном из ублюдков, а остальных оставь мне. — выдавил я, встретившись взглядом с братом.

Он посмотрел мне в глаза, потом медленно кивнул и вышел.

Должно быть, я заснул, потому что резко проснулся, когда в доме раздался душераздирающий крик. Ария все еще была без сознания рядом со мной.

Я осторожно высвободил руку из-под нее, схватил пистолет и выбежал из комнаты. Я прислушивался, ожидая возможного нападения, но в доме было тихо, если не считать вопля.

Мне потребовалось мгновение, чтобы понять, что Лилиана издала звук.

Заперев дверь Арии, я бросился вниз, а затем последовал за криком в подвал, обнаружив там Джианну и Лилиану. Вид измученного Русского, должно быть, заставил Лилиану прийти в шок. Мне было плевать. Все, что имело значение, что Ария не проснулась. Она бы расстроилась.

Маттео, Ромеро и мне потребовалось почти пятнадцать минут, чтобы заставить Лилиану замолчать и отвести ее в свою комнату, а Джианну обратно в спальню под громкие протесты.

— Черт побери, — прорычал я, оставшись наедине с Маттео.

Он был весь в крови, и глаза его возбужденно блестели.

— Теперь ты нам поможешь?

Мой взгляд метнулся к хозяйской спальне.

— Я хочу, чтобы доктор еще раз проверил Арию, а потом я присоединюсь к тебе.

— Я никогда не видел тебя таким, — сказал Маттео.

Я ничего не ответил.

— Пришлите доктора.

После того, как доктор проверил Арию, я наконец позволил Джианне навестить ее сестру, и присоединился к своему брату в подвале.

Как только я вошел, мои люди отступили от наших пленников. Ромеро натянуто улыбнулся мне. Маттео указал на левого ублюдка. Он был не так плох, как парень справа. Это был тот самый ублюдок, к которому Маттео проявлял особый интерес.

Я закатал рукава, приближаясь к своей цели.

— Значит, Виталий хотел замарать мою жену своими грязными руками?

Я уставился на ублюдка, который одарил меня кровавой улыбкой.

— Мы бы трахнули эту шлюху. В каждую дырку. Вот для чего нужны шлюхи с тремя дырками.

Моя улыбка стала шире, когда я приблизил свое лицо к его.

— Давай посмотрим, сколько твоих дырочек я смогу поиметь своим клинком, прежде чем ты извинишься за то, что назвал мою жену шлюхой.

Он плюнул мне в грудь.

— Я не стану извиняться перед итальянской шлюхой.

Я выпрямился и протянул руку Маттео, который протянул мне один из своих ножей.

— Перед смертью ты назовешь ее королевой.

• ── ✾ ── •

Я был весь в крови с головы до ног, когда опустился на колени рядом с хнычущим Русским ублюдком и наклонился к его уху.

— Скажи мне еще раз, кто моя жена? — я держал окровавленный клинок перед глазом, который у него все еще был. Он захныкал. — Я могу продлить, по крайней мере, еще на час, может, больше, — сказал я с улыбкой.

— Она… она королева. — выдавил он.

— Правильно. — я вонзил свой клинок ему в глаз, положив конец его жалкому существованию.

• ── ✾ ── •

Я вышел из душа в гостевой спальне, когда услышал стук в дверь. Я быстро обернул полотенце вокруг талии и поспешил к двери, открыв ее и уставившись на рыжую.

Она нахмурилась.

— Пытаешься смыть кровь?

— Чего тебе нужно? — прорычал я. Я все еще был на взводе от событий дня и не имел терпения.

— Думала, ты захочешь знать, что Ария проснулась.

Я вернулся в спальню, быстро оделся и босиком бросился к хозяйской спальне.

Как только я увидел Арию, мое сердце бешено заколотилось в груди. Темные синяки легли под ее великолепными голубыми глазами, и она слегка улыбнулась мне.

Ноги сами понесли меня к ней, и я поцеловал ее в лоб. К моему удивлению, Джианна ушла без колебаний.

— Еще морфия? — спросил я.

— Да.

Я ввел Арии морфий, затем взял ее руку в свою, желая прикоснуться к ней.

— Мы потеряли кого-нибудь? — спросила она.

— Нескольких. Чезаре и пару солдат, — сказал я, прежде чем добавить. — Умберто.

Печаль вспыхнула в глазах Арии.

— Знаю. Я видела, как его застрелили.

Я не мог грустить о людях, которых мы потеряли, потому что Ария была здесь.

Ария сглотнула.

— Что имел в виду тот парень, Виталий, когда сказал, что ты взял то, что принадлежит ему?

— Мы перехватили одну из их поставок наркотиков. Но это сейчас не важно.

Единственное, что имело значение это безопасность Арии.

— Что же тогда важно? — прошептала она.

— Что я почти тебя потерял. Я видел, как тебя подстрелили. — выпалил я, вспоминая тот момент. Я никогда не