на наказание обречённые, сам же в пламени таком пребывал, потому, как при организации собственной смерти был объят желанием подобную выю нести. Хотел, чтобы богом между собой называли и находили спасение в милости ниспосылаемой, подобным образом всё и получилось-организовалось, одно только плохо, ждали от такого особого посланца всё-таки большего, значительно большего. А потому, полагаю, если желает, может существовать исключительно Благим Светом овеянный, однако совесть беспощадная гонит туда, где огонь и страдания, потому как выбором, при жизни сделанным, именно на подобное и обречён. Уж таким образом устроено всё, где радует Благой Свет, то в объятиях Сияния подобного совесть не должна совершенно ничем попрекнуть.)

ДОПОЛНЕНИЕ, НАПИСАННОЕ ПО ПОВОДУ ПРОИСХОДЯЩЕГО

Резюмируем, что имеется на данный момент. Первое — появившиеся мысли о всём, что раньше впору было отнести исключительно к выдумкам, правда, совершенно непонятно откуда взявшимся выдумкам, теперь заставляют, задумавшись, начать относить все эти особенного рода фантазии к чему-то, словно отблеском отражающему некую реалистичность. Как результат, изображение, по которому раньше мысленный взгляд словно проскальзывал, не замечая, теперь заставляет видеть некий образ этакого воплощения сверх могущества, которое, расставшись с тем, что из себя пред этим представляло, благодаря подобному, создавшись, воплотилось, родившись в новом ничтожестве обличия человеческого, и всё это только лишь для того, чтобы оформившийся в результате, новоявленный человеческий индивидуум имел возможность, словно вспоминая вехи прежней жизни по мере своего взросления, пройти как можно дальше, двигаясь по пути внутреннего духовного самоусовершенствования. А почему всё это вдруг потребовало некой запредельной удивляющей решимости взять отказаться, двигаясь подобным сверх обычным путём, от всякого такого, чем столь привычно и стандартно принято, обыденно и восхищаясь, всячески при существовании гордиться, и всяческих избыточных, а то и запредельных усилий со стороны всяких сторонних, которые взялись хоть как-то помогать воплощаться этому задуманному, становится сразу понятно, если взять-оглянуться и самым обычным, трезвым взглядом окинуть уже по ходу дела пройденный немалый путь. Сразу становится довольно ясно, что организовавшийся по форме воплощения результат впору назвать именно настоящим чудом, когда в вопросах осмысления чего-либо, и возникновения ну хоть какого-никакого понимания удалось продвинуться, тем более настолько далеко. Что же касательно какого-либо разного, которое где-либо дальше и по ходу дела, может быть, и сложится, заранее такое даже браться как-либо предсказывать будет по меньшей мере несколько неперспективно-неразумно-некорректно. Такого, что отныне складывается в сознании при столь определённо новом взгляде на, казалось бы, давно и всем известные без пояснений вещи, и то пока до конца и полностью не предсказать, а потому пока с предсказаниями всякого-подобного толка, это уж точно, лучше бы не торопиться. То есть, пока лучше ограничиться новой качественной оценкой всякого того, что непосредственно под взгляд как-либо попадает, и чего взгляд, проскочив вскользь, при этом всё-таки, почти полностью не заметив, не минует. Обещанное некое перерождение, о котором как-либо когда-либо нашёптано — из вспоминающегося может и всплывают странные угрозы усиливать проникновенность мысли получившегося как результат индивидуума путём качественного ослабления интеллектуальной существующей дееспособности, и раз в свете нового взгляда можно вспомнить, что это именно как раз нашёптано, то впору выразить здесь к этому своё далеко не радующее отношение — от усиления проникновения мысли отказываться точно не резон, но это крайне скверно если хоть кому-то и приходится расплачиваться за подобное ослаблением интеллектуальной собственной дееспособности. Присутствует ещё намёк на связанное с проблематикой затеи, полное конфликтной спорности, упоминание о возможном переплетении замыслов противоположных сторон касательно вопросов выбора места рождения такого воплощения и оказании помощи в процессе роста и развития получившемуся после подобного появления на свет. Ещё вспоминается разговор, случившийся в стороне, с обещанием по меньшей мере спасения при оказании помощи. Беда только, насколько всякому подобному такому можно верить, уже не очень ясно. Но уже ясно, что теперь вижу всё-таки заметно глубже, и понятным оформляется заметно большее, нежели видел и было хоть в малейших мелочах понятно хоть немногим раньше. Одно то, что ясно, без настырного старания убедить себя, увидел, что Лик Нерукотворный, с бухты барахты и без последствий в чём-либо ином, не проступает всё-таки перед глазами всякого-такого, кто этого не удостоился или же удостоился, уже, наверно, стоит многого. Всё-таки слышал, как Никита Михалков кому-то растолковывать с экрана взялся, что Образ потому и зовут Нерукотворным, что с этим Образом не целоваться нужно, а на подобное надо глазами посмотреть. Сразу стало понятно, что по всем признакам знает, о чём говорит, а это значит, что перед глазами что-то уже, худо-бедно, но как будто проступило. И к прочему подобному добавим, теперь, после последнего очередного приключившегося и по-настоящему сражающего наповал преображения, для взгляда не скажу, чтобы открылось, кто ещё из таких, кто ну хоть как-либо известен, а на этом поприще столь же заметно отличился. Конечно, теперь, как раз, всё смотрится таким образом, что впору и задуматься, и серьёзно задуматься, особенно над вроде бы простым, почему, и таких, и других стремление стать по возможности лучше и чище, хоть и далеко завело, только слишком далеко явно дорогою подобной не зашли. Похоже даже, что наметился весомый повод как-нибудь на темы эти и порассуждать. Правда, всё, вроде бы, и очевидно, да и явно. То есть, и без рассуждений всяческих понятно, что для каждого отличившегося просматривается нечто своё, манящее, привлекающее, но всё-таки обогатиться вроде бы совсем несложными догадками, что когда такого рода преимущества выходят, в ситуации жизненной, на первое место, начиная очень сильно напоминать плату вроде бы за что-то, и, вольно ли, или невольно, но соглашаешься с такого рода этаким вознаграждением, пусть и при взгляде не предвзятом и со стороны всё выглядит самым достойным образом, но, всё равно, раз всё подобное случилось, значит в чём-то ином, за такое выдвижение на первое место не самых главенствующих правил роста духовного, то есть чего-либо из вещей иных, ну, просто обязательно придётся поплатиться. Бесплатных подарков по определению быть не может. А потому за полученное обязательно приходится как-то платить. Пусть даже вся плата подобная если и может быть как можно более доступно сформулирована, скорей всего именно как утрата надлежащего характера способности в своём развитии продвинуться дальше такого уровня, который с точки зрения других участников процесса жизни, уже не самый непомерно маленький, и вследствие подобного уже обычно делает всяких таких людей поболее чем просто как-либо заметными. (На первый взгляд при подобном рассмотрении вопроса всё выглядит просто — кто ещё станет слышимым и напрямую взывающим к себе самому, кто скажет слово, слышимое и доступное для