«самоорганизации без чудес», то есть задача диалектической синергетики не только в том, чтобы осмыслить фундаментальную стратегию и дать ответы на вопросы, что мы можем, хотим и должны узнать. Но также в том, чтобы уже сейчас предметно предостеречь от опасностей подобных Чернобылю. Ведь не секрет, что сегодня для начала войны достаточно неразумных решений ограниченного круга высших должностных лиц. Глобальные последствия могут принести даже неразумные действия, например, простых операторов атомных электростанций или командиров ракетоносцев. В этих случаях остается уповать на их разум и совесть. Глобализм не пройдет, если его связать с разумом. А значит, явление должно превращаться в процесс, явление глобализма – в процесс его гуманизации.

Мы, как порождение материального мира, обычно даже не догадываемся, что законы физические, биологические, социальные, по которым мы живем, есть лишь порождение более общих диалектических законов – законов всеобщей связи. Нет, это не некоторое божественное начало или нечто сверхъестественное, – это коренные принципы глобализма, которые обуславливают развитие вообще. В том числе нас самих.

Так, мы берем в руки книгу, ощущаем его температуру, холод или тепло, тяжесть, энергию, структуру и другое. Мы думаем, что книга мертва и подчиняется лишь физическим законам движения, сохранения импульса или количества движения, гравитации. Но она живет внутри, развивается не только по законам физики. Ведь что обуславливает ее массу? Гравитация. А гравитацию? А структурирование или энтропийные законы? Что и как связывает ее внутри, заставляет проявляться?

Да, задавая такие вопросы – мы должны с уважением и пиететом относиться ко всему мирозданному и думать более широко и разумно. Иначе как объяснить вопросы необратимости или самоорганизации. Внешнее это макромир. Но он диалектически связан с миром внутренним, с микромиром, – и совместно с ним развивается. Только так он может существовать. Разум должен связывать внутреннее и внешнее. Тогда глобализация окажется лишь закономерным процессом нашего развития

Например, в настоящее время известно десятки тысяч видов млекопитающих. Разве это многообразие могло быть запрограммировано в момент так называемого Большого взрыва? Это свидетельство того, что причина развивается со следствием и в ходе самого развития. Тогда субъективная бифуркация лишь корректировка траектории за счет рефлексии. Так реально развивается причина со следствием, конечное с бесконечным, сообщество со своими гражданами. Объединение всегда связано с разъединением, отчуждением. Так в людном городе человек может быть одинок, или ищет уединения от суеты. Его разум не вошел в состав коллективного разума. А значит, глобализация прошла мимо него.

Он должен быть счастлив уже потому, что он человек. Но чтобы считать себя человеком, нужен немалый труд над собой. Разум здесь главное оружие – в этой гуще глобального кризиса умов. При этом свобода разума, зачастую, противопоставляется техническому прогрессу и социетальному глобализму вообще. Возрастает скорость обработки информации, но разум должен охватывать ее целиком и сразу. Поэтому ухудшаются возможности группового общения и индивидуального самопознания в условиях «разночинной» информационной среде. Социетальный глобализм направляет биосоциальные потоки, но он сам во многом зависит, как от точечного глобализма, так и от структуризации. Так человек становится очевидцем «ослабления разума» из-за его перегруженности мелочами, на осмысливание которых уходит время, силы и, главное, направленность. Недостаточная осмысленность событий выливается в «трансцендентальную иллюзию» Иммануила Канта.

Качественный статус социетальных институтов в условиях глобализации разума меняется в сторону их худшей управляемости. Вряд ли справедливо мнение, что «глобальное общество будет разумно и свободно в той мере, в какой оно будет организовано социальными институтами и будет поддерживаться и воспроизводиться существенно новым историческим субъектом». Причина здесь может быть одна: социальные институты сами зависят от объективного глобализма. В то время как разум много гибче и оперативнее реагирует на изменения среды существования, в том числе информационной. Поэтому «парадигма глобального этоса» заключается далеко не только в самих институтах. Куда более гибким и вариативным оказывается разум, который использует в своем развитии не только утилитарные образования, но и духовные.

Духовность во многом определяет отношения между разумом и субъективностями, творящими общечеловеческие ценности в условиях социетального глобализма. Негативизм изменения сообщества во многом определяется искажениями социальной субъективности за счет определенных групповых интересов. Тогда как межличностные отношения продолжают оставаться во многом неизменными за счет устойчивости приобретенного разума.

Глобализм меньше влияет на разум, чем на сообщество. Хотя по большому счету, разум более уязвим к перенасыщенности разнокалиберной информацией в последние годы. Он не желает становиться заложником отчуждающейся от него системы сил и направленностей социальной субъективности. При этом важны мировоззренческие доминанты, заложенные в общечеловеческих ценностях. Если бы эти ценности были адекватны меняющейся глобальной обстановке и соответствовали требованиям мироздания вселенского масштаба.

Новый взгляд на горизонты, открывающиеся перед разумом, обязывает его переосмысливать и осознавать ценности, предлагаемые ему сообществом. Однако одной мыслетворческой напряженностью глобализм не удается объять. Нужен творческий целеполагающий подход к разуму со стороны сообщества, которое пока сама не видит истоков и причин социетального глобализма. Более того, оно готово кричать «апокалиптический караул». Качество разума в условиях глобализма во многом зависят не от его профессиональности, а от нравственной закалки. Хотя это далеко не всегда создает для него условия быть конкурентоспособным на рынке труда.

В этом отношении интересны работы Александра Чумакова по вопросам приобретения «принципиальной флексибельности». Хотя таковая сама по себе не возникает: разум должен быть адаптирован к ускорениям материализации в условиях глобализма. Однако в этом отношении оказывается действенным «механизм самоисправления» Энтони Гидденса, который под этим имел в виду направленность социетальной глобализации. В таком же ключе звучит мнение Питирима Сорокина о неизбежном возвращении к «идеалистической ментальности» граничит с признанием разума как главной действующей силы в борьбе против искажений социетального глобализма.

Эрозия гуманистических идеалов носит глобальный характер не только за счет ускоряющегося опережения материального интереса, но и вследствие искажений общечеловеческих ценностей со стороны сообщества. Оно во многом оказалось охваченным воздействиями экзистенциального характера. Структура бытия меняется быстро, структура разума противится этому. Наступает надрыв их равновесия, в том числе равновесия биосоциальной связи. Передовая мысль начала третьего тысячелетия новой эпохи человечества не должна упасть ниже материального интереса. Человек призван созидать во многом благодаря своему разуму, который может охватывать вселенские проблемы куда лучше, чем его сообщество. Социоприродная связь разума позволяет сближать интересы субъективностей в философскую точку нераздора.

4.9. Глобализация конца

Многие люди задумываются о конце мира земного и неземного. Вот только сам конец должен быть объективно обеспечен. А если он этого произвести не может, если он уходит в бесконечность? Если он смыкается в бесконечности с началом, что тогда? Современный социетальный глобализм ответить на эти вопросы не в состоянии. Он не отвечает, а лишь