На левом фланге союзники изначально имели солидное численное превосходство. Дивизия Отта быстро потеснила за Треббию войска Сальма, взяв 700 пленных. Макдональд укрепил фланг пришедшей дивизией Оливье и остановил продвижение левой колонны союзников. К полуночи боевые действия прекратились. Противник отступил на правый берег Треббии и, усиленный подкреплением, не терял надежды на победу. С утра Макдональд планировал наступление.

Суворов на 8 июня планировал наступление за Треббию, к Нуре. Перед этим он успел побеседовать с пленным польским капитаном. Пленные по петровской традиции делили с Суворовым трапезу. Он обратился к капитану по-польски, поднимая рюмку: «Теперь мы будем хорошими друзьями». Победили – значит, можно и подружиться.

На рассвете 8-го Суворов выехал на правое крыло союзных сил, чтобы лично провести рекогносцировку французских позиций. Он быстро определил сосредоточение сил противника на французском левом фланге. С ними предстояло схлестнуться самым проверенным войскам – авангарду Багратиона, который Суворов планировал усилить. Старший адъютант Суворова, подполковник Кушников передал генералу Розенбергу распоряжение командующего: «Его сиятельство господин-фельдмаршал приказал вашему высокопревосходительству дать знать, что как неприятель идёт в горы на наш правый фланг, то туда всем и обратить своё внимание и как можно вспомоществовать господину генерал-майору князю Багратиону».

Наиболее сильным оставалось левое крыло французской армии: в дивизиях Домбровского, Руска и Виктора насчитывалось до 14 000 тысяч человек. В состав дивизии генерала Домбровского входили два пехотных батальона первого польского легиона, остатки разгромленных третьего, стрелкового и гренадёрского батальонов первого польского легиона, второй батальон 8-й лёгкой полубригады, два неполных эскадрона польской кавалерии. Дивизию усилили два батальона из дивизии Руска – около 1300 человек. Поддерживали Домбровского, находясь в ходе предполагаемого сражения под командованием польского генерала, два батальона дивизии Ватреня – ещё около 1300 человек.

У генерала Домбровского было своё, вполне резонное, мнение, по поводу сражения 8 июня. Он не начал наступления через Треббию в девять утра, ожидая подкрепления из дивизии Руска. И вообще, считал наступление широким фронтом на сильные русские позиции малоперспективным. Он предлагал наступать единым усиленным кулаком через Боббио, где можно было получить поддержку дивизии Лапуапа и двигаться на соединение с армией Моро, после чего можно было действительно разгромить армию Суворова. Но ему приходилось выполнять приказ Макдональда.

Портрет генерала А. Г. Розенберга

Около 10-ти часов 8 июня Домбровский перешёл Треббию у Ривальты и начал обходить правый фланг суворовской армии. Он намеревался оттеснить Багратиона к Туне, где его ждали войска Руска. Битва у Туны дала бы возможность Домбровскому обойти русские позиции и ударить с тыла. Одновременно началось наступление французских колонн по всему фронту. Впереди рассыпным строем двигались стрелки, кавалерия располагалась между колоннами. С правого берега атаку поддерживала артиллерия. Бой против дивизии Домбровского принял авангард Багратиона: два казачьих полка, шесть пехотных батальонов и шесть эскадронов австрийских драгун. Домбровскому удалось

создать численное превосходство на своём участке фронта: в его батальонах на поле боя двинулись около 4000 человек. Бой проходил с переменным успехом: сначала Багратиону удалось разбить правый фланг Домбровского, затем польско-французские части заставили русских отступить. Казаки и драгуны снова атаковали Домбровского с флангов, а пехотные батальоны двигались по центру. Багратион ударил стремительно – и домбровцы не выдержали атаки. Они отступили за Треббию, а Багратион захватил 400 пленных, 3 знамени и пушку. В бою генерал Багратион был легко ранен в плечо. Это был крах дивизии Яна Домбровского, которая больше не участвовала в наступательных движениях. К чести польского генерала, отступая, он раз за разом восстанавливал боевые порядки поредевших войск и оказывал сопротивление наступавшим силам Багратиона. Дважды под ним убивали лошадь, были и ранения, но польский генерал не покидал поле боя и не впадал в панику. Не случайно при отступлении с берегов Треббии именно Домбровскому, как отлично проявившему себя в сражениях генералу, Макдональд и Виктор поручили ответственное командование арьергардом. На том же участке боя, в районе Казалиджио, дивизии Виктора и Руска атаковали войска генерала Швейковского. Пятнадцать французских батальонов сражались с пятью русскими. Под палящим солнцем изнурённый полк Розенберга попал в окружение и бился из последних сил. Генерал Розенберг прискакал к Суворову, моля об отступлении. Суворов лежал в тени большого валуна, отдыхая от жары. Известны слова полководца: «Видите этот камень? Попробуйте его сдвинуть. Не можете? Вот так и русские не могут отступить!» Привычный приказ Суворова – ни шагу назад – следовало исполнять. Прискакал к главнокомандующему и Багратион. Его доблестные войска были до крайности утомлены боем с Домбровским. До половины войск не могли продолжать сражение. Суворов потребовал коня и вместе с Багратионом сам поскакал к войскам. Милютин пишет: «Лишь только солдаты увидели старого фельдмаршала – вдруг всё преобразилось; ружья начали стрелять; затрещал беглый огонь; забили барабаны; откуда взялись силы у людей!»[5]. О присутствии Суворова в рядах авангарда вспоминал и солдат-долгожитель Попадичев: «Здесь между нашими колоннами частенько вертелся сам Суворов и направлял полки, где было более опасности и везде подавал помощь. Трудился и старался не хуже нашего!»[6].

Внезапный удар ведомых Суворовым войск Багратиона во фланг и тыл дивизий Руска и Виктора решил судьбу боя. Французы отступили, план массированного наступления на левом фланге сорвался.

На центральном участке дивизия Монришара схлестнулась в штыковом бою с колонной Ферстера. В разгар схватки во фланг французам ударила прибывшая автрийская конница Лихтенштейна. Монришар отступил и закрепился на правом берегу, под защитой артиллерийских батарей.

На левом крыле наступление вели французские дивизии Сальма и Оливье. Предпринял Макдональд и отвлекающий маневр, двинув дивизию Ватрена через Треббию на Календаско. Это движение должно было отвлечь войска с левого фланга союзной армии.

Мелас считал, что его войска будут не в силах сдержать наступление трёх французских дивизий. На донесение Меласа с вопросом «Куда отступать?» Суворов ответил парадоксально и непреклонно: «В Пьяченцу». Значит, даже о временном отступлении не было и речи. Если уж удалось опрокинуть наиболее сильную группировку французов на фланге Багратиона, то на левом фланге Суворов нисколько не сомневался в успехе. После разгрома дивизии Монришара с центра были перемещены хороню проявившие себя в бою эскадроны князя Лихтенштейна. В эти дни кавалерия Лихтенштейна и русские казаки действовали окрыленно. Лихтенштейн атаковал левый фланг дивизии Оливье, чем привёл французов в панику. Вслед за Оливье за Треббию отступила и дивизия Сальма. Но попытку форсирования Треббии и пехотной атаки, которую предпринял Мелас, французы отбили. Началась перестрелка войск, стоявших на противоположных берегах Треббии.