нас на хвосте, постоянно атакуя и заходя во фланг. Бронетанковые силы группы армий «Юг», основательно потрепаны неудачной операцией «Фестунг» и из-за потерь не имеют возможности парировать действия механизированных соединений русских.

— Геноссе Брайт, что значит «свистуны»?

Герман Брайт, едва не поперхнулся, потом поднял удивленные глаза на Вальтера и спросил.

— Генерал-майор, вы что, не служили на Восточном фронте?

— Никак нет, товарищ генерал-лейтенант. Но я больше двух лет провоевал в Африке! Камерун, Ливия, Египет! Командовал 22 парашютной дивизией в операции «Анубис», за что награжден Дубовыми листьями к Кресту Шарнхорста!

Вспылил Вальтер.

Герман Брайт покачал головой и тихо сказал

— Да, «Анубис», прекрасно проведенная операция спасшая жизни десяткам тысяч жителей ГДР и лояльных нам арабов (2)… Как и оборона от янки линии «Цезарь». Но здесь, в России, совсем другая война и другой противник…

— Я понимаю…

— Нет, геноссе Вальтер. Отрезал Брайт

— Не понимаете. Русские — не американцы и если ваш арьергард огрызнулся, янки оставят вас в покое, дадут отойти, надеясь, что вас добьет авиация. Здесь же, если арьергард обстрелял русских, они наоборот удваивают усилия, что бы его уничтожить. Для них это как красная тряпка для быка, значит — наш основные силы где то рядом. Они догонят и вцепятся в вас, что бы им этого не стоило.

— Но это рискованно!

— Несомненно. Но русские, любят рисковать генерал-майор. И мало обращают внимания на собственные потери. Их промышленность сейчас на подъёме и помогает быстро восполнять утраченную технику. Даже такую сложную, как самолеты, вертолеты и газотурбинные танки…

— Это вы их называете «свистунами»?

— Да. Это порождение дьявола, не иначе. Быстрая, маневренная машина с очень крепкой броней в последней модификации. Держит даже оперенные-бронебойные снаряды «Pfeil» с полукилометровой дистанции в лоб…

Эрик немного опешил. Оперенные подкалиберные снаряды, обычно протыкали американские М90 насквозь, словно картонные. Не считая модификаций с дополнительной броней…А здесь. С полукилометра выдерживает попадание…Немыслимо…

— Сколько у вас обстрелянных солдат, геноссе Вальтер?

— Не менее четверти личного состава. Ветераны африканской компании.

— Это неплохо, геноссе, очень неплохо…Смотрите внимательно.

Палец Германа Брайта уткнулся в город Проскуров.

— Это второй город губернии, после Винницы. Русские нацелились на него и планируют как Винницу обойти его с флангов и угрозой окружения вынудить его сдать. За Проскуровом уже в сотне верст, старая государственная граница. Там сейчас, спешно оборудуется оборонительная линия «Германарих». Но на ее обустройство, нужно время. Которого, русские нам не дадут.

Генерал-лейтенант, вздохнул, подбирая слова.

— Ваша дивизия «Рихтгофен», геноссе, по приказу генерала Вёлера, временно поступает под мое командование геноссе Вальтер. Мой корпус измотан тяжелыми потерями и отступлением и едва ли насчитывает двести семьдесят боеспособных «леопардов».

У Вальтера удивленно взлетели брови.

— Да — да, не удивляйтесь. Это реалии Восточного фронта. Две недели назад, я вел в бой больше тысячи «леопардов» на Уманском направлении, сейчас у меня осталась едва ли четверть. Что бы вырваться из кольца под Ободовкой пришлось пожертвовать своей лучшей, восьмой панцер-дивизией. Слава Марксу, из Винницы мы сбежали без потерь.

«Интересно, почему генерал Брайт так смел и так откровенен⁉Неужели на востоке никто не боится комиссаров и „штази“?» пронеслось в голове у Эриха.

— Сейчас, у нас появился реальный шанс остановить наступление русских. Благодаря внезапному и точному удару ваших коллег из люфтваффе, уничтожена штабная колонна русского механизированного корпуса генерала Чоглокова. Мехкорпус временно дезорганизован и остановился минимум на двое суток. Южнее остановившегося мехкорпуса Чоглокова, на Проскуров наступает мехкорпус генерала Громова, одного из лучших русских танковых командиров. Они наступают широким фронтом в составе трех танковых и двух моторизованных бригад на легкой бронетехнике. Мотопехота держится на флангах, танковые бригады идут по центру, постоянно маневрируя. Благодаря временной остановке наступления 53 мехкорпуса у русских образовался серьезный разрыв в боевых порядках вот здесь…у города Летичев. Его вчера занял усиленный эскадрон русской разведки, около полусотни бронемашин из состава 4 Финляндской егерской бригады(3)

— Ударим с севера в открытый фланг атакующего русского мехкорпуса⁉

— Именно так. У нас будут сутки форы, не более. Разгромим мехкорпус Громова по частям. Сначала 2 гвардейскую танковую бригаду, потом пятнадцатую и восьмую Сибирскую гвардейскую. Противник будет вынужден бросить силы 53 мехкорпуса и 61 мехкорпуса на выручку Громову. Тем самым дав нам время, на обустройство укреплений «Германариха».

— Так точно. Отличный план, геноссе Брайт. Просто отличный. Главное, что бы «иваны» не пронюхали о нем раньше времени…

1. Товарищ — в данном случае, это заместитель Верховного

2. События мая в Египте и операция «Анубис», будут описаны отдельной главой

3. В данном случае генерал Брайт имеет в ввиду стрелковую бригаду

Глава 31

Ретроспектива. Москва 23 мая 2007 года.

— Вы были правы….Знаменитое жандармское чутье, вас не подвело…Здесь сплошные махинации. Количество реальных вылетов транспортных самолетов по полетным журналам минимум вчетверо меньше, чем в учетных документах Штаба партизанского движения. Более семидесяти процентов грузов уходило на «черный рынок».

Орал в трубку Соболевский, пробиваясь через треск помех.

— Отлично. Вы закрепили их показания? Ксаверий Казимирович?

Ответил Женя Небогатов, чувствуя как пот течет по спине.

— Так точно, Евгений Вадимович.

— Оставайтесь на месте. Сейчас свяжусь с Алексеевым, за вами вышлют воздушный транспорт. С охраной. Вам надо дождаться вечера. Кто бы это не был, злоумышленники серьезно настроены. Будьте осторожны…

— Нас атаковали по дороге. Стандартный армейский РМТ, трое гайменников в военной форме. С пулеметом. Нам несказанно повезло, что они пошли на обгон и впялились в ротиновской «атлант»…

— С трупами работают?

— Не знаю. Мы торопились в штаб 408 авиатранспортного полк. Комендатуру некогда было вызывать.

— Где это было?

— Минский тракт. Километр сто пятидесятый…Не дальше.

— Хорошо. Примем меры. Удачи. Ждите вертолет с охраной и будьте внимательны, господин Соболевский.

— Вы тоже, господин полковник…

Бросив трубку, установленной в конспиративной квартире засекречивающей аппаратуры связи, Небогатов, прошел в кабинет и задумался.

«Неужели все так просто и так примитивно⁈ Всегда считал генерала Кобзева, высоким профессионалом и интеллектуалом, не совершавшим ошибок. Один разработанный план по ликвидации генерала Унгерна, чего стоил. Или операция „Иерихон“(2)когда мы руками еврейских боевиков расправились с украинскими погромщиками — социалистами⁈ И здесь банальные приписки и идиотские приказы о резком увеличении численности партизанского движения? Что бы проще списывать стратегические материалы на „черный рынок“? Как то не вяжется в голове…»

Взяв коньяк, Женя налил себе полстакана и разом жахнул, по солдатски, занюхав рукавом отутюженной и накрахмаленной рубашки.

В конце-концов, хищения в при Центральном Штабе партизанского движения, хоть и масштабные, все равно сущая мелочь, по сравнению с тем, как развернулись ребята из «Госрезерва» и поставками продуктов по карточкам…О чем ему поведал Сажень…Выбив правда, в дебюте признания, ему два, нет полтора зуба…

«Потяни за ниточку и на тебя вывалится целая куча пахучего навоза…»

В кабинет стремительно вошел лейтенант гренадер, Василий