– Что-то я не уясняю, что тут происходит.

– Один мой друг провел кое-какие изыскания о вас, и на него снизошло озарение. Вы любили играть в футбол в военно-морской академии с Роджером Стобаком[29]? Он был на пару лет старше вас, и вы играли в линии защиты, а он был квотербеком[30]. Но вы, наверное, все равно ног под собой не чуяли от восторга. Обладатель Приза Хайсмана[31], самый последний из ВМФ. Введен в Зал славы. Победитель Супербоула, признанный самым ценным игроком матча… Обалдеть можно.

– Да, действительно. Но, по-моему, надо вернуться к насущным вопросам…

– У него и прозвище было, когда он играл. Прямо шельма. Бегущий квотербек. Как там его окрестили?

– Пройдоха Роджер, – слабым голосом вымолвила Минан.

– Вот! – возгласил Роби. – То же прозвище, что назвало некое лицо Рою Уэсту. Уэст послал ему апокалиптический доклад. Тут-то все и началось. Что ж, вряд ли это был Стобак. По-моему, это были вы, – он указал на Уиткомба.

– Я в полном недоумении, Роби. Мы с вами уже обсуждали это. И возложили вину непосредственно на Эвана Такера. После встречи с президентом вы прищучили его с полного моего благословения.

– Только затем, чтобы заставить вас потерять бдительность. Заставить прийти сюда и обсудить, как вы считали, профессиональное уничтожение Такера. Такер – мудак, но не изменник. Изменник – вы.

Медленно встав, Уиткомб посмотрел на него сверху вниз.

– Не могу выразить, как я вами разочарован. И куда больше оскорблен, чем разочарован.

– Я посвятил всю свою трудовую жизнь убийству негодяев, сэр. Одного монстра за другим. По террористу за раз. Я хорош в своем деле. И хочу делать это и дальше.

– Откровенно говоря, после сегодняшних обвинений весьма сомневаюсь, что вам это будет позволено.

– Терпения не хватает? Не хотелось дожидаться, пока люди вроде меня будут нажимать на спусковые крючки? Хотелось смахнуть все фигуры с доски одним махом?

– Если у вас есть хоть мизерные доказательства, лучше предъявите их сейчас же.

– Что ж, тут присутствует доктор Минан, которая засвидетельствует, что при организации этого всего работала непосредственно с вами. И что подсадила мне «жучок» по вашему приказу.

Уиткомб угрожающе воззрился на Минан.

– Значит, она лжет, и ей будет предъявлено обвинение в лжесвидетельстве, так что она отправится в тюрьму очень надолго.

– Просто не представляю, чтобы это вынесли на суд.

– Не сомневаюсь, что как только президент услышит об этом…

– Президенту уже доложили, – оборвал его Роби. – Все, что я только что говорил, ему уже сказано. Это он предложил, чтобы я встретился с вами.

– Это его предложение? – отрешенно проронил Уиткомб. Роби кивнул. – Но нет никаких улик, связывающих меня с чем бы то ни было.

– Улика есть, не считая присутствующей здесь Минан. Сэр, может, присядете, пока не упали?

Согнув трясущиеся колени, Уиткомб сел обратно на скамейку.

– Вы сказали, что не представляете, чтобы это вынесли на суд?

– Слишком много позора для страны. Нам это ни к чему. Вокруг масса террористов. Это подорвало бы нашу способность добираться до них. Вы ведь этого не хотите, правда?

– Нет, конечно, нет.

Роби перевел взгляд на Минан.

– Спасибо. Вон там вас ждут, – указал он налево, где маячили двое мужчин в темных костюмах.

Когда она удалилась, Роби сообщил:

– Кстати, вашу группу охраны отпустили.

Уиткомб бросил взгляд в ту сторону, откуда пришел:

– Вижу.

– Не помешала бы ваша отставка.

– Президент и это предложил? – глухо промямлил Уиткомб.

– Скажем так, он не возражал, когда эту тему подняли. – Роби поглядел на него. – Вы знали Джо Стоквелла?

– Нет, лично нет, – Уиткомб медленно покачал головой.

– Федеральный маршал в отставке. Хороший человек. Спутался с Кентом, завоевал его доверие. Выяснил, что творится. Вы приказали его убить. И женщину по имени Гвен. Славную старушку. И бывшего работника агентства по имени Майк Джоффр. Все они много значили для моего друга.

– Что еще за друг?

Однако Роби видел, что Уиткомб и так знает ответ.

– Она, – Роби указал направо.

Уиткомб посмотрел в указанном направлении.

В десяти футах от них стояла Джессика Рил, пожирая его взглядом.

Встав, Уилл зашагал по дорожке к выходу, ни разу не оглянувшись.

* * *

На острове посреди миллионного города остались лишь два человека.

Гас Уиткомб.

И Джессика Рил с пистолетом.

К чести своей, Уиткомб вовсе не выглядел напуганным.

– Я был на войне, мисс Рил, – пустился он в объяснения, когда она приблизилась. – Видел, как люди умирают. Сам едва не погиб пару раз. Конечно, к этому не привыкнешь. Но уровень потрясения идет на убыль.

– Гвен Джонс, Джо Стоквелл и Майкл Джоффр погибли, – откликнулась она. – Вы приказали их убить.

– Да, приказал. Но мир непрост, мисс Рил.

– И в то же время предельно незамысловат.

– На него можно смотреть по-разному. Думаешь, что видишь возможность сделать его лучше. Намного лучше. И порой хватаешься за нее. Вот что мы делали. Мы устали от убийств, хаоса и вечного пребывания на краю пропасти. Мы просто хотели сделать мир стабильнее, безопаснее, приведя к власти людей, с которыми можно поддерживать нормальные отношения. Несколько жизней ради спасения миллионов. Что ж в этом может быть неправильного?

– Я здесь не за тем, чтобы судить, что вы сделали. На самом деле мне это до лампочки. – Джессика подняла оружие. – Должны быть и другие, кроме тех, кого мы знаем. Кто они?

Покачав головой, он мрачно усмехнулся.

– Ну же, хотите, чтобы я встал на колени? Или во весь рост? Сделаю, как скажете. Ствол-то у вас, в конце концов.

– У вас есть семья.

И тут на лице Уиткомба впервые появилось озабоченное выражение.

– Они не знали об этом ровным счетом ничего.

– Мне плевать.

– Очень прошу вас не причинять им вреда. Они ни в чем не виноваты.