– Привет, – сказал он беспечным тоном.

– Ты отнял у меня много времени, партнер, – узнал Бен голос Генделя, – придется тебе платить неустойку.

– Тебе не хватает твоего жалованья? Хорошо, я подкину тебе карту с сокровищами инков, – пошутил Бен.

– В десяти метрах от тебя стоит черный фургон с инками, – сказал Гендель. – Ты сейчас вызовешь свою девку к себе, и вместе вы сядете в этот фургон, если, конечно, ты не хочешь, чтобы на этом для тебя все закончилось, – зловеще прозвучал приказ, после чего с коротким свистом вторая пуля раскрошила теперь угол стены рядом с Беном.

– У тебя, что, руки стали дрожать, дружищ… – не переставал подтрунивать Бен. Но не успел он договорить, как чьи-то сильные руки схватили его сзади. Это был полицейский, пытавшийся его задержать. Развернувшись на месте, Бен укрылся от Генделя здоровенным мужчиной, который, дважды дернувшись от попаданий бесшумных пуль, обмяк и стал расслаблять руки. Бен, выхватив его пистолет, успел метнуться за дерево и дважды выстрелить в сторону фургона. Указав подбегающему второму полицейскому на угрозу, исходящую из черной машины, Бен, в подтверждение своим словам, получил ответный огонь от нападающих в свою сторону. Дерево крошилось, и несколько пуль пролетело рядом с ним, воткнувшись в стену дома. Полицейский, убедившись в правоте Бена и предполагая, что убийцы его коллеги находятся в машине, также открыл огонь по фургону, что заставило водителя рвануть из ряда и спешно уехать с места перестрелки. Однако снайпер оставался еще там, и следующая бесшумная пуля стоила жизни второму полицейскому. Улучив момент, пока стрелок не успел переключиться опять на него, Бен метнулся на противоположную сторону улицы и смог покинуть зону прострела Генделя, укрывшегося, по всей видимости, на чердаке крыши соседнего дома. Бен забежал во внутренние дворы и вышел с противоположной стороны огромного жилого комплекса. Тут же взяв такси, он попросил отвезти его к кафе, где ждала его девушка.

– Заезжай на тротуар, – сказал он водителю…

– Но, месье… – только хотел возразить пожилой француз, однако увидев пистолет и решительный взгляд Бена, послушно кивнул.

Связавшись с Хадиджей по рации, Бен сказал ей, чтобы та приготовилась выходить.

– К самым дверям подъедет такси. Как только откроется дверь, ты должна быстро залететь внутрь машины. Все поняла? – говорил он четко.

– На улице была стрельба… Ты в порядке? – с дрожащим голосом спросила она. – Да, слава Богу, обошлось… Не просто садись, а влетай на заднее сидение… Все ясно?

– Да, как ты скажешь…

Машина, заехав на тротуар, остановилась у входа в кафе. Бен мгновенно открыл заднюю дверь, и Хадиджа села в машину так быстро, как смогла.

Водитель рванул с места с открытой дверью, которая успела свалить велосипедиста и, ударившись об столб, закрылась сама. Только такси съехало с тротуара, как две пули оставили зияющие дыры в его крыше.

– Ты в порядке? – обернулся Бен к Хадидже, съежившейся позади водителя.

Девушка, закивав головой, указала на таксиста, который вцепившись в руль, постепенно сползал вниз. Пуля попала ему в печень, и его светлые рубашка и брюки быстро окрашивались черной кровью. Управляя рулем вместо водителя, Бен сворачивал в переулки, чтобы избежать заторов, но вскоре, оказавшись в безвыходном положении, потянул ручной тормоз, чтобы не въехать сзади в маршрутный автобус. Бросив машину, Бен и Хадиджа пересели в этот же автобус и, проехав две остановки, вышли за один квартал до набережной. Снова сев в такси, Бен попросил отвезти их обратно в район Лувра. Оглядываясь назад, он удивился отсутствию погони и остановил такси, не доезжая до музея.

– Отсюда совсем немного пешочком, – сказал он словно самому себе.

Они шли молча, вздрагивая на каждый шум и часто оглядываясь по сторонам. Погоня в Париже за ними длилась меньше трех часов, но им показалось, что весь день прошел в смертельных приключениях. Сворачивая в различные переулки и сделав контрольный круг вокруг дома своей старой подружки, Бен, к своему удивлению, не обнаружил ничего подозрительного и вошел во двор через главную арку. Зайдя в четвертый подъезд и поднявшись на второй этаж, где была лишь одна квартира, он бросил две монеты достоинством в одно евро в щелку для почты. Дверь открылась, но за ней никого не было.

– Может, не будем входить? – спросила шепотом Хадиджа. – Тут все именно так и бывает, – улыбнулся Бен. – Идем.

Зайдя внутрь, Хадиджа обернулась на щелчок автоматически закрывшейся двери. В пустом коридоре царил полумрак. Слева на стене зажглась панель сканирования зрачка. Бен приблизился к ней, и острый белый луч света воткнулся ему в глаз. Через несколько секунд панель отключилась и зажегся центральный свет.

– Какие люди! – возглас восторга раздался вместе с появлением из дальней двери старушки, пытавшейся быть красивее, чем в юности. – И где же тебя носило? Забыл свою любовь молодости? – улыбалась бабуля вставными зубами, обрамленными в ярко-малиновую помаду.

– Как же можно забыть такую любовь! – распахнул ей объятия Бен. – Париж и любовь молодости мне уже не забыть.

– Не буду тебя пачкать помадой, в губы целуй, – не могла угомониться зудовая бабулька. – Ох, молодец, красавец мой! А что с ней будем делать? – спросила она, кивнув на Хадиджу.

– Да, познакомься, эта Лейла, – сказал Бен.

– Все они Лейлы и Фатимы, как косынку наденут, – обрубила женщина.

– А это – тетушка Франсуаза, – представил Бен Хадидже свою старую подружку.

– Сам ты тетушка, – беззлобно шикнула на него старушенция. – Ну, проходи, не стой как монах, потерявший девственность, – бросила она и так же быстро, как пришла, стала возвращаться в комнату, откуда появилась, поманив за собой Бена.

Это был большой, ярко освещенный зал с несколькими специально оборудованными отсеками для косметических процедур.

– Мне, сами знаете…

– Знаю, можешь не утруждать себя, для тебя у меня только личные апартаменты, – перебила Бена старушка и направилась в смежную комнату. Войдя в нее, тетушка предложила всем расположиться поудобнее и объяснить ей цель визита.

– Мы тут немного заплутали и хотели бы на время поменять свой образ, так, для прикола, чтобы друзей развеселить, – начал объяснять Бен.

– Знаю я твои веселья, – махнула Франсуаза рукой, – потом твоих друзей на дне Сены отыскивают.

– Ну, не будем вспоминать мои ошибки молодости…

– Ив кого же тебе нужно преобразиться теперь? – поинтересовалась тетушка.

– Сначала поработаем над Лейлой, – предложил Бен, – надеюсь, что меня за это время посетит муза.

– Хорошо. Проходи, девочка. Что с ней будем делать?

– Вот, посмотри, – сказал Бен, показывая ей жгучую брюнетку на обложке глянцевого журнала со стола. – И подбери ей одежду по стилю.

– Что это? – спросила Хадиджа, взглянув на фото через плечо старушки.